После встречи с Фредериком Рив явно был не в духе, хотя перед тем был добр и внимателен к ней. Может, он подумал, что она слабая женщина и боится Фредерика? Хотя это было вовсе не так, она и сама не могла до конца разобраться, какие ощущения вызвала в ней встреча с бывшим мужем.
Потом она расстроилась, когда Рив не дал ей заплатить за обед. Что это, мужская гордость? Или свойственное американцам чувство независимости?
— …план побега, — говорил Рив. — Вы понимаете, о чем я?
— Да, конечно, — бодро ответила Анна.
Он нахмурился, его темно-серые глаза остановились на ней.
— Повторите, пожалуйста, что я сейчас сказал.
— Вы сказали, что я постоянно должна быть настороже, даже если меня окружают телохранители. Что, входя в любое помещение, я должна в первую очередь определить, где находятся выходы, и составить в уме план побега.
— Верно, — сказал он без тени одобрения.
— Однако прежде я не оказывалась в ситуации, где мне это могло бы понадобиться.
— И полагаете, что впредь не окажетесь. Проснитесь, Ваше Высочество, и оглянитесь вокруг. Вы живете в мире, полном опасностей для вас и вашего сына.
Ей совсем не понравился его тон.
— Вы считаете, что мне нужно овладеть каратэ?
— Нет. Я считаю, что вам нужно запомнить несколько простейших правил и быть предельно внимательной к тому, что происходит рядом с вами.
— Это то, чем мы сейчас занимаемся? А кому принадлежит это место?
Когда они вернулись «домой», Рив потребовал, чтобы она надела свои широкие брюки, а потом Питер привез их сюда, в совершенно незнакомое ей место в тридцати минутах езды от Парижа.
— Оно принадлежит моему другу, который дает уроки самозащиты за рулем богатым людям, членам семей которых грозит опасность похищения или еще того хуже. Идемте.
Он указал на ожидающий их «мерседес».
— Садитесь на переднее сиденье, — скомандовал Рив, сам заняв место за рулем. — Сначала вы будете внимательно следить за моими действиями, а потом проделаете все сами.
— Но я редко сама вожу машину и…
— Тем более вы должны знать, как вести себя в опасной ситуации, если вам придется сесть за руль.
Она пристегнула ремень безопасности.
— Надеюсь, что не придется. Ведь Питер…
— А что, если Питера убьют?
Эти слова поразили ее. Она побледнела при мысли, что в них будут стрелять, что могут кого-то убить. Но, подавив страх, сказала:
— Покажите мне, что я должна делать.
— То-то же, — одобряюще сказал Рив, заводя мотор.
Надо сказать, она здорово пугалась, когда он учил ее, как резко остановить машину, как затем дать задний ход и быстро ретироваться. Потом он показывал ей, как развернуть машину на очень маленьком пространстве, и потребовал, чтобы она все это повторила.
Анна попыталась, но осталась недовольна результатом и сказала ему об этом.
— Не имеет значения. Тот, кто станет вас преследовать, скорее всего, будет уверен, что вы ничего не знаете о самозащите при вождении, и вы сумеете обмануть его.
— Если только справлюсь.
— Справитесь. А сейчас вы попытаетесь заменить недееспособного водителя.
— Какого недееспособного водителя? — спросила она, с тревогой оглядываясь.
— Вот этого, — ответил Рив и безжизненно сполз на сиденье, слегка стукнувшись головой о стекло. Его руки отпустили руль, и машину стало клонить влево.
— Рив! — закричала она, хватаясь за руль. — Рив, вы сошли с ума? Я не могу… Очнитесь!
Он не ответил. Анна поняла, что пришло время показать, хорошо ли она усвоила сегодняшний урок. Держа одной рукой руль, она другой расстегнула свой ремень безопасности. Затем придвинулась к сиденью водителя и отстегнула ремень безопасности Рива, продолжая держать одной рукой руль и пытаясь ощупью найти тормоз. Потом свободной рукой стала подвигать Рива ближе к окну, что потребовало от нее огромных усилий, принимая во внимание его рост.
Наконец, ей удалось сдвинуть его и остановить машину, при том, что он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни, как будто был и, вправду, убит или потерял сознание.
— Молодец, — похвалил ее Рив, перестав, наконец, притворяться. — Но в следующий раз нужно действовать быстрее. Если убьют вашего водителя, вы должны будете перехватить у него руль, не теряя ни секунды. Водитель в этом случае будет лишь сопутствующей жертвой, главное для нападающих — добраться до вас.
Анна отпустила руль и выключила зажигание, все еще держа ногу на тормозе.
— В следующий раз? — спросила она дрогнувшим голосом. — Я надеюсь, что его не будет.
— В этом нельзя быть уверенной. — Рив повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза. — Может наступить такой момент, когда вы сможете рассчитывать только на себя. Ваш отец может всю жизнь окружать вас телохранителями, которые будут делать все, что от них зависит, чтобы защитить вас в случае опасности. Но удастся ли им это — неизвестно. Поэтому, советую вам всегда рассчитывать только на себя.
Его голос звучал твердо. Анна посмотрела ему в глаза, и панический страх отразился в ее взгляде.
— А что, если я не справлюсь? — прошептала она. — Что, если моего сына украдут или… еще того хуже, из-за того, что я не смогу защитить его?
Этого она боялась больше всего. Порой Анна сомневалась, что справится с ролью главы государства, но к этому ее готовили с детства, и она знала, что должна делать. А вот самого главного ей не объяснили — как защитить собственного сына. Что, если она не справится?
Взгляд Рива смягчился.
— Вы сумеете сделать все, что от вас зависит. — Он убрал прядь волос, упавшую ей на лицо, когда она прилагала неимоверные усилия, чтобы подвинуть его «бездыханное» тело. Его темные глаза светились сочувствием и пониманием.
Некоторое время Анна, молча, смотрела на того, чьей основной заботой была ее безопасность. Риву ничего не было от нее нужно. Это приносило такое облегчение, что на минуту она полностью расслабилась, забыв о грозящей опасности.
Она смотрела ему в глаза, и новое желание возникло в ней. Он был так близко, что она могла бы поцеловать его. Ее взгляд соскользнул на его губы. Ведь это так просто! Желание поцеловать его усилилось. Но перед тем, как решиться на это, она посмотрела ему в глаза.
На этот раз, кроме сочувствия и понимания, в его взгляде отразились нежность и какое-то замешательство, как будто он, понимая, что Анна собирается сделать, раздумывал над тем, как бы помягче удержать ее от этого.
Анна почувствовала себя так, словно ее окатили ведром холодной воды. Откинувшись на спинку сиденья, она сделала глубокий вдох и сказала:
