— То, что надо, Натка. Еще туфли на каблуке — и все супер!
Не разделяю я ее оптимизма, потому что, как по мне, длина платья коротковата, а вырез на спине — провокационный.
— И как я в этом пойду завтра? — скептически спрашиваю у нее.
— Легко и непринужденно, — напевает она, заставляя меня покрутиться.
— Мы договорились встретиться сразу после работы — домой-то я не успею заехать.
— Почему? — недоуменно спрашивает она. — Попросишь Андрея подвезти — делов-то!
— Вообще-то я не планировала так быстро звать его в гости.
Морозова неодобрительно цокает в ответ.
— Что-то ты не торопишься распахнуть объятия перед своим бородачом, — напоминаю ей.
Она тяжело вздыхает и уходит, предварительно вернув ширму на место. А передо мной встает выбор: либо согласиться на это платье, либо продолжать рейд по магазинам и примерять все, что выберет мой персональный мучитель. И я решаю сдаться — в конце концов, возьму с собой обновку и переоденусь в туалете. Ткань платья вроде почти не мнется. Бросаю еще один взгляд в зеркало — наверное, Светка права. Иногда женщина должна выглядеть слегка вызывающе. Иначе я так и останусь на всю жизнь один на один с работой. Ну, может, еще кота заведу или кошку. А лучше двух.
— Ну что, идем в следующий? — спрашивает подруга, едва я выхожу в торговый зал.
— Нет. Беру это.
Она буквально расцветает.
— Вот и правильно, — мурлычет подруга. — Еще макияж сделай вечерний. Раз уж после работы, то волосы лучше собрать в пучок, такой небрежный.
Усмехаюсь, глядя, как Светка вовсю вещает, каким должен быть мой образ для завтрашней встречи с Андреем. Вот ей точно надо работать стилистом. Правда, те разы, что она пробовала себя на этом поприще, заканчивались весьма плачевно. Потому как Светлана —
натура ранимая, а порой еще и слишком эмоциональная. И работать с людьми ей ой как непросто.
— Все запомнила? — спрашивает она меня, когда мы наконец выходим из магазина.
— Конечно, — киваю в ответ.
— Ничего ведь не запомнила, — с досадой возражает она. — Прям хоть приезжай к тебе и готовь!
Услышав эту фразу, я спотыкаюсь — потому что если Света приедет ко мне в офис и увидит Волошина, то все. Это будет финиш моей спокойной жизни.
— Нет-нет. Я правда запомнила, — уверяю ее.
— И что ты запомнила? — подозрительно спрашивает Морозова.
— Поправить макияж, убрать волосы, — медленно перечисляю я. — А еще туфли должны быть на каблуках.
Смотрит на меня так неодобрительно, что мне прям стыдно становится. Когда только научусь игнорировать эти ее взгляды.
— Твое счастье, что завтра я с Матвейкой встречаюсь. А так бы точно помогла тебе собраться, — заявляет она.
И я готова благодарить своего босса на всех трех языках, которые я знаю.
— Поэтому теперь идем выберем кое-что и для меня, — многозначительно произносит она, и я понимаю, что моего босса завтра ждет тяжелая артиллерия.
Утром, собираясь на работу, я несколько раз смотрю на косметичку и в итоге сдаюсь. Все же беру с собой все, что поможет сделать вечерний макияж. В конце концов, у меня еще весь день для того, чтобы решить, воспользоваться советом подруги или нет.
День выдается на удивление спокойным. Босс снова где-то пропадает, и я, по сути, предоставлена сама себе. Это непривычно. Василий Николаевич всегда нагружал меня так, что не продохнуть. Но я никогда не видела в этом чего-то недопустимого. Наоборот, считала, что человек добьется чего-то только в случае упорной работы. Поэтому никогда не жаловалась. Если нужно было остаться, чтобы закончить отчеты в срок, — оставалась. Нужно было смотаться на другой конец города, чтобы вовремя забрать документы, — ехала. Я привыкла, что работы у меня всегда много. И теперь, оставшись практически без нее, ощущаю себя неуютно. Хотя многие на моем месте радовались бы. Та же Валя нашла бы чем заняться, а лучше — сбежала бы к своим в отдел кадров. Наверное, впервые за все время работы в фирме я раскладываю на компьютере пасьянс.
