стула и закинув кружку в мойку подрываюсь на выход.
Время уже конкретно впритык.
Походу, Лиса рассказала своему верному дружочку, что я напросился пойти с ними, потому как этот кретин уже здесь, у ее подъезда, несмотря на то, что до урока еще полчаса.
— Преданный песик — иронично бросаю и усаживаюсь на лавку рядом с Берестовым.
Тот сделал мину, типа не обращает внимания на издевку, и продолжает пырить на Женщины окна с полным игнором в мою сторону.
Вытягиваю ноги и, спрятав руки в карманы дутика, запрокидываю голову к небу, наблюдая за быстрым движением темно — серых туч.
— Денцов, давай начистоту? Че тебе от нее надо?
О, проснулся.
— То же, что и тебе.
— Ты хочешь ее на один раз, а я насовсем. У нас разные цели.
Мне нравится его настрой. Так становится гораздо интересней. Адреналин — то, что нужно.
— С чего ты так решил?
Берестов хмыкает и отбрасывает ногой валяющийся рядом камень.
— Ну, камон, Денцов! Че то я не припомню, чтобы ты хоть с одной телкой дольше недели встречался. Ты же все равно ее бросишь, Женька тебе не нужна — вдруг выражение лица у Берестова меняется с отчаянного побитого фейса на оскал. — Хотя, знаешь, мне, может, это все и на руку. Она вся в слезах, несчастная, страдающая по такому мудаку, как ты. И тут я. Рядом буду я.
Смеюсь, не сдерживаясь. Вот наивный мудак.
— И что с того? Ты рядом с ней много лет, но дальше фрэндзоны пока не продвинулся, чмо убогое.
Дверь подъезда скрипнула.
Что-то в девчонке изменилось. Волосы, прежде схваченные резинкой в небрежный хвост или пучок, уложены локонами. Ресницы подкрашены. И это точно не для Берестова. Мой рот непроизвольно растягивается в хищной улыбке, что, конечно, замечает Ромео, отчего ноздри у него раздуваются, как у быка.
— Привет — девчонка обращается сразу к нам обоим.
Мы одновременно поднимаемся с лавки. Только вот я не спешу, а Берестов уже чмокает ту в щеку, пока Лиса напряженно всматривается в мое лицо. Ищет, разглядывает, пытается угадать, ревную я или нет.
Решаю подыграть. Потешить самолюбие девчонки. Напряженно сжимаю челюсти, поигрывая желваками. Откидываю пятерней назад волосы и в одно мгновение сокращаю расстояние, по пути быднув плечом Берестова. Сжимаю в своей ладони хрупкие пальчики.
— Привет.
Ее щечки мило покрываются румянцем, а глаза увлажняются.
Непроизвольно опускаю взгляд на пухлые губки. Яркие, немного обветренные. Без липкого блеска и помады с противным привкусом химозы.
Лиса приоткрывает их и равно выдыхает.
Меня так и тянет коснуться. Плевать на этого недоумка, на соседей, на Жениного отца. Да, и вообще на всех вокруг. У меня внутри колошматит с такой силой, что даже в ушах звенит. Медленно сокращаю расстояние, но в последний миг получаю толчок в спину.
— Пойдем уже, опоздаем — чуть слюной от злости не брызжет.
Лиса моментально дергается в сторону и краснеет пуще прежнего, а я даже не думаю подавить довольную победную лыбу.
По пути дружок — Ромео просто не затыкается. Ни на минуту. Старается изо всех сил перетянуть внимание на себя.
Но хрен вам.
Лиса рассеянно отвечает, иногда вообще не в тему, потому что весь путь до самого школьного крыльца наши руки скреплены, а пальцы переплетены между собой. Тесно и жарко.
Как только заходим с главный вестибюль, заполненный сонными школьниками, Лиса заметно напрягается, сжимая мою ладонь сильнее.
Глаза на пол лица, а внутри плещется страх. Напуганный лисенок. Ничего милее я еще не видел.
— Чего трясешься? Ты же со мной — шепчу, склоняясь над ухом.
— Поэтому и трясусь — Лиса робко улыбается в ответ, бегло оглядываясь по сторонам. — Все пялятся.
— Да, срать на всех — на ходу чмокаю в щеку.
Лисовская мгновенно прикладывает свободную ладонь к месту поцелуя и хлопает на меня ресницами.
Я же пожимаю плечами, типа, не при делах, и утягиваю девчонку в сторону раздевалок.
— Здаров — сбоку выруливает Войцех.
— Привет — похлопываю друга по плечу.
Лиса пользуется моментом и ныряет дальше по проходу в сторону нужной секции.
— Че, на мази у тебя? — Диныч продвигается ближе и понижает голос.
Киваю в ответ, не сводя взгляда с девчонки. Лиса нервничает вовсю. Вешает куртку, но не зацепляет крючком, отчего та валится на пыльный пол. Лисовская чертыхается и вешает снова. Рядом с ней пристраивается ее верный Ромео. Бурчит чего-то прямо девчонке в ухо, отчего Лиса заметно напрягается, мельком глянув в нашу с Динычем сторону.
— Не заиграйся только.
— Не заиграюсь.
Берестов поднимает руку и открытой ладонью прижимает к пояснице Лисовской. Один взгляд, и у меня взрыв внутри. Едкая, жгучая лава по венам.
— Дин, потом — закидываю рюкзак за спину и направляюсь в сторону сладкой парочки.
— Походу ты уже — вздыхает за моей спиной Войцех.
Но у меня нет ни времени, ни желания его переубеждать. Я забираю свое.
— Берестов, ты иди, я Женю сам до кабинета провожу.
Девчонка передергивает плечами. Ее эмоции, пусть и спрятанные подальше, говорят за себя: Лисе не нравится его рука на своей спине.
— Она сама решит, не ты — с противной ухмылкой заявляет этот гондон.
И Лисовская меня не подводит. Кусает яркую губку, сверкает глазами, теребит прядь волос у лица, нервно заправляя ее за ухо.
Ей неудобно и даже стыдно перед дружком, но очень хочется.
Хочется. Меня. Со мной.
— Ром, я приду — Лисовская мягко обращается к другу, будто успокаивает.
— Ну, ты и дура — после заминки, будто не веря в происходящее, фыркает в ответ Берестов и размашистыми шагами покидает раздевалку.
ЖЕНЯ
Поля Маркова лупится на меня во все глаза.
— Это не прикол что ли?
Я отворачиваюсь к окну. Мы заперлись в туалете на четвертом, что временно закрыт на ремонт.
— Блин, ну, почему сразу прикол? — возмущается Леська. — Женя у нас уродка? Или дебилка тупая? Почему прикол? Или мы — уродки?
— А причем здесь мы? — не врубается Маркова.
— А притом! — чуть не визжит Леся. — Чем мы хуже этих дур, что тусят с ними?
Оглядываюсь на подруг, спорящих перед зеркалом, расположенным над вереницей раковин.
Маркова возводит глаза к потолку.
— Они из одного круга, Лесь — объясняет, будто пятилетнему ребенку. — Это и идиоту понятно. А мы для них просто развлечение на ночь, на неделю максимум. Поэтому я и в шоке.
— Почему ты в шоке? — переспрашиваю подругу, это ведь камень в мой огород прямой наводкой.
— Потому что думала, ты
