Он останавливается, когда оказывается прямо передо мной, эти прекрасные серо-голубые глаза кажутся темными и похожими на море в шторм, когда он удерживает мой взгляд, и все же, несмотря на темноту в них, они ярко освещены солнечным светом.
В следующую секунду он поднимает руку и обхватывает пальцами мою шею.
Однако это не слишком крепкая хватка. Это просто предупреждение.
Это все? Это тот момент, когда он покажет мне, что он является монстром?
Это тои момент, когда его внутренние демоны выйдут оттуда, где они похоронены во тьме?
Я стою здесь, почти парализованная, и жду, что он сделает дальше. Его мускулистая грудь движется вместе с каждым его вдохом, и он так близко, что все, что мне нужно, это поднять руку, и я смогу коснуться его обнаженной кожи. Но я не двигаюсь ни на дюйм. Я просто выдерживаю его взгляд, едва моргая.
Ожидая.
— Ты пытаешься проверить, возьму ли я тебя и трахну без твоего разрешения... а? — Я чувствую, что любой нормальный человек сейчас испугался бы. Страх полз бы по их коже, затем просачивался бы насквозь, заполняя их внутренности. Они были бы в ужасе от того, что с ними может случиться.
Он мог бы легко прижать меня к стене или затащить внутрь и делать со мной все, что ему заблагорассудится. Но по какой-то причине я совсем не боюсь. И это заставляет меня желать подтолкнуть его еще чуть-чуть дальше.
— Может быть, — отвечаю я.
В ту секунду, когда я произношу эти слова, Джейкоб отпускает мою шею, как будто она обожгла его, и делает шаг назад. Смесь эмоций мелькает на его лице, прежде чем он принимает то же хмурое выражение, которое обычно носит вместо маски.
— Просто... просто держись от меня подальше, — говорит он, делая еще один шаг назад.
Я слышу его слова и вижу упрямо сжатую челюсть, которая говорит «держись подальше». Но его глаза рассказывают совсем другую историю. И это почти так же, как если бы они говорили мне остаться.
Не в этот самый момент, но, может быть, только может быть... остаться в его жизни.
Когда он поворачивается, его нога пинает сумку, которую я оставила для него на земле, и снова на его лице появляется замешательство, когда он переводит взгляд с сумки на меня.
— Я принесла тебе немного свежеиспеченного хлеба из пекарни, а потом решила добавить к нему немного сыра и вина. — Я сглатываю, пытаясь смочить пересохшее горло. — Как я уже говорила ранее, это для того, чтобы извиниться и поблагодарить тебя. Ты знаешь... — Взмахом руки я указываю на воду позади меня. — За то, что спас меня.
На этом я разворачиваюсь и оставляю его стоять там, у входной двери. Лучше оставить его обдумывать все в одиночку.
Кроме того, я чувствую себя немного взволнованной, и я не совсем уверена, что делать с его действиями или моей реакцией на него, если уж на то пошло. Я вообще не чувствовала угрозы, что, учитывая обстоятельства, должно было произойти, не так ли?
Это просто... я не знаю. То, что он схватил меня за шею, казалось притворством. Рассчитанный ход, чтобы попытаться отпугнуть меня. Ничего больше, чем это.
Может быть, он, действительно, изменился?
С другой стороны, может быть, он просто боится снова потерять контроль, поэтому отталкивает меня до того, как это когда-нибудь произойдет?
Я протягиваю руку и прикасаюсь пальцами к тому месту, где его теплая рука была обернута вокруг моей шеи. Кожа все еще покалывает, как будто на кончиках его пальцев содержался токсин, который остался на мне, и моя кровь продолжает пульсировать по венам, как будто я все еще стою всего в нескольких дюймах от него.
Меня беспокоит, что я не могу получить о нем четкого представления. Но я думаю, что больше всего меня беспокоит то, что я чувствую, что мне вообще не должно быть до него дела. Я не должна хотеть быть его другом и делать его менее одиноким. И я, определенно, не должна испытывать к нему физического влечения, ни в коем случае.
Я так погружена в свои мысли, что не замечаю Тани, сидящую на моей задней веранде, пока не поднимаюсь по ступенькам.
