И вдруг — пальцы между ног.
Ох, я думала, что умру прямо там, на этом крюке!
— Моя девочка как всегда. Водопад.
Всего несколько скользких прикосновений — и всё. Оргазм, и какой! Оглушающий, прошёлся по всему телу, аж колени подкосились!
Мастер милосердно дал немного прийти в себя — но глаза не развязывал. А потом вдруг голос в самое ухо:
— Я разрешал?
И новая волна по телу — на этот раз ужаса. Кончать без позволения нельзя. Ни в коем случае! Мастеру это очень не нравится.
— Н-нет…
Чувствительный шлепок пониже спины.
— Нет, господин! — Скулила, как сучка. — Простите! Я… не удержалась… так долго…
— Ты всё это время хотела меня?
— П-пожалуйста…
— Отвечай!
— Да, господин…
— А что же твой жених? Кстати, ты и впрямь собралась за него замуж?
— Н-нет, господин… я…
— Ты мне солгала. — Ещё несколько шлепков — и моих криков-стонов. — Так что с ним? Тебе нравилось?
— С ним… не получалось…
— Ну разумеется. — Мастер коснулся губ, начал водить по ним пальцем. На этот раз об укусе не могло быть и речи. — Он же не порол тебя, да? А ведь моя девочка так это любит.
Вдруг рукоять хлыста — во мне. Внезапно, резко! И двигается!
И новый оргазм. Быстро, остро — и снова без разрешения мастера.
— Плохо, Натали. Очень плохо.
— П-простите, мастер… пожалуйста, я не…
— Молчи. Сегодня я больше не стану тебя наказывать.
Пальцы в волосах заставили запрокинуть голову. Поцелуй. Долгий, горячий. Жадный. Словно мой мастер… тоже изголодался. По мне. Тоже соскучился по своей нижней.
Я поддавалась. Отвечала. Так хорошо, так сладко! Снова возбуждение. Так хочется обнять, прижаться. И чтобы взял. И уже не пальцами, не хлыстом. Чтобы овладел. Снова сделал своей.
Поцелуй закончился. Я потянулась следом за губами мастера, но тот лишь снова положил на них палец.
— Жди.
Верёвки ослабли. Тело свободно. Но глаза всё ещё под маской — мастер не разрешал её снимать. Поднял меня на руки, куда-то понёс. Я обняла, прижалась. Уткнувшись носом в шею, вдыхала его запах. Господи, как же хорошо было!
— Любимый мой… — вырвалось против воли. Просто не могла больше молчать.
Но в ответ тишина.
Мастер положил меня на кровать. Хотел снова привязать, но я взмолилась:
— Пожалуйста, господин, пожалуйста! Не надо!..
— Я так хочу.
— Умоляю! Я… мне нужно чувствовать вас… обнять… пожалуйста!..
Молчание. Но руки и ноги остались свободны.
Позвякивание ремня — его расстёгивали. Шорох снимаемой одежды — я так хорошо его знала! Тяжесть тела. На мне. Горячего. Обнажённого. Мой мастер, мой господин, мой любимый! Я так тебя хотела! Жаждала! И ты тоже меня хотел. Я чувствовала это — и ликовала. Была счастлива, что могу утолить его жажду.
Обняла. Крепко-крепко. Думала, что сейчас всё наконец случится — то, чего я так хотела.
И вдруг — звонок. Телефона. Женькина мелодия.
Не знаю, как описать словами то, что я тогда почувствовала. Наверное, самое близкое — как удар молнией и одновременно как будто окатили холодной водой.
Сорвала маску. Сашино лицо — над моим. Глаза чёрные, взгляд — напряжённый. Раздражённый. И жаждущий.
Все сомнения, все метания — их словно молотом обратно вбило мне в голову. Что я, чёрт, подери, делаю?! Это же измена! Чем ты вообще думала, Зайцева?! Хотя дурацкий вопрос — известно чем!
— Нет, нет, нет…
Я хотела встать.
— Успокойся, — отрезал Градский, пытаясь уложить меня обратно.
Но я, как заведённая, твердила «нет, нет, нет» и отталкивала Сашу. Телефонный звонок ввинчивался в мозг раскалённым буром, я не слышала больше ничего.
И Саша отпустил.
Я бросилась к сумке.
— Алё! Я… да, задержалась… на работе… сегодня пришлось… подольше… прости… да, надо было позвонить… нет, всё в порядке! Нет-нет, сама доберусь. Спасибо. Да. Всё, пока…
Пальцы не гнулись, телефон выскользнул обратно в сумку. Саша сидел на кровати. Смотрел на меня. Голый — и очень, очень, очень злой.
