Гораздо хуже обстояли дела с Сашей. Он не потерпит подобных выходок. Ей придется объясниться с ним.
Тео раскурил первую за утро сигару, когда зазвонил телефон.
- Доброе утро, Тео!
- Да, Марк?
Марк Протеро был доверенным лицом Тео. Он руководил его лондонской дочерней компанией так искусно, что удивлял самого Тео. Марк обладал неограниченной властью. Под его неусыпным оком находились все зарубежные компании и совместные предприятия. Вместе с личным секретарем Тео они проделывали колоссальную работу.
Выпускник Уинчестерского колледжа, Марк был прирожденным математиком. Высокий, тощий, сутуловатый, с орлиным носом, блеклыми голубыми глазами и огромными костлявыми руками, Марк обладал потрясающими способностями быстрее всех схватывать содержание контракта, финансового отчета, считывать данные компьютера.
Он докладывал о делах непосредственно Тео, минуя Джорджа Хардинга, директора по менеджменту, чем вызывал его постоянное недовольство и жалобы. Тео игнорировал и то, и другое, говоря, что это его компания и если Джорджу что-то не нравится, то это его проблемы. Марк просто стремится все ускорить и не вмешивается в дела самого Хардинга. Это было не совсем так, и Тео знал об этом, как знал об этом и Хардинг, и все шло своим чередом.
Марк обладал уникальной способностью быстро просеивать информацию и делать правильные выводы, и всегда на девяносто пять процентов он оказывался прав. Марк точно знал, когда требуется вмешательство самого Тео, а когда можно обойтись и без него.
Тео познакомился с Марком на одной деловой конференции, где тот читал лекцию по экономике от Манчестерской школы бизнеса, предложил ему в четыре раза большую зарплату, разрешил пользоваться своим личным самолетом и апартаментами компании в Нью-Йорке и Токио, и Протеро принял его предложение.
Сейчас в трубке звучал ровный и, как всегда, спокойный голос Марка:
- Тео, сообщаю последние новости: лондонский рынок устойчив, токийский слегка лихорадит, нью-йоркский закрыт.
- Чудесно.
- Да, конечно, - ответил Протеро, который всегда умел попасть в тон ответов Тео, что наряду с другими его талантами также являлось причиной его высокой зарплаты.
- Это еще не все. Наши акции на токийском рынке падают, и боюсь, что мы можем потерять «Тилинг Милл».
- Как это могло случиться?! - закричал Тео в трубку, разгоняя рукой сигарный дым.
Деревообрабатывающая компания «Тилинг Милл» была семейным предприятием и предметом вечных забот Тео. Он постоянно следил за ее акциями и надеялся со временем выкупить все, о чем Марк и Джордж Хардинг были строго проинструктированы.
- Похоже, что они продали двадцать процентов акций, - ответил Марк, слегка нервничая. - Еще сутки назад.
- Какого черта вы прошляпили это?
- Да, проморгали. Все произошло слишком быстро.
- Я плачу вам за то, чтобы вы не зевали, - со злостью отрезал Тео, раскуривая погасшую сигару. Господи, что за день сегодня выдался! - Ты прекрасно знаешь, как я дорожу этой компанией, - продолжал он. - Что ты себе позволяешь, Марк? Кто купил эти чертовы акции?
- Частное лицо. Кто-то из Нью-Йорка. Мои люди в Нью-Йорке пытаются это выяснить. Они скоро свяжутся со мной.
- Частное лицо! Черт бы его побрал! Можем мы выкупить остальные акции?
- Пока не могу сказать ничего определенного.
- Проклятие! Значит, нас полностью одурачили?
- Похоже. Почему вы так дорожите этой компанией? Мы с Джорджем о ней другого мнения. Дела в ней шли неплохо, но не более того. У вас есть и другие более перспективные компании.
- Да, но эта мне особенно дорога. Я сделал на ней состояние. Попытайся что-нибудь предпринять, Марк. Держи меня в курсе дел. Перезвони мне, как только выяснишь, кто скупил акции, и попытайся приобрести остальные. Кто-то же придерживает их…
- Конечно, но…
- Да?
- Вы пойдете в церковь?
- Позвони мне в машину. Там будет Брайен.
- Хорошо. Да, звонили из «Эксмура» и спрашивали, собираетесь ли вы приехать к ним в субботу?
- Что за глупый вопрос! Конечно, приеду.
- Понял.
«Эксмур- Фаундейшн» была школой для умственно отсталых детей, которую Тео построил на свои деньги на гранитном плато Эксмур и к которой он питал странную нежность и повышенный интерес.
- Хорошо, Марк. Созвонимся позже.
Тео повесил трубку и налил себе кофе. Господи, какой отвратительный! Он позвонил в бюро обслуживания, высказал им свое мнение о кофе, попросил принести другого и стал в очередной раз раскуривать сигару.
В номер вошла Саша. Выглядела она великолепно: румяная, с распущенными светлыми волосами, широко распахнутыми голубыми глазами, в которых читалось некоторое беспокойство. Она была без туфель. Тео мрачно посмотрел на нее:
- Где, черт возьми, ты была? И скажи мне, ради Бога, где твои туфли?
- Они за дверью, Тео. Я гуляла и испачкала их.
- Саша, с каких это пор ты полюбила ранние прогулки?
- С сегодняшнего утра, - ответила Саша. - Это так чудесно. Я теперь буду гулять каждый день.
Саша говорила о своей прогулке с таким восторгом, словно это было восхождение на гору или ныряние со скалы.
- Хорошо, но в следующий раз сообщай мне, когда и куда ты идешь. Я не знал, что и думать. Подойди ко мне.
Он протянул к ней руки, и Саша упала в его объятия. Она нежно целовала его щеки, губы, шею. Тео просунул руки ей под плащ и наткнулся на голую грудь.
- Миссис Баган, что это такое?
- Грудь.
- Саша, обычно люди, собираясь на прогулку, тщательно одеваются. Если ты хочешь гулять по утрам, тебе нужно купить спортивную одежду. Встань!
Она встала. Тео расстегнул ее плащ - она была абсолютно голая. У Тео перехватило дыхание. Все его тело напряглось от жгучего желания. Он в изнеможении опустился на стул. Черт побери, до чего же она хороша!
- Ты великолепна, - сказал он. - Сними плащ.
Саша повиновалась. Чувствуя его расположение, она нежно улыбалась ему в ответ. Она подошла к нему поближе, но Тео отстранил ее.
- Минуточку, дорогая. Я еще не впал в детство. Скажи мне, что это вдруг тебе взбрело в голову совершать ранние утренние прогулки после стольких лет спячки? Тридцать один год ты вставала поздно, ну, скажем, тридцать. Один год не в счет, тогда ты не могла просыпаться рано.
Уверенность Саши как рукой сняло. Ей стало холодно, и она потянулась за плащом, но Тео удержал ее руку.
- Нет, не надевай его. Мне нравится, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке, и это меня возбуждает. Ответь, где ты была? Я не собираюсь тебя бить.
- О, Тео…
- Никаких «о, Тео». Ты знаешь, что я не люблю, когда мне врут или уклоняются от ответа.
