голос Олега. – А если чего-то опасаешься, я пойду за тобой. Ну там в кустах посидеть, у двери ресторана постоять. А чуть что – скажешь, что старший брат тебе всё запретил.
– Где он был вчера? – пробурчала я.
Брат сделал вид, что не услышал. А я поняла, что со мной и впрямь случилось новогоднее чудо. Так стоит ли его упускать?
Нет, точно. И вам, милые женщины, тоже не советую. Попробовать всегда стоит.
* * *
Ну я и попробовала. Собралась быстро, не став мучиться с выбором образа. Уж вчера он увидел всё, что хотел. Красиво увидел так, в полумраке новогодней ночи и всполохах фейерверков. И коль не сбежал, то и не стоит пытаться выдавать себя за ту, кем не являюсь.
Я посмотрела на себя в зеркало. Один глаз накрашен хорошо, второй – не очень. Стрелка норовит откосить от своих прямых обязанностей и свернуть куда-то налево. Нехорошо.
– Есть две руки и обе левые, – пробормотала я.
– Что там за здрасте? – донёсся из коридора голос тёти Сары. – Ты решила стать русалочкой? Или таки уже утопленницей? Имей совесть, радость моя, не одной тебе на свидание.
Да уж. Полковник-красавчик за это время позвонил ей дважды. Такой горячий кавалер, что можно и позавидовать. Только вот мне было совсем не до зависти.
Дверь со скрипом открылась, и в ванну вплыла тётя Сара в синем халате в оранжевых петухах. Господи, где она взяла этот ужас?
– И не надо на меня так смотреть своим криво накрашенным глазом, – заявила она. – Это мне Циля подарила на Новый год.
– З-заметно, – выдавила я.
– Заметно ей, – хмыкнула тётушка. – Дай сюда и не шевелись.
Страшнее стоматолога – это только человек, который острым грифелем пытается нарисовать у тебя на веке узорчик. Всё время ощущение, что сейчас будет большое ой. Поэтому дабы замереть, пришлось призвать все свои душевные силы.
– Вот теперь хорошо, – цокнула языком тётушка, оглядев меня с ног до головы. – Только я уж тебя прошу: будь сегодня хорошей девочкой. Обнажила плечико – и в такси. Ночью уже подарок сделала такой, что ему и так слишком хорошо. А так и помается, и поозадачивается.
Я ничего не ответила, сосредоточенно защелкивая сережки. Ночью учудила, нечего, конечно, сказать. Развратная девочка Арина, которая сама от себя этого совсем не ожидала.
– А потом уже и знакомиться.
Я уставилась на себя в зеркало. Точнее, на тётю Сару, которая придирчиво рассматривала бутылку с гелем для душа, словно в составе мог быть яд.
– Знакомиться? – повторила я.
– Разумеется, – кивнула тётушка, не отрывая взора от этикетки. – Мне надо взглянуть, что там за змей-искуситель на твоем пути попался. И там уже, на месте, определимся, что с ним делать дальше: то ли женить, то ли гнать метлой из нашего милого уютного дворика.
Про дворик я говорить ничего не стала. Перечисление всех бандитов поимённо, включая хулиганистую Фиру из тридцать пятой, Мишу из оркестра со второго и ту самую Цилю, дворик милым однозначно не делало.
Из ванной меня выставили. Впрочем, не больно уж и хотелось. Белый свитер, черные брюки, цепочка с хрустальным кулоном-каплей. Собранные в ракушку волосы, перламутровые серьги, естественно приятный макияж. Свежая, прелестная, зимняя. Только вот в глазах немножко паники и растерянности. Куда я иду, что там буду делать, и где был мой язык, когда стоило сказать нет?
Олег вышел из комнаты, оглядел меня с ног до головы придирчивым взглядом. Облокотился о деревянный наличник, подпер кулаком щеку и изрёк:
– Снимать долго.
– Вон поди, – миролюбиво отозвалась я, жалея, что нечем запустить в этого умника.
– Непременно, – сообщил он с совершенно непередаваемой каменной физиономией. – Видишь ли, Арина, я не могу тебя ослушаться. Как и весь женский род.
Я прищурилась, пытаясь понять, где подвох.
– С чего бы это?
– Ну, мужчины – низшие существа, которых обделили всем на свете ещё при сотворении, – невинно сообщил Олег.
Понятно. Ничего он не спал, мерзавец этакий. Подслушивал лекцию тёти Сары «О вреде и пользе мужского пола в бытовых условиях».
– Какие мы ранимые, – хмыкнула я, заматывая на шее шарф.
– Такие, – кивнул он, снимая куртку с вешалки и помогая мне её надеть. – Смотри там недолго. Если что – пугай страшным старшим братом.
Я только скептически посмотрела на него. Где ты был вчера, старший и страшный? Олег всё понял и протянул мне шапку, не решившись комментировать.
Выскочив на лестничную клетку, я только сейчас поняла, что вся напряжена, а сердце колотится, как у школьницы перед экзаменом. Что делать? Как быть? После вчерашнего, кхм… А если он ещё не приехал, то мне ждать или как?
Я мотнула головой. Господи, какие глупости. Мне же давно не шестнадцать, я не влюблённая юная дева, пора бы уже вести себя как взрослая женщина.
Вдохнула морозный воздух, это чувствовалось даже в подъезде, и бодро застучала низкими каблучками по ступенькам. Да уж, вчера повела себя как взрослая. Теперь не знаю, что делать дальше.
Впрочем, что бы я тут сейчас ни нафантазировала и как бы план ни просчитала, всё равно есть риск всё запороть одним неловким словом или движением. А что? Я – девушка, я могу. Так, прям на раз-два. «Талант, – как говорит, тётя Сара, – он либо есть, либо нет».
Трель домофона показалась неожиданно громкой, заставив меня вздрогнуть. Внутри вдруг появилась какая тревога. Странно, иду же на свидание. Вряд ли он позвал меня для того, чтобы сказать: «Всё было хорошо, девочка, но нам лучше больше не встречаться». Потому что обычно если мужчина не хочет видеть женщину, то и не видит. А не зовёт её на свидание…
Оказавшись на улице, я поёжилась. Да уж, кажется, надо было надевать нечто потеплее. Ветер коварнее, чем был вчера. Так и продувает, паразит. И…
Я нахмурилась. Черной «Ауди» Эммануила нигде не было. Зато в нескольких метрах от подъезда стояла незнакомая серебристая машина. Дверца тихо открылась, и я замерла. Глупо захлопала глазами, не понимая, что тут делает этот человек.
Жгучий красавчик Айдар, с которым Светка вроде как закрутила отношения. Во всяком случае, между ними славно заискрило, слепой только не заметит. И тут явился собственной персоной.
– Добрый вечер, Арина, – поздоровался он приятным голосом, но я сумела различить сквозившую усталость. – Надеюсь, вы не слишком долго ждали.
– Нет, – мотнула головой.
Только сейчас рассмотрела: встревожен чем-то. Ни тебе улыбки, ни взгляда профессионала-соблазнителя, ни особого очарования в движениях и жестах. Айдар был чем-то крайне озабочен и на шуточки не настроен.
Сердце почему-то кольнуло. Морозный
