не могу? — с рычанием в голосе спросил парень, но я ничуть не смутилась.
— Но ты ведь и меня совсем не знаешь, чтобы утверждать, что что-то разглядел, — парирую я и снова впадаю в уныние оттого, что точно понимаю, как смотрюсь со стороны. Ну, не фонтан, если уж совсем по чесноку.
— Если ты себя не штукатуришь с утра по три часа и не красишь волосы в гидроперидный блонд, то это не значит, что не красавица.
Я смеюсь и качаю головой. Комплименты — это здорово. Но и я не слепая. И хорошо рассмотрела себя в зеркале.
— Спасибо, конечно, но…
— Но? — кинул в мою сторону быстрый взгляд парень и нервно затеребил на запястье тонкие кожаные браслеты.
— Но решение я уже приняла, — подвожу я окончательный итог.
— Понятно…
Басов разочарованно поджимает губы. А я снова чувствую себя не в своей тарелке из-за всей этой противоречивой истории.
— Мы могли бы остаться…
— Друзьями? — договаривает за меня Ярослав и вновь смеётся, на этот раз откинув голову назад и лохматя свою тёмно-каштановую шевелюру, а я замечаю, что у него в языке стоит пирсинг — чёрная штанга с шарообразным утолщением на конце.
— Ну…, — мнусь я, так как хотела употребить совсем другое слово, потому как не способна предложить парню что-то большее, чем просто «привет» и «пока» в стенах этой гимназии.
Вот только Басова уже понесло в дальние дали.
— Дружба — это последнее, что я хотел бы делать с тобой, Ника, — от веселья до железобетонной серьёзности он переходит за секунду, а затем вонзается в меня горящим взглядом и договаривает тихо, вкрадчиво, но пылко, — знаешь, чем я занимался последнюю неделю?
— Чем? — хлопаю ресницами и слепо иду в тот капкан, что он уже расставил для меня.
— Я представлял, как буду целовать тебя.
Уф!
Вероника
В животе от его слов внутренности резко свернулись морскими узлами, а тело окатил сначала крутой кипяток, а затем ледяной дождь. И пока я сидела с открытым ртом и в полнейшем ступоре взирала на парня, тот продолжал свои шокирующие откровения.
— Сначала я бы стиснул тебя в своих объятиях и вдохнул твой клубничный аромат полными лёгкими. Накачался бы им под завязку и сдурел от кайфа. А затем мы бы с тобой первый раз соприкоснулись губами. Совсем чуть-чуть, едва касаясь наэлектризованной кожи. И дышали бы друг другом, пока бы окончательно не сошли с ума от томительной близости. И только потом я бы прикоснулся к тебе по-настоящему, а мой язык скользнул бы в твой рот и…
— Ярослав! — подскочила я на ноги, зажала уши руками и глянула на него в ужасе.
— И тебе бы это понравилось не меньше, чем мне, Ника, — вопреки всему продолжал говорить своим тихим, вкрадчивым голосом парень.
— Нет, — закачала я головой.
— Хочешь проверить, что я прав? — и кривая улыбка тронула его губы.
— Перестань, — взмолилась я, — пожалуйста!
И Басов в момент замолчал и насупился, а затем снова отвернулся, нервно хрустя костяшками пальцев. Я уж было подумала, что на этом наш непростой разговор подойдёт к концу. Хотела подхватить рюкзак, оставленный на подоконнике и наконец-то унести отсюда свои ноги, как неожиданно вздрогнула, снова услышав голос парня.
— Ладно, Ника.
— Что? — нахмурилась я и непонимающе развела руками.
— Говорю: ладно, давай останемся друзьями.
А я снова обречённо вздохнула, понимая, что мне в очередной раз придётся ответить ему отказом.
— Ярослав, видишь ли…, — начинаю я, заламывая руки, но он вновь меня перебивает.
— Ничего не знаю. Давай сюда по-дружески свой номер телефона. С тебя же не убудет, если я стану периодически писать тебе за кашу манную, за жизнь туманную, м-м?
Секунда в ожидании моего ответа превращается в вечность, а затем исходит трещинами и рассыпается невесомым пеплом.
— Я не могу дать тебе свой номер, — рублю я, потому что устала уже от этих игр с огнём.
— Да, почему нет-то? Что опять не так? — психует он.
А я снова сажусь на подоконник рядом с ним и решаюсь сказать часть правды, дабы хоть как-то скрасить свой отказ.
— Понимаешь, Ярослав, у меня очень строгая мама. Очень! И она…, — закатываю глаза, пытаясь подобрать подходящие слова так, чтобы никого не обидеть, но, в конце концов, забиваю на это, — она очень строгая.
— До какой степени? — неожиданно, но предельно нежно и ласково касается он моего запястья, обвивает его, а затем и вовсе переплетает наши пальцы, но я не одёргиваю руку. Сейчас все мои внутренние ресурсы уходят на то, чтобы объяснить ему, что я в свои неполные восемнадцать лет, по сути, себе не принадлежу.
И вся моя жизнь подконтрольна родительнице. И ей плевать, что у меня есть возражения на этот счёт.
— До такой, где мне не позволительно дружить с мальчиками, переписываться с ними или созваниваться, ходить вместе в кино и вообще на свидания. На моей сим-карте стоит тариф «родительский контроль» и мама проверяет каждый новый входящий номер, а если считает его подозрительным, то немедленно его блокирует.
За то, что она убьёт меня, если обнаружит, что со мной на связь вышел именно Ярослав Басов, я благоразумно опускаю.
— Ну хорошо, но мы ведь могли бы общаться с тобой в сети, — подносит наши переплетённые пальцы к своим губам и нежно целует тыльную сторону моей ладони.
Я в момент краснею и выдёргиваю руку, стирая его поцелуй и стараясь игнорировать то тепло, что внезапно прошило меня от запястья до самого плеча.
— Не могли бы, — тихо шепчу я.
— Почему?
— Мама запрещает мне посещать социальные сети и регистрироваться в них.
— Но это же… деспотизм, — резонно делает выводы Басов.
— Нет, Ярослав. Это забота, — вымучиваю я натянутую улыбку и уже жалею, что открылась этому парню.
А вдруг он когда-нибудь узнает, кто именно моя мама и сделает устои нашей семьи достоянием общественности?
Боже… ну вот кто меня за язык-то тянул?
— Хэй, ты чего? — правильно понимает моё дёрганное состояние Ярослав и подаётся ближе, а затем снова стискивает мою руку, притягивая меня к себе максимально близко и обдавая мои губы своим мятным дыханием, — Ты думаешь, что я трепло какое-то?
— Нет, я просто…
— Ладно, я понял, — наши лбы соприкасаются, и я на мгновение теряюсь во времени и пространстве, и только спустя вечность вздрагиваю, так как телефон в моём рюкзаке начинает возиться, издавая истошные звуки монотонного рингтона.
Это мама!
Отталкиваю от себя парня и принимаюсь суматошно рыться по кармашкам в поисках мобильника, а когда наконец-то нахожу его, то