— О!
Я быстро оглядываюсь, задаваясь вопросом, видела ли она, где я была, но я понимаю, что она никак не могла ничего увидеть с того места, где она сидит.
— Так вот как ты поддерживаешь свой зад в таком хорошем состоянии.
— Хм? — Я подхожу и сажусь на стул рядом с ней.
— Твоя задница. Прогулка по песку, действительно, полезна для этого.
Я издаю нерешительный смешок, все еще выбитая из колеи тем, что только что произошло с Джейкобом.
— Да, я думаю.
— Что с тобой такое? — Спрашивает Тани, очевидно, заметив мое странное поведение.
— Хмм? О, ничего.
— Оу. Твоя мама снова доставляет тебе неприятности? Сколько раз она звонила на этой неделе?
— На самом деле, только один раз, — соглашаюсь я с тем, в чем, по ее мнению, заключается проблема, и пытаюсь сосредоточить свой разум на том, что происходит здесь и сейчас. — Но я чувствую, что, вероятно, мне следует позвонить ей и помириться.
— Ну, ты лучше меня. — Она хватает прядь своих волос и начинает заплетать ее в косу. — Моя мама укажет на какую-нибудь глупость, которую я сделала, и тогда я буду слишком упряма, чтобы разговаривать с ней целую неделю. — Она смеется над собой и откидывает голову на спинку стула, продолжая заплетать косу.
Честно говоря, когда дело доходит до моей мамы, я немного шокирована тем, что она позвонила всего один раз на этой неделе. И еще больше тем, что я вообще ничего не слышала от своего отца.
Он не из тех людей, которые просто позволяют, чтобы людям все сходило с рук, когда они делают что-то, что ему не нравится. Я почти уверена, что он прибегнул к какому-то сомнительному поведению, чтобы получить то, что он хочет, и добиться своего в своих деловых отношениях. Я бы не удивилась, если бы он сделал то же самое в других сферах своей жизни. Многие люди его очень боятся.
Я его точно не боюсь. Я просто не хочу, чтобы он приходил сюда и пытался заставить меня уйти с ним, потому что я, действительно, этого не хочу.
— О, я чуть не забыла тебе сказать. Есть пара парней, которые хотят пригласить нас куда-нибудь выпить. — Она снова смеется, когда видит скептическое выражение на моем лице. — Ладно, ладно, итак, один из парней, который мне вроде как, действительно, нравится, и он сказал, что приведет друга, если я захочу прийти с тобой. И я хочу привести тебя. Что ты скажешь?
— Э-э, я не знаю, Тани.
— Давай. Это просто для того, чтобы выпить. На тебя абсолютно никто не давит, чтобы ты делала что-то еще, кроме этого. Я знаю, что ты сейчас не ищешь парня, но тебе, действительно, нужны друзья. Сделай это для меня, пожалуйста? — Она складывает руки под подбородком и надувает губы, вызывая улыбку на моих собственных губах.
Я вздыхаю. — Ладно, неважно. Только для тебя.
— Ура! — Она поднимает косу, которую только что заплела, и машет ею передо мной. — Я что-нибудь придумаю, чтобы мы все были свободны.
— Где ты вообще встретила этого парня?
— У него была работа в городе, и он зашел в «Большую Пятерку» позже, когда я работала. Он живет в двадцати или тридцати минутах езды отсюда.
Я киваю головой. Я должна была догадаться, что она встретила его в баре.
Через несколько минут мы с Тани заходим внутрь, и в итоге я готовлю нам жаркое на ужин. Наша дружба развивалась быстро, и я чувствую себя довольно комфортно рядом с ней, сумасшедшей и все такое. Она из тех друзей, о которых я всегда мечтала.
Тани продолжает развлекать меня своими безумными историями, пока мы едим, но я не могу избавиться от мыслей, которые время от времени возвращаются к мужчине на пляже в течение всего вечера, и задаюсь вопросом, съел ли он что-нибудь из продуктов, который я ему принесла.
Глава 8
Реми
Вероятно, это не очень хорошая идея. Теперь эти слова мне так знакомы. Я знаю, что в последнее время часто повторяю их, и все же, кажется, они меня совсем не останавливают.
