сделать себе? Хмурю брови. Что-то здесь не сходится.
Новицкий улыбнулся, но ничего не сказал. Просто вернулся к дивану и сел. Зато пальцы медленно, но уверенно расстёгивали пуговки на рубашке.
— Ты можешь выбрать любую тату, я отвезу тебя к лучшему мастеру.
Он что, правда раздеваться начал? У меня на щеке, кажется, проступило пятно, и скула дернулась. Ляпнула на свою голову. Дура, вот дура!
Умом понимаю, что нужно открыть рот и остановить это. Но язык прирос к небу. И я так и стояла и молчала, пока он не снял рубашку.
Встал с дивана, повернулся ко мне спиной, демонстрируя тату на левом крыле.
Я сделала шаг вперед на инстинктах. И на тех же инстинктах коснулась чернил, оставивших этот рисунок на его коже. Провела подушечкой пальца по льву, который сторожит красивый, похожий на лилию, цветок.
— Красиво, — сказала негромко, рассматривая детали. Лилии символизируют женщин, и так же часто — смерть. Сложить дважды два не трудно. Наверное, он сделал ее в честь своей первой жены.
— Продолжаем?
— Зависит. Где третья? — откуда в голосе усмешка и почему я до сих пор не заикаюсь — не знаю. Как и не знаю, почему до сих пор трогаю его. Это вожделение какое-то просто.
Мозг! Ау? Ты здесь вообще?
— Вторую рассматривать не будешь? — тянется к ремню на брюках.
— Насмотрелась уже, — отрезаю твердо.
Хотя я даже не рассмотрела что там. Но второй раз я лицезреть его там не хочу. Губительно для психики.
— Тогда к третьей доступа увы нет, чтобы ее увидеть, нужно снять брюки, — улыбается и берет рубашку. — Всплеск храбрости прошел?
— Слишком много обнаженки для одного рабочего дня, — пытаюсь максимально неловко отшутиться. — Может, как-нибудь в другой раз.
Не скажу же я ему, что я в его присутствии мозгом не думаю. И что вся энергия собирается в виде жара и пульсации не там, где нужно. Я видела достаточно для того, чтоб ночью поскулить в подушку. И разорвать отношения с Тимом. Потому что я очевидно больная и не сильно порядочная.
— Надеюсь, теперь у тебя есть больше информации о боссе. Все удовлетворило?
Я не поняла, на что он намекает, но уточнять не решилась. Потому что мне показалось, что я итак по скользкой дорожке хожу.
— Есть что-то еще, что я должна знать? — отвечаю вопросом на вопрос.
— Когда я много работаю, предпочитаю остаться с ночёвкой здесь. Когда я молчу и не реагирую на вопросы, это не значит что я не слышу. Когда опаздываю на работу, значит мои встречи нужно скорректировать. Когда я прошу быть со мной честным, то не терплю обмана.
Именно на последнюю фразу был сделан особенный уклон.
— В таком случае вам повезло, ибо врать я не умею, — ответила спокойно и вернулась к подносу.
Врать не вру. Но и мнения своего никогда не навяжу, когда не просят. Но тот ли это случай?
Была ни была. Раз мы откровенничаем.
— Полина сказала мне, что сбежит из дома, если вы женитесь на…
Чуть не брякнула «швабре».
— На Лере. Лера плохо к ней относится. Я слышала. Она угрожала отослать ее в пансионат для девочек.
— Полина прекрасный манипулятор. Даже ленивый заметил, что она фантазёрка. Я не умаляю вину Леры в некоторых моментах, но она вполне современная женщина, которая прекрасно сходится с людьми.
— Ага. Моя щека сегодня ощутила, как прекрасно сходится.
Но да кому я доказываю? Влюбленному мужчине, который собрался под венец. Такая глупая.
— Хотя вам виднее. Я лишь сказала, что слышала и видела.
— В смысле?
Новицкий застыл на месте, не успев толком заправить рубашку в брюки, только ремень расстегнул и молнию на брюках.
— Она ударила меня. Я думала, вы видели, — я тоже застыла.
Я была уверена, что он видел. Иначе не ляпнула бы этого сейчас.
— Я тебя услышал. Она извинится за свое поведение.
— Мне это не нужно. Я предпочла бы забыть об этой сцене.
Предпочла бы всей душой, но сомневаюсь, что получится.
— Продолжу убирать.
Не хочу больше болтать. Я итак тут задержалась, а работу никто не отменял. Новицкий меня не задерживает. А в конце дня сообщает, что завтра он отправляется в срочную командировку и его не будет несколько дней.
Есения
В пятницу в обед я листала рабочую почту, когда меня оторвал голос:
— Занята?
На пороге приемной появляется Тим с двумя бумажными стаканами кофе из ближайшего кафетерия.
— Привет, — улыбнулась, — нет.
После понедельника у меня начался рай на земле. Новицкий уехал в командировку и более легкой недели на работе у меня не было.
— Бати до сих пор нет? — указывает на дверь его кабинета.
— Нет, видишь, у меня есть время улыбаться, — шучу.
Как только Новицкий уехал, об этом стал шутить весь офис. Что стоило ему за порог, как царевна Несмеяна стала мисс голивудская улыбка.
— Странно, говорил, что будет к одиннадцати на месте, — ставит второй стакан передо мной, — а, черт, забыл. К своей фифе поехал. Прикинь, она первая ему написала после ссоры. Похоже, свадьбе быть.
— Ура, — говорю без всякого энтузиазма.
Понедельник сыграл со мной злую шутку. Он уехал в командировку, а приехал в мои сны. Они терзали меня, не давая отдыхать по ночам. Первой ночью мне приснилось продолжение сцены с татуировками. Что он все же снял штаны. Потом, к собственному ужасу, разделась и я, ну и…
А теперь я должна радоваться его примерению с вульгарной бабищей, которая его таки окольцует. Ну вау, счастья привалило.
— Думаю, что Полина не одобрит его план. Честно, я уже сам сомневаюсь в том, нужен ли ему это брак. Но, увы и ах, он влюблен в нее, как пацан.
Тим тянет кресло ближе ко мне и ставит свой стакан в подставку.
Я ничего на это не отвечаю. Не хочу говорить об этом. Новицкий взрослый мужчина, и сам знает, что делать со своей жизнью. Мне просто не стоило видеть его тогда и рвать себе душу.
Я беру стакан с кофе и делаю глоток. Обжигает. Так мне и надо.
— Слушай, Семён, какого черта сидеть выходные в городе, поехали со мной на уикенд. В кои-то веки выпадает возможность побыть вдвоём.
Тим уверенно берет мои ладони и целует их.
— Я соскучился. Давай побудем только вдвоем?
— Я не….
Я не знаю, что со мной не так. Серьезно, я сейчас откажу шикарному, доброму, потрясающему мужчине, из-за идиотских снов?
«Из-за совести», — дружелюбно подсказывает внутренний голос.
Нехорошо соглашаться на поездку за