Начальник появляется ближе к обеду. Бросает мимолетное приветствие и скрывается за дверью своей части переговорной. Первые полчаса я жду, что вот-вот почта пополнится письмом с новыми заданиями. Но время идет, а Волошин будто и забыл о моем существовании. Это и хорошо, и плохо. Вообще он какой-то смурной последние пару дней ходит. Неужели результаты проверки оказываются настолько не радужными? Или, может,
Косарин все же прав, и Матвей — засланный казачок? В итоге ухожу на обед, так и не дождавшись его указаний.
Зато стоит мне вернуться, как он тут же выдает целый список очередных документов. Рано радовалась, Наташа. Битый час хожу по отделам и выпрашиваю нужные папки. Многие смотрят на меня с сочувствием. Потому что мой бородатый босс почему-то не может за один раз попросить все, что нужно, к примеру, от бухгалтерии. Нет, он выдает мне список необходимых ему бумажек небольшими порциями. Если поначалу народ злился и высказывал все, что думает об этом аудиторе, теперь привыкли. Тем более что ему осталось от силы пару недель.
Собрав необходимое, приношу начальнику — тот едва заметно кивает и снова утыкается взглядом в монитор. Не то чтобы мне его внимание нужно, но как-то прям невоспитанно это. Косарин всегда замечал меня и подобного себе не позволял. Может, это нынче так учат аудиторов — держать дистанцию с вверенным для проверки участком?
Когда до конца рабочего дня остается пять минут, все же решаюсь переодеться и подкраситься. Тем более что босс, кажется, снова забыл о моем существовании. В конце концов — была не была. Не все же время тратить себя на работу. Да, Андрей изначально не вызывал у меня сильного восторга. Но все-таки он производит впечатление спокойного и уравновешенного человека. Так почему бы не дать ему шанс?
Быстро переодеваюсь в туалете, подкрашиваю ресницы посильнее и оттеняю веки более темными цветами палитры теней. Даже румяна наношу. Покрутившись перед зеркалом, убеждаюсь, что Светка была все же права. Пока я навожу красоту, основная часть работников уже покинула офис, и по пути мне почти никто не попадается. Конечно, я благоразумно прихватила с собой пиджак, чтобы прикрыть открытую спину, но все же.
Убираю вещи в шкаф, чтобы завтра забрать домой. Чувствую, что что-то мешается в районе лопаток. Снимаю пиджак и встаю спиной к зеркалу, пытаясь посмотреть, что там не так. Однако вроде все в порядке. Чуть одергиваю платье, проводя по бедрам и расправляя ткань. Поднимаю взгляд и замираю. Потому что на меня смотрит шеф. Причем смотрит не мигая. Словно гипнотизирует. А я представляю, как выглядит для него мое красование — на рабочем месте его помощница вместо того, чтобы выполнять обязанности, вертится перед зеркалом, словно мартышка с очками.
— Матвей Сергеевич, — мямлю я, поворачиваясь к нему лицом, — вы какие-то еще документы хотели?
Тот молчит, а взгляд его то и дело мечется куда-то мне за спину.
— Если нет, то я могу идти? — снова задаю вопрос.
— Куда идти? — переспрашивает он.
— В смысле с работы уйти, — поправляюсь тут же.
— А куда вы идете?
— Да вот ваш друг в ресторан пригласил…
Я даже договорить не успеваю, как его лицо неприятно искажается. Неужели злится, что я так рано ухожу? Хотя какое рано? Вполне вовремя.
— Что-то не так? — осторожно спрашиваю я.
Бородач отводит взгляд, а затем как-то напряженно выдыхает.
— Нет, Наталья, всё в порядке. А куда идете?
— В «Романофф».
— Хорошее место, — и затем, помолчав, добавляет: — Будьте осторожнее, Наташа.
— В каком смысле?
— В любых, — просто отвечает он. — Такая красивая девушка может привлечь не только порядочных мужчин.
— Вы сейчас о ком-то конкретном говорите? — настороженно спрашиваю я. Ох как не нравится мне такая перемена настроения начальника.
— Нет, — тихо отвечает он.
— Думаете, мне не стоит идти с Андреем?
— Думаю, он непременно оценит, как вы прекрасны сегодня. Отдыхайте и передавайте ему привет.
