— Вы что себе, милочка, думаете? Почти десять часов, а бедный ребенок еще не спит! Поменьше надо на кавалеров смотреть, а побольше заниматься своими непосредственными обязанностями. — Голос у женщины был громкий и визгливый, весь шум как-то сразу стих, и отчетливо было слышно ее каждое слово.
Нина Федоровна, которая расставляла в этот момент блюда, только что принесенные ею с кухни, покраснела от смущения и хотела пуститься в объяснения со вздорной бабой, но я не дала. Открыв свой изящный ротик, я громко, но без визга довела до сведения скандалистки, а заодно и всех присутствующих, что, покуда в саду стоит такой шум, ни один нормальный ребенок спать не сможет и что если они в состоянии понять это, то пусть найдут другое место для своих ночных оргий! Во время своего выступления я искала глазами Алексея Степановича, нашла и получилось так, что основной упрек адресовала ему. Мне показалось, что у него на лице мелькнула усмешка. Я повернулась и гордо зашагала с ребенком к дому, услышала, как хозяин командует брать бутылки и тарелки с едой, и поняла, что победа осталась за мной, пикник куда-то перемещается.
Я умыла ребенка, переодела, уложила под легкое одеяло, рассказала две сказки и спела одну песню. На все у меня ушло чуть больше получаса. Я удивилась своим сказочным и песенным талантам, и тут же полезли мысли о моем собственном ребенке, который, может быть, где-то ждет меня. Думать на эту тему я себе запретила еще несколько дней назад, поэтому постаралась переключиться. Внизу меня ждал Вадик, он сообщил мне, что все пошли на речку, а он остался, чтобы сопроводить меня, а то я еще потеряюсь в темноте. Я помедлила, поскольку не решалась оставить спящего ребенка одного, но тут вошла Нина Федоровна, неся в руках грязные тарелки. Она меня успокоила, сказав, что сама присмотрит за мальчиком.
Когда я пришла, все уже были навеселе или почти все. Мелькнувший в толпе Алексей Степанович со стаканом в руке показался мне трезвым, трезвым был и один из молодых людей, который повсюду следовал за ним как тень, похоже телохранитель. Мой телохранитель Вадик сказал, что, мол, нехорошо, что мы трезвые среди пьяных, и предложил налить мне вина. Я согласилась, и он чуть ли не вприпрыжку бросился к импровизированному столу и, схватив первый попавшийся стакан, стал щедро плескать туда из разных бутылок. Я сделала вид, что не замечаю его подлых штучек, и спокойно поднесла стакан ко рту. Когда через пару минут он посмотрел, стакан был пуст больше чем наполовину. Вадик постарался скрыть улыбку, я тоже. Как будто сложно в густых синих сумерках, когда кругом полно народу, выплеснуть то пойло, которое он мне намешал, наивняк! Я не собиралась ни пить, ни есть, бродила бесцельно вокруг костра и вдруг услышала за спиной знакомый негромкий голос, говоривший кому-то:
— Пойми, дурочка, тебе нельзя сейчас возвращаться, здесь ты в полной безопасности.
Я незаметно повернулась, так и есть — шеф и его секретарша. Мила слушала своего начальника, расслабленно приникнув к нему, было понятно, что выпила она изрядно. Ее ответ я уже не слышала, потому что двинулась дальше, не хотела, чтобы они меня заметили.
Пройдя дальше по берегу, я дошла до высоких кустов. Отсюда хорошо были видны и весь этот балаган, и чудесные отблески костра в реке. Позади меня хрустнула ветка, и не успела я обернуться, мой рот закрыла чья-то рука, вторая рука обвила талию, и я оказалась крепко прижатой к стоящему за мной мужскому телу. Мне почудился мускусный запах. «Звериный», — подумала я.
— Не ори! — сказал мне в самое ухо приглушенный голос, и шею обдало жарким дыханием.
Я послушно закивала, руку с моего рта отняли, но я по-прежнему стояла прижатой к чьему-то горячему телу, и тревожный запах продолжал дразнить мои ноздри. Выждав несколько секунд и убедившись, что я не собираюсь поднимать шум, мой пленитель вполголоса продолжил:
— Не знаю, кто ты такая, но ты хоть имеешь представление, в какую паутину влезла? Хочешь кончить, как Аська? Уноси ноги, забейся в какую-нибудь нору, может, и пронесет… — Он явно собирался сказать что-то еще, но тут сбоку в кустах что-то сильно затрещало, кто-то охнул.
Человек сзади меня на мгновение замер, потом отнял от меня руки и тут же исчез, бесшумно канул в ночь. Но перед тем как исчезнуть, он не то лизнул, не то легонько укусил меня за шею. «Надеюсь, что он не вампир», — подумала я, совершенно ошеломленная, сбитая с толку неожиданным происшествием. Спина у меня горела, словно еще ощущала чужое прикосновение, а голова кружилась, хотя я ничего не пила.
Утром я встала как обычно, спустилась вниз. Нина Федоровна, Валерик и Алексей Степанович как раз садились завтракать, я села с ними. Ни Маринки, ни Милы, ни Вадика не было. Чуть позже Марина появилась, правда, аппетита у нее не было, но кофе и сок она выпила. Ребенок запросился купаться, я согласилась, а Марина заколебалась. С похмелья тяжело находиться на солнце, но, видимо, она решила, что родители с их неизбежными нотациями еще хуже, и потащилась с нами на пляж. Я обрадовалась компании и посоветовала ей взять зонтик от солнца. Она послушно пошла за зонтиком, а я нырнула в кухню, нашла в холодильнике банку пива и спрятала ее в пляжную сумку. На пляже по случаю воскресенья было много народу, и для Валерика сразу нашелся подходящий товарищ для игр, что было мне на руку.
Посматривая на ребенка, подсела к Марине на лежак и сразу приступила к делу:
— Слушай, Марин, а откуда этот Вадим взялся на вашей даче?
— Ну как откуда? Приехал, — ответила она, морщась от головной боли.
Видя, что так с ней каши не сваришь, я достала из сумки банку пива и подала ей. Она присосалась к ней, как пиявка, и через некоторое время у нее стало осмысленное выражение лица. Она обратила на меня благодарно-вопросительный взор.
Я повторила, изменив вопрос:
— Вадик что, знаком с твоими родителями, ведь он кавалер Насти?
Тут выяснились любопытные вещи. Оказалось, что Вадим работает в фирме отца Маринки, неизвестно, правда, кем, и что с Аськой его познакомила Марина, причем по его просьбе.
— Сначала он ухаживал за мной, но папахен такой зануда, сказал, что ему такой зять не нужен, ну тут он и переключился на Настю.
Маринкино бесхитростное объяснение ситуации выглядело достаточно правдоподобно, но меня как-то не убедило, пусть она считает как хочет, но тут что-то не то.
— Ну хорошо, а чего он за мной увивается, да и этот прилизанный Жека тоже, не пойму, чего им от меня надо?
— А чего тут понимать-то, ты женщина, а они мужчины.
— Ну и что? Что они, на каждую женщину бросаются?
— Скажешь тоже, на каждую. Да ты в зеркало на себя смотрела?
