задрожал.
— Ну вот, теперь жалко выглядишь ты!
Готово! Точное попадание.
В террариуме зашипели, но уже не так весело и задорно, а вяло и с обсуждениями, проглядывая на главную кобру. А я довольная поправила на плече рюкзак и с победными фанфарами вышла в коридор.
До конца недели главная королева лагеря меня больше не побеспокоила, только искоса наблюдала и уничтожала взглядом, когда Шолохов вторгался в мои личные границы.
Вот он, как раз, не унимался.
Он просто был повсюду. Везде, куда бы я не пришла. Но было все-таки в этом лагере два безопасных места. Это моя комната, в которой я проводила все свободное время. И учебный корпус, который он упорно отказывался посещать, игнорируя все замечания преподавателей. Меньше всего мне хотелось посещать столовую, потому что там избежать с ним встречи было совсем невозможно. Артём и Даня Бойцов всегда садились поблизости. Да ещё так, чтобы мы с Катей четко попадали в поле их зрения. Сидел и следил, как удав за кроликом.
Дико бесило!
Кстати, на моем столе теперь всегда стоял горячий кофе, независимо от того, собиралась я его пить или нет.
И знаете, я с этим даже смирилась. Должна же я извлечь из этой игры хоть какие-то плюсы. Ну хоть в очереди не приходилось стоять.
Только с его глупыми подкатами никак не могла смириться, и с каждой очередной попыткой меня обаять, я уменьшала его шансы на успех.
А в пятницу я в очередной пропустила физкультуру, потому что так и не выбрала другую спортивную группу, но в спортивный корпус зачем-то пришла вместе со своим отрядом. Пришла и случайно заглянула в приоткрытую дверь большого шумного зала, где наши парни играли в баскетбол. Увидела Шолохова и засмотрелась.
Значит, физкультуру он не пропускал. И даже попал в самую востребованную групп среди парней, куда отбор был не менее жестким.
Простояла так почти пятнадцать минут, наблюдая за тем, как высокий парень в спортивных шортах и белой футболке ловко сманеврировал между противниками и метко отправил мяч в кольцо соперника. Прозвучал свисток тренера, засчитав хороший бросок, принёсший победу в очередном тайме, и вся команда бросилась на Артема с поздравлениями. Сам он не испытывал бешеных эмоций, лишь слабо улыбнулся своим приятелям и, взъерошив пальцами тёмные волосы, прошёл к лавке за водой. Приложил горлышко бутылки к губам и, словно почувствовав мой взгляд, резко обернулся, но я успела спрятаться за дверью и даже налететь спиной на нашу химичку.
— Ой, — вскрикнула от неожиданности. — Извините, Лариса Романовна, я случайно.
— Алиса? Тебя-то я как раз и ищу. — и слегка подтолкнув меня за плечо, подвела к окну. — В анкете было указано, что ты уже десять лет занимаешься танцами, но я подходила к Инне Олеговне, и она сказала мне, что ты не прошла отбор.
— Так и есть.
— Ты можешь объяснить, как это получилось?
— Скорее, не получилось, Лариса Романовна, — я тяжело вздохнула и перевела взгляд в окно, за которым раскинулся красивый зимний лес. — Думаю, я не справилась с волнением.
— Мне очень жаль, Алиса. Но ты же понимаешь, что свободных мест у Осокиной уже не осталось, и тебе все равно придется выбрать другую группу. Ты уже неделю пропускаешь занятия, а это сказывается на общем рейтинге отряда.
— Простите! Я обязательно куда-нибудь запишусь.
Наш педагог-воспитатель посмотрела на меня с каким-то сожалением, и, легко потереби меня за плечо, ободряюще улыбнулась.
— Впереди выходные, думаю, ты что-нибудь придумаешь. А в понедельник я буду ждать от тебя ответ, чтобы включить тебя в списки.
Но как только я кивнула, из зала толпой вывалились шумные баскетболисты, и мой взгляд быстро заметался по сторонам, разыскивая в этой толпе одного наглого мажора. Сама не поняла зачем, наверное, чтобы быть готовой к его очередному внезапному появлению. Запиналась об каждую белую футболку, пока совсем рядом не раздался его хрипловатый голос:
— Не меня ищешь?
Повернув голову, обнаружила, что химичка уже испарилась, как и не было, а на ее месте, у окна, опираясь бедрами на подоконник, стоял Артём. Как всегда расслабленный и уверенный в себе. На его висках виднелись капельки пота после хорошей тренировки, а на губах играла уже привычная ухмылка, которая появлялась каждый раз, когда я замечала на себе его взгляд. На этот раз и я улыбнулась в ответ, только как-то вымученно, чтобы спрятать своё смятение.
— Не угадал! — гордо хмыкнула, и крепче сжав пальцами ремень рюкзака на плече, быстро зашагала к выходу.
И только какой-то чудовищной силой воли заставила себя не обернуться, ощущая между лопаток жгучее покалывание до тех пор, пока не скрылась за поворотом.
Когда я вышла из спортивного корпуса, мне позвонила мама, и за разговором я сама не заметила, как ноги привели меня в класс самоподготовки. Обычно с поганым настроением мне помогали бороться танцы, но в этот раз голову пришлось занять тяжелым мыслительным процессом.
«Значит, говорите, я уронила рейтинг? Что ж… Будем поднимать!» — с этой мыслью и принялась штудировать учебники один за одним.
Не знаю сколько я здесь просидела, но стопка тетрадей, с выполненным домашним заданием, знатно пополнилась. И только физика никак не хотела сдаваться, вызвав меня на тяжёлый неравный бой с электромагнитными волнами.
Скажем так, физик из меня был никакой. С техникой я не дружила, и обращалась строго на «Вы». Но зато с телом, общение у меня складывалось куда более удачно.
— Ну как дела? Зубки ещё не поломала?
Я чуть душу не отдала, когда в полнейшей тишине в мой напряженный мозг ворвался знакомый низкий голос.
Настолько увлеклась задачей, что даже не заметила, как в класс вошел Артём, и, нагло усевшись на парту, взял в руки мой учебник по химии.
— Не поняла.
Мне удалось скрыть от него свой испуг и сыграть тотальное равнодушие к его появлению, и, всего лишь на секунду подняв глаза, уткнулась обратно в тетрадь с заданием.
— Ты уже больше двух часов грызёшь гранит науки. Я стал беспокоиться, — прокрутил в руках учебник и плюхнулся рядом на стул.
Я промолчала, продолжив и дальше бессмысленно бегать глазами по строчкам, уже совсем не улавливая смысл, потому что с его появлением все, даже самые мизерные умные мысли, сразу развернулись и сказали дружное «пока». Но не помешали мне старательно изображать слишком задумчивого интеллектуала, которого не слушались только пальцы, которые нервно теребили рукав белой рубашки, выдавая мое волнение. Словно не во мне в этот момент оглушительно верещала предупредительная сирена,
