голову ей на колени. Девушка вспомнила, что с утра не меняла повязку на лапе собаки.
– Эй, дружище, я тебя ещё не поблагодарила за помощь. Спасибо, красавец! – Лиза чмокнула собаку в голову. – Куда уехал твой хозяин? Не знаешь? Он тебя хоть покормил? Ладно, пойдём лапу тебе перевяжем.
– В общем, я отказываюсь работать с этим ублюдком, – закончил свой рассказ Франческо.
Паоло и Джорджио сидели в шоке. От всего услышанного мужчины потеряли дар речи. Первым пришёл в себя Джорджио:
– Ческо, не руби с горяча. Ты даже не знаешь подробностей.
– Я всё видел своими глазами. Какие подробности ещё тебе нужны?
– Ну, получается, Маурицо всё же не изнасиловал эту твою Лизу?
– А что? Должен был? Представь, если бы ты застал подобную сцену с Эленой.
– Ну, сравнил тоже! С Эленой мы женаты почти десять лет…
– И что это меняет?
– Если я всё правильно понял, то с этой иностранкой у тебя нет интимной связи, верно? А тут на кону многолетний бизнес.
– То есть, другими словами ты хочешь сказать, что если я не сплю с женщиной, то могу закрыть глаза на то, что её насилует мой друг? Так получается?
– Я хочу сказать, что надо остыть. Не принимать решения, о которых потом пожалеешь.
– Да я видеть не могу этого урода! Если он попадется мне в радиусе километра, порву его собственными руками! – закричал Франческо, гневно сверкая глазами. – Пусть радуется, что я полицию не вызвал. С такими обвинениями он бы надолго присел за решётку.
– Джорджио, знаешь, Франческо прав. Мы не можем продолжать работать и дружить, как ни в чём не бывало с Маурицио. Лично мне, после того, что случилось, он глубоко противен, – вмешался в разговор Паоло.
– Ребята, отбросьте эмоции! Мы не можем вот так запросто прийти завтра в офис и сказать нашему партнёру: «Пошёл вон». Подумайте о деньгах, о деле. Мауро весомый игрок в нашем бизнесе. А твоя иностранка уедет к себе в Россию и поминай, как звали.
– Ты так про неё говоришь, как будто она какая-то вещь. Вопрос не в том кто куда уедет, а в том, что Маурицио меня оскорбил, решив, что может творить, что хочет в моём доме!
– Уж как-то ты слишком рьяно защищаешь честь чужой женщины.
– Что нас возвращает в двойным стандартам в твоей голове. Если бы Маурицио сделал такое с Эленой, не думаю, что ты бы сейчас призывал меня подумать о деньгах и потерях в бизнесе. Получается, насиловать твою женщину нельзя, а постороннюю можно.
– Я не это хотел сказать. Ческо, ты слишком взвинчен. К тому же, не будем забывать, что твою гостью всё же не изнасиловали.
– Ребята, хватит! – остановил дискуссию Паоло. – Так мы ни до чего не договоримся. Ческо, слушай, я думаю, тебе надо поговорить с Лизой и выяснить подробности. А мы поговорим с Маурицио. Надо узнать мнение обоих сторон, а потом уже принимать решение.
– Ты ещё очную ставку предложи провести. Руку даю на отсечение, что Мауро будет изворачиваться и врать. Обвинит во всём Лизу. В общем, вы как хотите, но либо я выхожу из дела, либо этот придурок.
– Но ты не можешь выйти из дела! – горячо возразил Джорджио. – Контрольный пакет акций фабрики у тебя. Это твой семейный бизнес.
– Именно, – кивнул головой Франческо. – Поэтому делайте выводы.
– И ты готов выкупить все акции Мауро? – спросил Паоло.
– Если будет надо. Убрать его из компании – дело принципа для меня, иначе я бы не обсуждал это с вами в одиннадцать вечера в воскресенье. И я не изменю своего решения.
***
Франческо вернулся почти в полночь. В доме горел приглушённый свет только в гостевой спальне. Хозяин дома сварил себе крепкий кофе. Надо попытаться поговорить с Лизой ещё раз, чтобы завтра с утра уже не трогать больную тему. Он долго расхаживал по столовой, собираясь с духом. Наконец, решился.
– Войдите, – Лиза моментально отреагировала на стук в дверь.
– Привет, – тихо произнес Франческо. – Как Вы?
– Лучше, – сдержанно ответила девушка.
– Лиза, не хотите посидеть на террасе?
– Не особенно.
– Послушайте, нам надо поговорить.
– О чём? – коньяк притупил бурные эмоции девушки, и сейчас она выглядела вполне адекватной.
– О том, что случилось днём.
– Я не хочу об этом говорить.
– Лиза, я Вас понимаю. Но поймите и меня тоже: мне нужно принять одно важное решение.
– Ну так принимайте. Я-то здесь причём?
– Без Вашей помощи это не так просто.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Пойдёмте на террасу.
– Принести кофе? Или чай? – спросил итальянец.
– Лучше коньяк.
Франческо кивнул. Он спустился в кабинет, взял два бокала и графин с коньяком. Заметив, что на столе стоит использованный стакан, мужчина понял, что в его отсутствие Лиза заходила сюда. В другой ситуации хозяин дома, возможно, возмутился бы, ведь он же предупреждал гостью, чтобы она не заходила без него в кабинет, но сейчас это было не важно.
Лиза сидела в плетёном кресле, завернувшись в плед. Она смотрела на чёрные макушки кипарисов, на белый серпик луны, на яркие звёзды. Удивительно: всё как раньше. Кажется, даже если она умрет, в этом мире ничего не изменится.
Франческо разлил коньяк по бокалам. Не желая оттягивать неприятный разговор, итальянец попросил:
– Расскажите мне, как всё произошло. С самого начала.
– Ну Вы же сами всё видели, – ответила девушка, отпивая терпкий напиток.
– Я видел только конец.
– И Вам этого мало? Любите подробности? Хотите знать, куда засовывал руки Ваш друг? – иностранка начала повышать голос.
На скулах Франческо заходили желваки. Мужчина с силой сжал в ладони бокал с коньяком.
– Лиза, тише. Я Вам не враг. Просто я решил разорвать деловые отношения с Маурицио. Это сложный шаг, потому что кроме нас двоих в бизнесе учувствуют ещё два партнёра. Вечером я встречался с ними. Они, конечно, были в шоке от моего рассказа, но мы не пришли к единому мнению. Мне нужны аргументы, чтобы…
– Другими словами, Вы и Ваши партнёры думаете, что я сама виновата? Конечно, что ещё ждать от мужчин? Вы всегда друг друга выгораживаете.
– Я никого не выгораживаю. Просто хочу знать правду с самого начала.
– Вы всё равно мне не поверите.
– Малыш, я уже верю тебе, – мягко произнёс Франческо. – Давай начнём с того момента, как я уехал из дома. Что ты делала после моего отъезда?
Лиза допила коньяк, поглубже залезла в кресло, поджав под себя ноги, и начала говорить:
– Наверное, стоит начать с того ужина в ресторане. Я не сказала тогда, но Маурицио трогал меня под столом.
Франческо выругался.
– Почему
