Неожиданно он открыл глаза. Когда он увидел на кушетке меня, то явно удивился.
— Я думал, ты уедешь домой.
— Не могла оставить тебя здесь одного.
— Серьезно, оставаться было совершенно необязательно.
— Все в порядке. Иначе я бы переживала.
Он не ответил, но выражение его лица смягчилось.
Зашла медсестра — проверить его жизненные показатели и температуру.
— У вас до сих пор жар… тридцать девять градусов… но хотя бы есть реакция на лекарства, так что все идет в правильном направлении. Я сообщу дежурному врачу, и вас выпишут.
— Слава богу, — пробормотал Джастин.
***
Когда мы вернулись в домик на пляже, Джастин снова улегся в постель. Приступы рвоты у него, к счастью, прошли, хотя жар еще оставался. Время от времени мне писала Джейд, и я продолжала рассказывать ей о самочувствии Джастина.
Медсестра сказала, что ему нужно есть и пить много жидкости, поэтому я сварила куриный бульон и отнесла его наверх. Джастин спал. Я не хотела будить его, поэтому решила отнести чашку обратно, пока он не проснется. Но он, должно быть, услышал шорох, потому что когда я направилась к двери, меня остановил его голос.
— Что ты делаешь?
— Сварила тебе бульон. Медсестра сказала, что тебе нужно есть.
Вернувшись к постели, я подала ему чашку с бульоном, а когда он прислонился к спинке кровати и начал пить, повернулась к двери. Но он поймал меня за руку.
— Ты можешь не уходить.
— Я вернусь за чашкой.
У порога меня снова остановил его голос.
— Патч.
Я замерла, ошеломленная тем, что он назвал меня старым прозвищем. Я думала, что больше никогда его не услышу.
— Повернись, — сказал он.
Оглянувшись, я увидела у него на лице искренность — впервые за долгие годы.
Он поставил чашку на тумбочку и сказал:
— Спасибо тебе за заботу. Спасибо… за все.
Взволнованная, застигнутая врасплох, я просто кивнула и вышла за дверь. И до конца вечера не могла перестать думать об этих словах.
***
Через два дня его жар наконец-таки спал, но он еще не полностью выздоровел и выступать пока что не мог. Я смотрела внизу телевизор, когда он сел рядом со мной на диван. Он положил ноги на пуфик и скрестил руки. Это был первый раз, когда он добровольно решил посидеть в гостиной со мной.
Он только вышел из душа и пах гелем после бритья. Мое тело немедленно отреагировало на близость его ног к моим, хотя мы даже не соприкасались.
Как же хочется, чтобы он принадлежал мне.
Откуда взялась эта мысль?
— Что за фигню ты смотришь?
— Какое-то реалити-шоу. Переключить?
— Нет. Это же я вторгся в твое пространство.
— Рада, что тебе стало лучше.
— Я тоже.
Я бросила ему пульт.
— Серьезно, переключи.
Он вернул его мне.
— Нет. Я у тебя в долгу. Ты терпела меня, пока я был больной размазней. Послушать с тобой этих плаксивых дур — самое меньшее, что я могу для тебя сделать.
— Ну, если ты правда хочешь отблагодарить меня за уход, то я бы предложила кое-что другое.
Он с любопытством изогнул бровь.
— Окей…
Господи, до меня не сразу дошло, как прозвучала моя последняя фраза.
— Поговори со мной.
— Поговорить?
— Да.
Он протяжно выдохнул.
— Слушай, я правда не хочу открывать эту банку с червями. Мы оба знаем, что случилось. Это ничего не изменит.
Почти готовая умолять, я посмотрела ему в глаза.
— Пожалуйста.
Внезапно он встал.
— Куда ты?
— Для таких разговоров мне требуется алкоголь, — ответил он, уходя на кухню.
— Захватишь и мне? — вдогонку ему крикнула я.
Мой пульс начал ускоряться. Неужели это происходило на самом деле? Неужели он правда поговорит о том, что случилось? Или он решил просто слушать мою болтовню?
Он вернулся с бутылкой пива и бокалом белого вина для меня. Меня удивило то, что он точно знал, чего я хочу. Это доказывало, что он наблюдал за мной даже в моменты, когда притворялся, что игнорирует.
Сделав долгий глоток, он поставил пиво на столик.
— Только договоримся о правилах.
— Хорошо.
— Правило номер один: если я скажу, что разговор закончен, то он закончится.
— Хорошо.
— Правило номер два… потом мы больше не будем говорить о прошлом. Я согласился лишь на сегодня. И точка.
— Хорошо. По рукам.
Опять взяв бутылку, он выпил больше половины и со стуком поставил обратно.
— Ну. Поехали.
С чего же начать?
Мне просто было необходимо выплеснуть все, что накопилось.
— Мне нет оправдания. То, как именно я уехала… Я была юной, испуганной, глупой. И больше всего боялась, что ты обидишь меня, потому что ты был единственным, кроме бабушки, человеком, на которого я могла положиться. Когда я узнала, что ты знал о том, что происходило у меня за спиной… Я расценила это как предательство. Тогда я не понимала, что ты просто хотел меня защитить.
***
Девять лет назад
Мамы как всегда не было дома, поэтому я улизнула на улицу, чтобы сходить вместе с Джастином в маленький красный кинотеатр. На этой неделе там показывали итальянский фильм под названием «Живем всего раз», и я хотела его посмотреть.
Как всегда Джастин встретил меня на углу.
— Нам следует поторопиться, — сказал он. — А то опоздаем на девять часов.
— Не волнуйся. Успеем.
По пути к автобусной остановке я поняла, что у меня нет проездного. Он был в толстовке, которую я забыла у Джастина дома, когда мы на днях делали вместе уроки.
— Погоди. Нам надо сбегать к тебе. Мой проездной в кармане толстовки, которую я забыла у вас в столовой.
Он махнул рукой.
— Да я заплачу за тебя.
— Нет, Джастин. Зачем? У нас полно времени.
Я пошла к его дому, но он поймал меня за руку.
— Стой. Я же сказал,
