Мне нужно... — к ее очевидному раздражению голос начинает немного ломаться, и слезы
застилают глаза. — Мне нужно знать, где она находится. Я думаю, что имя ее, как
танцовщицы было...
Уилла делает паузу, задумавшись на секунду, а я смотрю на официантку, пытаясь
оценить ее реакцию. Надеюсь, что слезы сработают. Я действительно не хочу соблазнять
эту женщину — не перед Уиллой. Кроме того, она имеет довольно усталый и
потасканный вид женщины, которая слишком много работает, «развлекая» клиентов
бессонными ночами. Знаю, что большинство девушек здесь работают в самой древней
профессии в мире, и я не удивлюсь, если эта официантка была одной из них.
Стриптизерша нетерпеливо поправляет прядь красных волос за ухо. Я запоминаю
этот жест. За этими женщинами постоянно приглядывают — это обязанность сотрудников
охраны, гарантировать, что никто посторонний не обидит девочек. Одна из самых
больших опасностей в этой профессии, когда клиенты становятся одержимыми. Это та
вещь, из-за которой случается плохое дерьмо.
И снова, только я открываю рот, чтобы сгладить момент, как Уилла выпаливает.
— Кристалл! — радостно восклицает она, вспомнив. — Ее сценическое имя —
Кристалл.
— Я... — официантка оглядывается вокруг, испытывая неловкость. — Я могу вам
сказать, когда она будет на работе в следующем... — неуверенно начинает говорить она. —
Я... гм... я просто пойду проверю.
Она всматривается в иллюминаторы за стойкой бара, в надежде спросить о графике
работы.
— Предполагаю, что она не скажет... — я склоняюсь в сторону Уиллы, желая
успокоить ее.
— Она может, — упрямо говорит малышка, прерывая меня. — Могла бы, если бы
действительно хотела. Она знает, что Николетт в беде, и знает, что должна рассказать мне
это. Что-то сдерживает ее.
30
— Может быть, это потому, что она не уверена в том, кто ты и какие у тебя
намерения? — не знаю, почему я защищаю эту женщину, мне просто нужно, чтобы Уилла
успокоилась. Малышка может сидеть здесь и выглядеть довольно спокойно, но глубоко
внутри у нее все кипит, и ее окружает жгучая энергия, и я обеспокоен тем, что она в
любой момент может взорваться.
— Я не могу сделать это, — говорит Уилла, прежде чем резко встать. Она несется к
бару, и я знаю, что нужно остановить ее, прежде чем девушка сделает что-то
действительно глупое.
Перед тем, как добраться до нее, я вижу одну из танцовщиц, которая преграждает ей
путь и шепчет что-то на ухо. Что бы та ни сказала, это ничего общего не имеет с ее
работой, потому что ее слова останавливают Уиллу.
По какой-то причине это заставляет меня замереть тоже. Уилла узнала что-то, я
уверен. Только знать бы, что...
Я замираю, мои плечи напряжены, и тогда а я вижу взгляд Уиллы, направленный на
меня. Все происходит, словно в замедленной съемке, и это меня убивает. Я живу жизнью в
быстром темпе — всегда жил, всегда буду... и мне нужно узнать все сейчас.
Ее ярко-голубые глаза блестят, и я вижу в них панику. Ее губы сжаты, выдавая
напряжение. Уилла заламывает руки и закусывает губу.
Я хочу броситься к ней, хочу притянуть к себе, но она медленно поднимает два
пальца, показывая, что отойдет на две минуты.
Я хочу покачать головой, сказать ей никуда не ходить без меня, но время ускоряется,
и малышка исчезает с моего поля зрения.
Не уверен, что еще могу сделать, поэтому продолжаю идти к бару, заметив, что на
мою напускную уверенность обращает внимание уже больше народу. Если Уилла выяснит,
что ее сестра умерла, то это ее разрушит. Может быть, я и встретил эту девушку только
прошлой ночью, но не думаю, что смогу спокойно смотреть, как это ее сломает. Это
разорвет мое гребанное сердце.
До сих пор я даже и не знал, что у меня оно было.
— Виски, — удается мне выпалить барменше.
— Конечно, дорогой, — высокая, длинноногая брюнетка за стойкой бара бросает
многообещающий взгляд и подмигивает мне.
Как правило, я не прочь пофлиртовать, даже просто из вежливости, но сейчас не
могу наградить ее даже полуулыбкой.
Напиток скользит по барной стойке в мою сторону, и я засовываю руку в карман,
отчаянно пытаясь найти хоть какие-то деньги, чтобы заплатить за этот виски. Но в этом
хаосе черт ногу сломит.
— За счет заведения, — брюнетка улыбается мне снова, когда смотрит на меня.
— Спасибо, — бормочу я, наконец, выдавив слабую полуулыбку для нее.
— Так... — она наклоняется через стойку, поджав красные губы, заставляя меня
обратить внимание на них. Барменша скрещивает руки на груди, отчаянно пытаясь
выставить напоказ свою грудь и сделать ее более привлекательной для меня. — Что такой
красивый парень, как ты, делает в таком месте, как это, да еще и рано утром?
Теперь, когда она ближе ко мне, то использует свой хриплый, сексуальный голосок
— тот, который явно работает с другими парнями в остальное время. А я не чувствую
даже шевеления у себя в штанах, хотя... Я слишком взволнован, слишком отвлечен,
слишком сосредоточен на другой девушке. На Уилле.
Это чертовски странно. Я никогда не шел такой дорогой прежде с кем-либо. Я до сих
пор даже не знаю, что с этим делать.
— Я просто... — я собираюсь наклониться к брюнетке, когда одна мысль поражает
меня — можно использовать эту девушку, чтобы получить какую-нибудь информацию.
Знаю, что Уилла отлучилась для разговора с кем-то, но иметь несколько версий нам не
31
повредит. В мире как этот, ты никогда не знаешь, кому ты можешь или не можешь
доверять.
Я наклоняюсь, так близко, что почти прижимаюсь губами к ее в один миг.
— Мне просто интересно, где Кристалл, — говорю, выгнув одну бровь.
Мой вопрос должен вызвать ревность. Чем больше реакции я вызову, тем лучше она
прольет свет на ситуацию.
— Кристалл? — брюнетка отодвигается в возмущении. — Боже, всем всегда нужна
Кристалл!
Не могу поверить, как быстро она сдалась. Я ожидал гораздо больше сопротивления.
Думал, что она, по крайней мере, попытается показаться равнодушной для начала.
— У нее есть парень, ты ведь знаешь? — продолжает она.
— Да? — я делаю медленный глоток виски, пытаясь вспомнить имя парня, который
упоминала Уилла, когда рассказывала мне о Николетт. — Тот же парень, что и раньше?
Брайан?
Барменша выглядит удивленной, через секунду ее лицо озаряется пониманием.
