– Я тебя хочу. – Он еле ворочал языком. – Ведь ты моя жена. Моя замечательная красивая женушка. Моя… – Он уронил руки и закрыл глаза.
Вырубился. Теперь придет в себя не раньше полудня. К несчастью, все это Шелби знала, как по нотам: сколько уж раз проходили.
После сногсшибательного триумфа, который она сегодня испытала, Шелби чувствовала себя преданной и покинутой. Она усталыми движениями стянула с мужа туфли и ослабила ему ремень. Ни сил, ни желания раздевать его дальше у нее не было. Пусть спит в одежде – плевать, что он проснется с затекшими мышцами. Она к тому времени будет уже далеко. У нее все утро расписано под интервью и фотосъемку, потом будет ланч с репортером из «Ю-Эс-Эй Тудей», после обеда – большая пресс-конференция вместе с ее партнером и режиссером фильма. А сейчас – спать, иначе завтра она будет выглядеть развалиной.
Черт бы побрал этого Линка! Это невыносимо. Ну почему он никогда не думает о ней? Она-то о нем все время думает.
Кэт никогда не отличалась терпением и, вынужденная дожидаться, пока Мерил Зандак «будет готов» возвращаться на яхту, бесилась от злости.
Наконец, после того, как отбыли Лола Санчес с мужем, она не выдержала и вскочила на ноги.
– Черт побери! Я устала!
– Котенок, ночь только начинается, – отозвался Мерил, попыхивая сигарой. – Сейчас мы едем в «Режин».
– Это без меня, – твердо заявила Кэт. – Я отправляюсь на яхту. Если вы – нет, пожалуйста, попросите Джонаса организовать мне катер.
– Упрямая, как баран, – проворчал Мерил.
– Что?! – рявкнула Кэт. Что он себе возомнил, черт бы его побрал?! Ведет себя так, будто он ей родной отец. Причем отец-то ее как раз никогда в узде не держал, совсем наоборот.
– О'кей, о'кей, – примирительно сказал Мерил и щелчком пальцев подозвал своего помощника: – Вызови катер. Сейчас же!
Кэт смерила Джонаса торжествующим взглядом. Он старательно сделал вид, что не заметил.
* * *
– Ты что, спала с этим Мерилом Зандаком? – спросил Мэтт, едва они вошли в свой роскошный люкс.
– Шутишь? – Лола удивленно подняла брови, снимая бриллиантовые серьги от Шопарда. Она взяла их напрокат, но втайне надеялась, что фирма оставит их ей в качестве подарка. – Я – и этот жирный старикан? Ты за кого меня принимаешь?
– Я слышал, что про него говорят актрисы, с которыми он сотрудничает, – продолжал Мэтт. – Он ни одной не пропускает, всех заставляет языком работать.
– И ты веришь, что я могла такое сделать?! – возмутилась Лола.
– Сегодня вы очень мило смотрелись вместе, – с упреком сказал Мэтт, не понимая, что самым умным в данной ситуации было бы прекратить разговор на эту тему. – А я сидел как идиот.
– Ты сам это сказал.
– А?
– Сам себя идиотом назвал.
Мэтт залился краской. Они женаты всего пять месяцев, почему же она с ним обращается, как с какой-то безделушкой?
– Я просил бы тебя не говорить со мной в таком тоне, – выдавил он.
Лола презрительно пожала плечами и, вышагнув из платья, предстала перед мужем во всей своей красоте – в чем мать родила, только на талии цепочка с бриллиантами да на ногах босоножки на тонких каблуках от Джимми Чу.
Мэтт не мог отвести от нее глаз. Лола Санчес неотразима, и он – ее муж!
Его взгляд задержался на сосках, больших, темных и влекущих. Он сразу почувствовал возбуждение и потянулся к ней, но Лола отстранилась.
– Мне нужно позвонить, – уклончиво проговорила она и вошла в ванную.
Мэтт хотел было войти следом. Однако Лола его опередила и захлопнула" дверь перед носом, успев бросить напоследок:
– Терпеть не могу, когда меня отчитывают.
Запершись в ванной, она стала рассматривать себя в зеркало над мраморной раковиной. Лола знала, что выглядит великолепно, но так и должно быть: она столько приложила для этого усилий. Не говоря уже о том, сколько денег вбухала в персонального тренера, с которым занималась по два часа каждый день, кроме воскресенья, независимо от всех других дел. Кроме того, к ней на дом раз в две недели приходила косметичка, раз в пять дней – маникюрша, а парикмахер, стилист и визажист являлись по первому зову.
При том что ей было всего двадцать четыре, красота требовала больших трудов, денег и времени. Поддерживать имидж – дело нелегкое. Но Лола не жаловалась, нет. Достаточно вспомнить, через что она прошла, прежде чем достичь нынешних высот!
Мэтт хоть и осел, но с Мерилом Зандаком он попал в точку: она в самом деле обрабатывала старого воротилу по полной программе. Произошло это в самом начале ее карьеры, когда Лола отчаянно прорывалась на главную роль в одной из его картин, и единственным препятствием на ее пути оставались сексуальные причуды старика Зандака. Их она и удовлетворила. Один раз.
Хорошо хоть роль ей все же дали, и именно эта роль положила начало ее восхождению. Лола сыграла соблазнительную юную танцовщицу и проснулась знаменитой. Ей стали присылать сценарии, и годы унизительных крошечных ролей служанок и проституток канули в прошлое.
Один минет – и карьера пошла стремительно в гору. Не так и дорого!
Позже она узнала, что того же Мерил Зандак требует от всех актрис, которых берется снимать. Ей стало легче от сознания того, что это просто ритуал, необходимый для утверждения на роль. Подумаешь – доставить старику удовольствие, помочь ему утвердить свое превосходство! Зато теперь они лучшие друзья, и он относится к ней с неизменным уважением.
Интересно, а та молоденькая худышка в странном наряде тоже это делала? Его протеже. Кэт.
Наверняка. Без этого никто не обходится. Это как часть контракта.
* * *
В доме Тони Альвареса в Голливуде зазвонил телефон. Он потянулся за трубкой и едва не упал с кровати.
– Тони, зайчик! – мурлыкнула Лола.
– Кто это еще среди ночи? – пробурчал он.
– Ты меня узнал, не притворяйся.
– Лола?
– Кто же еще?
– Господи ты боже мой! – Он сделал паузу. – А который час?
– Секундочку, дай посмотреть… Здесь двенадцать ночи.
– Где это – «здесь»?
– Я на Каннском фестивале.
– Черт, Лола! – простонал он. – Ты же знаешь, я терпеть не могу рано вставать.
– Тони, – терпеливо проговорила она, – разница во времени между Францией и Лос-Анджелесом – девять часов, стало быть, у вас сейчас три часа дня. Это ты называешь «рано вставать»?
– Че-е-ерт…
– Ты не рад, что я позвонила?
– Ну что ты! – Тони потянулся к недокуренному косячку на тумбочке. – Я просто счастлив проснуться ни свет ни заря от звонка моей бывшей, ныне замужней невесты.
– Именно поэтому я тебе и звоню. У нас с Мэттом… не очень ладится.
– Правда?
