Она заулыбалась и потащила меня к выходу.
— Ну так что? — подруга всё не унималась.
Я тяжко вздохнула. Объективных причин отказывать у меня не было. И, возможно, на каждый отдельный случай придумать эту причину будет гораздо легче.
— Хорошо, — я слабо улыбаюсь, смотря на её озарившееся счастьем лицо.
— Ооо, Линка, спасибо-спасибо-спасибо! — Машка душит меня в своих объятиях.
— Ладно, ну всё, хватит! — я выкарабкиваюсь из кольца её рук и достаю телефон из сумки, чтобы написать Никите, что я освободилась.
— Так, ну сегодня я на своей. Придется так и возвращаться, — а Машка уже строит планы, — Завтра в универ не нужно. Мы с тобой же в спа собирались днём?
— Нет, в спа давай ты за мной заедешь, — тут же возражаю я.
Машка недовольно морщится, но цедит "ок".
— А вечером же завтра девичник у Котовой. Ой, класс! — Ракова даже в ладоши хлопает от предвкушения, — Вот нас Аверин и отвезёт. Заодно и в клуб с нами пойдет, ну а что ему бедному на парковке торчать, правда?
И её глаза плотоядно сверкают.
— Ну Ира его на свой девичник не звала. И на то он и девичник, что там одни девочки, — осторожно возражаю я, на что Машка лишь отмахивается от меня с характерным звуком " пффф".
— А он не мальчик, он — водитель, — весело подмигивает мне Ракова и целует в щеку, — Ладно, Лин, до завтра. Мне еще во второй корпус забежать надо, там с документами что-то. Ой, чувствую, это будет лучший девичник в моей жизни. Офигеть!
Я не успеваю ничего добавить, как Машка уже исчезает из поля зрения. Телефон вибрирует, на дисплее высвечивается сообщение от Никиты, что он меня уже ждёт. И мне приходится заставлять себя не спешить на парковку. Благо, боль в правой ноге очень в этом помогает.
Глава 16. В первый раз
Стоит мне приблизиться к черной камри, как Никита выходит из машины и открывает мне дверь. На его губах играет ироничная улыбка, но взгляд всё такой же: тягучий и тёмный, заставляющий меня сладко поежиться. Невольно кажется, что нарушаю какие-то запреты, садясь к нему в машину. Это будоражит, и я всё меньше хочу сопротивляться. И думать тоже не хочу. Мне всего девятнадцать, и на меня так смотрит парень, от которого меня кидает в жар. Барьеры внутри словно разъедает кислотой.
— Командуй, — улыбается Аверин, поворачивая ключ зажигания.
— Домой. А потом я обещала Мишке сходить с ним в аквапарк. Отвезешь нас? — я закусываю губу, не зная, как предложить ему пойти с нами.
Аверин тут же обводит меня суровым взглядом.
— Лин, ты хромаешь, — с упреком произносит он, — Какой к чёрту аквапарк.
— Заботишься обо мне? — я начинаю улыбаться.
— Указываю на глупость, — ворчит в ответ Аверин.
— Зря. Я возьму с собой Гулю. Она за Мишей присмотрит там, где я не смогу.
— А за тобой кто присмотрит? — косится на меня Никита недовольно, выруливая с университетского двора.
— Ты, — выдыхаю хрипло после нескольких мгновений молчания. И чувствую, как меня тут же заливает удушливый жар. Щеки вспыхивают еще сильнее, когда Никита медленно поворачивается и удивленно смотрит на меня. А потом его губы расползаются в самодовольной улыбке. Ник ничего не говорит, просто кивает и отворачивается. И я остаюсь наедине со своим смущением и запахом его парфюма, дразнящим ноздри. Так мы и доезжаем в полнейшей тишине, нарушаемой лишь модными мотивами, льющимися из приемника.
— Через сколько вас забирать? — припарковавшись, Ник поворачивается ко мне всем корпусом и кладет ладонь на спинку моего сидения. Черные глаза блуждают по моему лицу, останавливаются на губах.
— Через два часа, — глухо сиплю я, чувствуя, что он медленно, но неотвратимо наклоняется ко мне, и расстояние между нами сокращается. Эликтрические разряды рассыпаются мурашками по коже.
— Хорошо, — выдыхает Никита мне в губы, и поднимает взгляд, смотря в глаза.
Я сглатываю и замираю. Я должна отклониться. Или податься навстречу. Не знаю. Сделать что-то. Кажется, он ждёт, но я не могу. Тело сковывает оцепенением. Я даже моргнуть не в состоянии. Всего пару секунд мы так близко, а затем Ник резко отстраняется. Аверин выбирается из салона и через мгновение открывает мою пассажирскую дверь. Его горячая рука сжимает мои подрагивающие пальцы.
— Через два часа, — произносит он чуть хрипло, давая мне понять, что не одна я пребываю в смятении.
Я нахожусь в такой прострации, что даже не замечаю, как поднимаюсь по лестнице, что не так-то просто с моей ногой, как попадаю в свою комнату. Внутри всё бурлит, словно в груди варит волшебный котел. Я падаю на свою кровать, устремляя ошалелый взгляд в потолок. На губах расползается блаженная улыбка, которую я не в силах сдержать. Боже, я кажется влюбляюсь. В первый раз.
Глава 17. Поездка
Ровно через два часа камри Никиты снова припарковывается у нас во дворе. Когда я выхожу из дома, ведя за собой трехлетнего брата, Аверин стоит поодаль у гаража, держа в руках детское кресло, и о чём-то весело болтает с отцом. Боже, и как я могла не замечать раньше их сходства. Ник ведь был почти точной копией Романа Константиновича: высокий, плечистый, черноволосый, с редким разрезом глаз, отчего казалось, что они оба постоянно чуть щурятся.
Наверно я просто до этого никогда по-настоящему не приглядывалась к людям, работающим на нашу семью. Все они были для меня обслуживающей серой массой. Я была вежлива, приветлива, но смотрела сквозь них, не воспринимая всерьез. Сейчас мне почему-то стало стыдно от этого. Покосилась на Гулю, держащую Мишку за другую руку. Ведь эта женщина фактически заменила брату маму, а что я о ней знаю? Что она любит, когда Миша доедает обед? Есть ли у нее своя семья, свои дети? Наверно. Просто они уже выросли. Сколько кстати ей? Надо будет попить с ней чай, спросить. Представляю на секунду, как вытягивается от удивления лицо Гули, когда я предлагаю ей поболтать, и невольно улыбаюсь.
— Привет, —
