Твоих брата и сестру тоже убьют. Но если будешь следовать правилам, то по завершении работы здесь ты сможешь уйти. Всё ясно?
Она вздрагивает, и я жду, что рыдания не заставят себя ждать. Но вместо этого она вздергивает подбородок и буравит меня упрямым взглядом. Из нее льется бравада, а не слезы. Но как бы она ни старалась скрыть свой страх, вижу затаенную тревогу в ее темных сверкающих глубинах.
— Почему я должна тебе верить? Где гарантия, что ты отпустишь меня после того, как я починю твои системы?
— Конечная цель. Именно поэтому я верю, что ты не сбежишь, и позволю тебе остаться в хорошей спальне, а не буду держать тебя связанной в подвале в течение всего срока нашей сделки. — Я наклоняюсь вперед. — Хочешь вернуться в подвал?
Она презрительно сужает темные глаза.
— Надеюсь, ты умрешь очень медленной и крайне мучительной смертью.
— Я приму это как «нет». Хорошо. Взаимное доверие — основа всех успешных дел. Мы начнем завтра вечером, после того как я вернусь с работы. — Я опускаю взгляд на ее грудь, рассматривая декольте, выглядывающее из отворотов мужской рубашки. — Почему ты надела мою рубашку?
— Что? Я думала, это рубашка твоего брата, — выдыхает она, сверкнув глазами от негодования. — Если бы знала… Знаешь что… неважно. Я просто найду его и спрошу, нет ли у него для меня лишней одежды, если тебя это так беспокоит.
Внутри меня поднимается ярость. Одна мысль, что она наденет одежду другого мужчины, даже моего брата, вызывает у меня мурашки по коже.
— Нет. Ты не наденешь вещи Гвидо.
— Если меня держат здесь в плену, мне нужна одежда!
Наверное, нужна. Но мне нравится, как она выглядит в моей рубашке.
— Не стесняйся, бери все, что хочешь, из моего шкафа.
Василиса откидывается назад.
— Не стоит.
Она сейчас упадет с этой чертовой террасы. Я скольжу рукой по ее спине, удерживая ее на месте.
— Тогда ты будешь ходить голая.
— Да пошел ты, — цедит она сквозь зубы. — Убери от меня руки.
С неохотой убираю руку, но при этом задеваю пальцами ее руку.
— С нетерпением жду начала нашего сотрудничества, мисс Петрова.
— Что ж, не могу сказать такого о себе. — Она обходит меня и убегает в дом.
Я наблюдаю за ней, пока она мчится через гостиную и поднимается по лестнице, а затем возвращаюсь к своему месту. Моя спальня находится прямо над террасой, так что я хорошо вижу, как она выходит на верхний балкон через пять минут.
Ветер развевает ее волосы, когда она наклоняется через перила, глядя на покачивающиеся вдалеке рыбацкие лодки, а ее босые ноги видны сквозь прутья ограждения. Я беру бокал с вином со столика, отхожу в тень, опираюсь спиной на каменную стену и не свожу жадных глаз с моей упрямой русской принцессы.
* * *
— Что значит «она останется здесь»? — Гвидо ошеломленно взирает на меня. — Я думал, ты поручил нашей команде снять это видео, чтобы заставить ее не раскрывать наши личности Петрову после того, как мы отправим ее обратно.
— Это видео — страховка. Но для другой цели. — Я откидываюсь на спинку дивана. — Я предложил ей работу.
— Ты предложил работу женщине, которую похитил?
— Да. Я предложил ей три миллиона долларов за ее услуги. Она отказалась. Она ответила: «Возьми свои миллионы и засунь их себе в задницу».
Гвидо вздыхает и садится на кресло напротив меня.
— Какие к черт услуги?
— Похоже, в нашей сети произошел неожиданный сбой. Я хочу, чтобы она ее починила.
— Кроме черного хода, который она каким-то образом создала, с нашими системами все в порядке.
Уже нет. Я позвонил Митчу и приказал его ребятам взломать наши корпоративные базы данных и приложения, чтобы они едва функционировали. Мисс Петровой придется остаться нашей гостьей, пока не будут решены все проблемы. Поскольку она не приняла мои деньги, я нашел валюту, от которой она не сможет отказаться. Похоже, она любит свою семью и готова чинить наши ИТ-системы, чтобы предотвратить угрозу их жизни.
— И сколько времени займет это «исправление»?
— Я приказал Митчу продолжать саботаж, разумеется, тайно, пока не дам отбой. — Я опускаю взгляд на перевязанное предплечье и улыбаюсь.
— Она тебе нравится.
— Да.
— Господи, Раф. Я понимаю, что ты привык получать всё, что желаешь, включая женщин, но это? Шантажировать девушку и заставлять её оставаться здесь под угрозой убийства её родителей? Здесь полно женщин — великолепных женщин, — которые готовы броситься к твоим ногам лишь по щелчку пальцев.
— Ты, наверное, хотел сказать по взмаху моей кредитки.
— Рафаэль…
— Тема закрыта, — перебиваю я. — Завтра я нанесу визит Калоджеро. Одного из его головорезов видели в порту Катании. Пусть наш крестный отец не высовывается из Палермо, как мы и договаривались, иначе ему не понравится мое напоминание. Я не позволю ему посягать на то, что принадлежит мне.
Когда вернулся на Сицилию, Манкузо — в то время дон коза ностра — уже потерял контроль над большей частью восточной части острова. Территория от Катании до Рагузы находилась под властью преступных группировок. Мне потребовалось два года, чтобы взять под контроль эту территорию. После того как Калоджеро занял свое место в семье, я согласился на его владение западной частью Сицилии, но восточное побережье осталось под моим правлением.
— Калоджеро теряет деньги, используя круизные суда и пассажирские паромы для перевозки своего товара. Ему нужен доступ к основным грузовым линиям, а они проходят через порт Катании. Не думаю, что он оставит это, Раф.
— Не моя проблема. Я не хочу, чтобы его наркотики оказались в моем порту. — Беру куртку со спинки дивана и встаю. — Я иду спать.
— И куда же, позволь спросить? Раз уж ты уступил свою спальню нашей заложнице.
— В комнату для гостей.
— Может, лучше переселить ее туда?
Я встречаю взгляд брата.
— Нет, с этого момента она будет спать только в моей кровати.
Рафаэль
Обветшалая таверна, где Калоджеро обычно проводит время после обеда, расположена на тупиковой улице в исторической части Палермо. За все годы здесь ничего не изменилось, за исключением разрушений, связанных со временем и неумолимым средиземноморским солнцем. Та дыра, которую я помню со времен своей юности, все еще выглядит как дыра, с облупившейся краской на фасадах.
Когда открываю шаткую дверь и ступаю в мрачный зал, на меня обрушивается вонь прокисшего пива и прогорклый запах сигарного дыма. Кроме того, из открытой задней двери в воздухе витает запах рыбы с соседнего рынка. Все места в
