Трэвис проводил ее до порога и открыл перед ней дверь.
Билли остановилась.
— Вероятно, это будет случаться часто? — спросила она, заставляя себя не опускать глаз под его насмешливым взглядом, который, казалось, проникал в глубину ее души.
— Возможно, — согласился он. — Это проблема?
Она пожала плечами.
— Возможно, — откровенно призналась она.
Еще одна насмешливая, язвительная, волнующая улыбка, от которой у Билли закипела кровь. Мужчина скрестил руки и прислонился спиной к стене.
— В таком случае, мисс, — он хитро прищурился, — это ваша проблема. И что же вы выбираете? — спокойно поинтересовался он. — Работу… или светскую жизнь?
— Что это вы делаете? — воскликнула Билли, когда мощный автомобиль съехал с магистрали и припарковался у бара.
Трэвис усмехнулся, сверкнув белоснежными зубами.
— Расслабьтесь, мисс, — взмолился он. — Прекрасный день, сияет солнце, поют птицы, к тому же мы оба заслуживаем награды. Ну хотя бы в виде мяса по-домашнему и пирога с грибами. Они здесь лучшие во всем Йоркшире.
— Обычно я пропускаю ленч, — настороженно ответила девушка. Мысль делить с ним трапезу привела ее в ужас.
Трэвис застонал.
— Еще одна глупая женщина морит себя голодом во имя моды, или я не прав? — Его насмешливый взгляд скользнул по фигуре Билли. — Вы просто кожа и кости, ребенок, — беззаботно провозгласил он. — Малейшее дуновение ветра — и вас унесет.
Ребенок? Она не на шутку разозлилась, но проглотила сердитый ответ.
Трэвис придержал дверцу, помогая Билли выйти из машины. От его руки, лежащей на ее локте, у нее снова распространился жар по всему телу. Ей захотелось резко отдернуть руку, но она этого не сделала, решив, что лучше, если она будет выглядеть холодной, спокойной и собранной… Какой угодно, лишь бы не похожей на ребенка, желающего доказать свое достоинство.
Входя с ослепительного солнца в серое каменное здание, она задержалась на пороге, приспосабливаясь к полумраку. Нетерпеливый спутник за руку потянул ее внутрь.
— Миссис Бриджиз, — дружелюбно потребовал он, когда они вошли в бар, — пожалуйста, два стакана вашего чудесного пива для опаленных солнцем и утомленных путешественников.
— Трэвис! — Пухлое румяное лицо барменши излучало саму доброжелательность. — Мой дорогой, как долго вас не было.
— Слишком долго, — печально согласился он. — Но теперь, когда я вернулся, ничто не помешает мне приходить сюда как можно чаще. А это моя правая рука в фирме, — представил он Билли. — Ей необходимо поправиться. Что бы вы посоветовали ей на ленч?
Хозяйка заведения кивнула.
— Положитесь на меня.
В баре за столиками сидело довольно много посетителей — должно быть, их всех соединило время ленча. Лавируя между столиками, Трэвис дружески кивал то одному, то другому.
— Это все ваши знакомые? — с мрачным сарказмом спросила Билли.
— Едва ли, — тихо ответил он. — Но мне нравится общаться с ними, когда я бываю здесь.
Он захватил со стойки стаканы и направился к маленькому садику, поражавшему буйством цветов, и усадил Билли за один из деревянных столов. Девушка было порадовалась этому, но через несколько секунд оказавшиеся их соседями молодые влюбленные, взявшись за руки, ушли.
— Итак… — Билли облизала пересохшие губы, — что мы здесь делаем?
— Я же сказал вам. Это всего лишь ленч, и я просто умираю с голоду.
— А мне необходимо поправиться?
— Да, это бы вам не повредило, — согласился Кент. Его одобрительный взгляд недвусмысленно оценивал прекрасные формы своей визави.
Билли почувствовала, как краска заливает щеки, и вспомнила, что еще ребенком поняла, что чем больше она старается совладать со своей способностью краснеть, тем сильнее краснеет.
— А как насчет работы? — напомнила она, делая желанный глоток пива и глядя на Трэвиса поверх края кружки.
— Работа может подождать. Это важнее.
— Работа важнее, — поддела она. — Пеллатон-холл, припоминаете, и прекрасная леди Кэтрин?
Трэвис развел руками.
— Но вы же не можете сейчас просто так встать и уйти?
Билли могла, но, когда перед ней возникли полные тарелки дымящейся еды, она попридержала язык. Она поняла, что голодна, да и Трэвис был прав, пирог с овощами и великолепной мясной подливкой оказался очень вкусным. После него почти не осталось места для сыра и яблок, которые подали вслед за ним.
Она с интересом отметила, что Трэвис ест много и с аппетитом. При этом на его мускулистом стройном теле не было ни капли лишнего жира.
— Так зачем вам разгрузочная диета? — спросил он, как только они расправились с содержимым тарелок.
— А разве я упоминала о диете? — увернулась Билли и посмотрела на часы, надеясь, что он поймет намек.
Трэвис пожал плечами.
— Если женщина не ест в полдень, для этого должна быть причина.
Причина — время, могла бы объяснить она, но не стала. Она уже привыкла к тому, что почти всегда у нее слишком много работы, чтобы устраивать перерыв для еды, но зачем Трэвису знать об этом? Он ее наниматель, а не опекун, и, поскольку она возвращается за свой стол ровно в час, у него нет оснований для жалоб. Кроме того, когда она увлечена своими проектами, то ей приходится в поисках дополнительной информации подолгу копаться в библиотеке.
— Еще пива? — спросил Трэвис, когда она допила свой стакан.
— Нет, спасибо. Не пора ли нам идти?
— Вы торопитесь? — Он выглядел явно удивленным. — Но почему?
— Вы отлично знаете почему, — напомнила она.
— Ах да, прекрасная леди Кэтрин. Не беспокойтесь, ее лай хуже, чем укус.
— Лучше бы укусила. Ругательства, стекавшие с этого острого языка, испытали бы терпение и святого.
— Но святой вам, наверное, никогда не хотелось быть, да, Билли?
Она вспыхнула. Трэвис дразнил ее, подзуживал. Будь на его месте другой мужчина, она сказала бы, что он флиртует, но у него есть очаровательная Клео и не может быть оправдания, пожелай он принять участие в играх такого сорта.
Уютный зеленый уголок бара заполнили группы студентов, одетых для прогулок, и измученные родители со стайками маленьких детей. Похоже, наступило их время. Однако Трэвис безмятежно потягивал кофе. Билли вся извелась от нетерпения, несмотря на то что жужжание пчел и теплое августовское солнце действовали успокаивающе. Десять минут, двадцать, полчаса — вряд ли уже это имело теперь значение. Наверное, со стороны они казались еще одной парой, наслаждающейся коротким жарким периодом лета.
А вообще-то с Трэвисом оказалось удивительно легко разговаривать за пределами офиса, сейчас по крайней мере. Он был упоительно расслаблен, утренняя злость исчезла, пиджак беззаботно накинут на спинку стула, рукава рубашки завернуты до локтей, открывая слегка загорелую кожу под массой темных волос. Глядя на его руки, Билли снова испытала смутное беспокойство. Он ведь ее новый босс, а «новую метлу» надо проверить. Поэтому ее осторожность естественна. Но, однако, в ее ощущениях было нечто большее, чем она позволяла себе иметь в мыслях. Она пыталась притвориться перед собой: я, мол, чувствовала бы то же самое, будь ему пятьдесят лет, будь он толстый и лысый. При этом в глубине души болезненно осознавала, что в таком случае оказалась бы лгуньей.
