Теперь жалеть ее не стану…
Когда стало ясно, что Арес быстро не вернется, я набралась наглости и пошла искать одежду, справедливо решив, что раз этот нахал не вернул мне мою, то и я не стану церемониться.
В шкафу оказалось несколько костюмов, идеально выглаженные рубашки, футболки, джинсы… В итоге остановилась на темно-синей рубашке. По длине она была мне до середины бедра. Сойдет за платье.
Мои вещи в сумке оказались на месте. Даже флешка в виде брелка с той самой базой и та на месте была. А вот мобильного не было. Впрочем, глупо было рассчитывать, что Арес не догадается лишить меня средств связи.
Оставалось только ждать. От нечего делать решила пойти поискать еду. Кофе остыл, и я безжалостно вылила его в раковину. А вот в холодильнике оказалось до обидного мало продуктов. Это резко контрастировало с тем уровнем роскоши, что в принципе наблюдался в квартире. Хотя… Разве можно было представить, как Арес лично готовит себе еду? Конечно, нет. Скорее всего такому, как он, привозят готовое или вообще – питается в ресторанах.
Из того, что нашла, соорудила нехитрый перекус. Благо несколько яиц, молоко и помидоры нашлись. Я как раз доела и уже убирала со стола, когда хлопнула входная дверь, и я так и замерла. Прошло не больше минуты, как на пороге кухни показался хозяин квартиры. И кажется его настроение стало только хуже.
Я интуитивно напряглась и застыла на месте, глядя на него.
Тяжелый, нехороший взгляд скользнул по мне – сверху вниз и обратно. А затем на его лице появилась нехорошая такая ухмылка.
– Решила похозяйничать тут? – тихо поинтересовался тот.
– Я есть захотела, – как можно спокойнее ответила, хотя у самой сердце колотилось, как сумасшедшее. – Ты не говорил что нельзя этого делать.
– Не говорил. Но раз уж ты подкрепилась, то самое время наконец заняться делом, правда, Мальвина?
– Каким делом? Мы договаривались…
– О чем договаривались? Что ты скормишь мне очередную херню? За идиота меня держишь?! – повысил он голос. – Думала, облапошить придурка, а затем свалить вместе с сестренкой и баблом?
– Каким баблом? – растерялась я. – Я же сказала – расскажу все, что знаю.
– В твоем рассказе есть что-то о том, что это ты вскрыла базу лаборатории? – мрачно поинтересовался мужчина. А я… побледнела от понимания, что теперь мне свободы точно не видать.
– Я… я хотела сказать…
– Слишком долго собиралась, куколка. Я же говорил – вытащу все твои скелеты. Так что теперь… Сама виновата.
Я медленно отступала назад, а Арес – наступал на меня. И ничто в его взгляде не давало надежду на то, что ситуацию можно разрешить мирно.
– Где твоя сестра?
– Не знаю…
– Не ври мне! – процедил он, схватив за подбородок. – Кому вы продали данные?
– Я не знаю…
– Ты меня не поняла?! Кому?! С кем она работала?
– Я не знаю, понял! – закричала в ответ. – Не знаю!
Арес оттолкнул меня и сам отступил.
– Малолетние идиотки, – брезгливо бросил он. – Ты хоть понимаешь ЧТО вы натворили? Или вам настолько важны бабки, что похеру как и кому продаваться?
– Ты не знаешь нас! Не смей нас судить! – огрызнулась я.
– Повторяю вопрос – кому вы продали базу?
– Я не знаю. Правда. Ира договаривалась. Видимо, с этим Ломовым. Она не говорила, – устало ответила я.
– Если не говорила с чего тогда такая уверенность?
– Потому что меня связали, сказав, что это он так пожелал!
Арес молча достал из кармана мой телефон и протянул.
– Звони ей, – потребовал он. Я молча смотрела на него, не шевелясь. – Ты плохо слышишь? Или надо простимулировать?
– Зачем? Что ты хочешь с ней сделать?
– Звони! – рявкнул он. – Если жить хочешь – звони!
Трясущимися руками взяла телефон и набрала номер Иры.
– Громкую связь включи.
Когда вместо гудков женский голос сообщил, что абонент временно недоступен, я сначала обрадовалась. А затем…
– Думаешь, это поможет ей? – небрежно поинтересовался мужчина, отбирая у меня мобильный. А я стояла и в голове билась только одна мысль – а что если телефон не отвечал потому что ей стало плохо? Вдруг она узнала, что меня забрали из клуба и ее сердце…
Арес что-то еще говорил, но я не слышала. Я судорожно соображала куда Иру могли повезти с приступом.
– Можно позвонить? – спросила севшим голосом.
– Надеешься, что она передумает и ответит? – криво ухмыльнулся мужчина.
– Ты не понимаешь! У нее больное сердце, идиот! – Вскинулась тут же. – А что если ей плохо стало? Я же не пришла ночевать!
С минуту Арес сверлил меня тяжелым взглядом. А затем развернулся и вышел в коридор. И я – побежала за ним.
– Пожалуйста! Она же моя сестра! Я должна узнать!
– Твоя сестра торгует наркотой, куколка. Так что хрен ей, а не помощь.
– Да не торгует! – заорала в ответ. – Не торгует! Не отдавала она никому ничего!
Арес резко обернулся и схватил меня за плечи.
– Думаешь я идиот, чтобы повестись на это?
– Не идиот. У нее и правда есть флешка. Но там бесполезные данные без шифра.
– Что это значит?
– Это значит, что я не такая тупая, – выплюнула в ответ. – И я видела что это за база и зашифровала ее прежде, чем скидывать на носитель. Потому что…
– Потому что что?
Я промолчала. что было сказать в свое оправдание? Что на чаше весов было здоровье моей сестры, и я закрыла глаза на голос совести? Что отдала зашифрованную версию просто по ошибке? Что я и правда тварь?..
– Базу может раскодировать кто-то другой?
– Теоретически, да. Но это займет много времени. Если же попытается в лоб, то архив просто самоуничтожится.
Про то, что копия без шифрования у меня лежала в сумке, я решила не рассказывать. От греха подальше.
– На компьютере данные есть?
– Нет, с ноутбука все удалила.
– Собирайся, прокатимся, – резко произнес Арес и кивнул на дверь.
Молча сходила за сумкой и вернулась к нему. Мужчина недовольно посмотрел на мои босые ноги и… достал мне тапочки! Женские! Плюшевые!
Брезгливо уставилась на них и упрямо мотнула головой.
– Босиком пойдешь?
– Лучше босиком, чем неизвестно после кого, – фыркнула я. Мужчина снова ухмыльнулся уже привычным образом и наклонился ко мне.
– Это тапочки домработницы. Поверь, Марфа Степановна очень чистоплотная женщина. В свои шестьдесят она прекрасно поддерживает здесь порядок.
Кивнула и обула тапочки. Спорить и развивать эту тему дальше совершенно не хотелось.
– А куда мы?
– Увидишь, – бросил Арес, выпроваживая меня в холл.
– Но я почти голая!
– Не волнуйся,
