ней откровенно стебаться, дровишек в костер подкидывал, она же все за чистую монету принимает. А потом как-то совсем не до смеха стало, когда я представил, что мы с ней реально могли бы…
Я вообще люблю над ней подшутить, не перегибая конечно, края то я вижу, и смотреть на её реакцию. У неё же на лице все эмоции написаны. Верит всему, блин. Ну, как так можно.
Таких порядочных скромниц в моем окружении еще не было, никакого притворства и игры, ну как обычно это женщины умеют делать: где надо глазки потупить, а где слезу пустить и тому подобные штучки. Я насмотрелся. Честно, я не думал, что такие еще бывают. Сейчас и в её возрасте такие есть, что даже я иногда, взрослый и повидавший мужик, теряюсь.
Хотя, какая она женщина, блин, девчонка еще совсем. Её прям, холить и лелеять хочется.
Блин, я реально соскучился. Сильно…. И это аж бесит. Так не должно быть. Со мной уж точно.
Такого раньше за собой вообще не замечал. Никогда ни по кому не скучал так сильно. Вообще никак.
Но я справлюсь. Пока еще можно.
Вторую неделю её игнорирую. Посылаю парней из отдела, чтобы с ней занимались. Так будет правильнее. Убеждаю самого себя.
Пускай найдет себе своего Ромео и любит его на здоровье.
Б@…ть, от одной мысли о другом мужике рядом с ней, зверею просто. Как представлю, что какой то хер её лапать будет…
Но я реалист и привык смотреть правде в лицо.
Что я могу ей дать? Ничего из того, что ей нужно. У меня сложный характер и полное отсутствие времени. Да и не умею я ухаживать, если честно. Эти прогулочки за ручку по парку. Я что пацан зеленый что ли? Я взрослый мужик, а она еще девчонка, ей романтика нужна. Эти самые прогулочки, обнимашки и поцелуйчики у подъезда и прочая лабуда.
А может просто все были не те? Может и по парку можно…
И вот теперь появилась Машенька. С ней вообще сразу все как-то не так пошло. Какие-то новые ощущения и потребности появились, ни хрена не пойму. Да мне даже просто нравится её видеть рядом, слышать её голос, то, как она злится, пыхтит там что-то.
Но я просто не имею права портить ей жизнь. Не могу с ней Мудаком быть. Она этого не заслуживает. Она другая. Совсем. Она будет терпеть, и ждать будет, точно знаю. Слова не скажет.
Я не хочу, чтобы она терпела. Ей нежность и ласка нужны. Её любить нужно, по настоящему.
А я не умею любить, да и нежности во мне никогда и ни к кому не было. А ей серьезные нормальные отношения нужны, именно отношения. Я ей их дать точно не смогу.
Поэтому я все правильно решил, больше никаких контактов с ней. Потому что чувствую, что башку напрочь сорвать может. Если не прекращу с ней видеться, точно шарахнет, а вот тогда назад не повернешь, не переиграешь.
Все. Закрываю эту тему. Решено.
Моя одногруппница Надя Коренева, она же староста курса, попросила отвезти её в район, к родителям. На завтра обещали снегопад, и Надя подумав, что на автобусе не сможет добраться, попросила меня отвезти ее сегодня.
В пятницу после обеда я взяла машину отца и повезла Надю в район к родителям. Путь конечно не близкий, но после некоторых сомнений и уговоров Нади мы отправились в путь.
Туда добрались достаточно быстро. Её родители напоили меня горячим чаем, и я отправилась в обратный путь.
Трасса на удивление была пустой. Видимо люди все сидят по домам и к родственникам в такую погоду не ездят, а вот Наде как приспичило, думаю про себя.
Домой бы скорее, в ванную теплую, да под одеяло. В машине, конечно же, тепло, но все равно домой хочется.
К вечеру мороз значительно покрепчал, а тем более здесь, практически в чистом поле, он ощущается гораздо сильнее. Пошел снег крупными хлопьями, из-за чего на дороге образовались колеи.
Дворники с трудом справляются с поставленной задачей. Снижаю скорость, тащусь практически как черепаха. До основной трассы не много, там будет легче.
Не доехав совсем немного до трассы, машина неожиданно попала в колею. Попытки вырулить ни к чему не привели.
Я вышла на улицу в надежде встретить проезжающую попутку, но как назло удача мне не сопутствовала. Мимо проехали три машины, но никто не остановился.
Начав замерзать, я вернулась в машину. Пытаюсь периодически выходить для дежурства на улицу в надежде, что все-таки кто-то из проезжающих машин протянет мне руку помощи. Но трафик в эту сторону в это время совсем нулевой.
Я греюсь от печки, но, поняв, что бензин в машине не бесконечен и может закончиться, я начала заводить её с некоторым промежутком, не давая себе и машине окончательно остыть.
В душе начинает подниматься паника. Время приближается к девяти, я стою уже часа два, на трассе никого, бензин близится к нулю. Сидя в машине, я чувствую, что меня начинает клонить в сон. По щекам текут слезы. Мне только 19, вся жизнь впереди, неужели все так закончится.
Родители на несколько дней уехали из города, так что меня сегодня никто не ждет.
Понимаю, что в данной ситуации я могу позвонить только одному человеку. Я ведь могу ему позвонить, не смотря на то, что последние две недели после того злосчастного поцелуя он меня полностью игнорирует?
После сложной внутренней борьбы, потеряв всякую надежду на спасение, я готова забыть про свою гордость. Мне очень страшно. Я не хочу замерзнуть во цвете лет.
Только бы он был дома, не в командировке, только бы дома, думаю про себя.
Хватаю телефон и окоченевшими пальцами тыкаю по экрану, пытаясь его оживить. Кое-как мне удается отыскать нужный мне абонент из списка контактов.
Считаю гудки, пять…шесть…семь… что же такое, возьми трубку, умоляю про себя, глотая текущие по щекам слезы.
— Да, — слышу в трубке слегка охрипший голос.
— Артем….Владд…имир…ович., - это…это Маша…, - всхлипываю в трубку.
— Маша, что случилось? — взволнованно спрашивает он. — Ты где?
— Я…нне ззннаю, где-то по дороге на Ле… жжен…ки — продолжаю рыдать в трубку. — Я…замерзла… забери меня….пожа. й…луста… — мои рыдания мешают мне говорить.
— Включи геолокацию на телефоне и не выключай его. Постарайся его не использовать, чтобы не разрядить, он должен быть включен, — говорит Артем. — И главное не спи, ни в коем случае