— Мне надо… — начала было я, но слова застряли в горле.
Саша отвернулся. Встал. Начал одеваться.
Я тоже. Медленно, трясущимися руками. Хотела сказать — хоть что-нибудь, но не знала что.
А потом… ушла.
А он остался в Темнице. Так и не сказав ни слова.
В каком-то тумане добралась домой. Сказала Женьке, что плохо себя чувствую, и заперлась в комнате.
Полежала, чуть пришла в себя.
Но всё равно — как пыльным мешком стукнули. Оцепенение.
Всё, точка. На сегодня хватит.
ТЕМЫ: кошмар
НАСТРОЕНИЕ: кошмар
Пост 34. Похмелье
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 23 ОКТЯБРЯ, 20** года
00:29
Сказать, что я чувствовала себя ужасно — значит вежливо промолчать.
Дура!
Мразь!
Чем ты думала, идиотка тупая?! Тварь безвольная! Сама ведь била себя пяткой в грудь, что тебе не надо в это Градское болото! А что в итоге?! Пошла как миленькая, тьфу! В припрыжку побежала! И не Сашка тебя загнал, а ты сама со своими игрищами! Отвратительно! Как ты могла так поступить с Женей?! Ты вообще понимаешь, что ты ему, считай, изменила? И это — после всего, что он для тебя сделал! Мозгами надо думать, Зайцева! Мозгами! А не половыми органами!
Что дальше? Как быть?
Рассказать обо всём Жене?
Уф, нет. У меня язык просто не повернётся. Я может быть и должна, но не могу. А что тогда? Продолжать врать дальше?
Нет.
Дальше врать будет не нужно — не будет причины. Потому что никаких отношений с Градским у меня не будет.
…
Да кого ты обманываешь? Ты ему в любви призналась, детка. И это действительно так. Ты его любишь. А он? Ничего не сказал. Чем всё это было для него? Местью? Или всё же нет? Он чувствует ко мне что-то, кроме сексуального влечения и желания восстановить попранную гордость? Так странно, я вроде бы его хорошо чувствую — а тут превратилась в какого-то крота, слепого и глухого. Ужасно боясь принять желаемое за действительное.
Как же тяжело…
Прости меня, Жень. Прости. Я тебя недостойна. Ты слишком хороший и добрый человек. А я, выходит, пользуюсь твоей добротой. Наверное для тебя было бы лучше не помогать мне два года назад…
ТЕМЫ: чувство вины, идиотка тупая, не тем думала, сабдроп
НАСТРОЕНИЕ: разбитое, угнетённое
Пост 35. А чего хочешь ты?
ВТОРНИК, 25 ОКТЯБРЯ, 20** года
22:10
До сих пор не могу решиться на серьёзный разговор с Женей. Он явно заметил, что со мной что-то не то, пытается как-то помочь, развеселить. Но от этого только хуже. Захлёбываюсь чувством вины.
А вот с Градским разговор вышел сам собой — Саша просто взял и пришёл ко мне в кабинет. Честно говоря, я была безумно удивлена. Вот уж никак не ожидала увидеть его после всего произошедшего!
Саша был мрачен и, как всегда, бесцеремонен. Зайдя ко мне, закрыл за собой дверь и сел на диван.
— Ты… что-то хотел? — с нервной робостью спросила я, ибо он просто молча сидел и смотрел на меня.
— Да. — Градский явно был сильно раздражён. — Я хочу, чтобы ты наконец-то определилась.
— Определилась?..
— Чего ты хочешь, Наташ. Пора уже задать себе этот вопрос и ответить на него.
Резко. Жёстко. Безапелляционно.
И вместе с тем как-то… напряжённо. Он весь — напряжён. Физически. И взгляд… странный. Тоже напряжённый, раздражённый. Но как будто было что-то ещё, чего мне не удавалось ухватить.
— А чего хочешь ты? — спросила я негромко.
— Тебе это так важно?
— Очень.
Молчание. Долгое. В какое-то мгновение показалось, будто он сейчас встанет и уйдёт.
Но нет:
— Я хочу, чтобы ты была со мной. Только со мной.
Странный взгляд, странный голос — как будто говорил через силу. Или я опять себе придумала?
Внутри всё затрепетало, затрепыхалось, но на этот раз мозги не отключались.
