— Нет, — отвечаю я со вздохом.
Она вопросительно смотрит на меня, и я чувствую себя, как на допросе. В раздражении перебираю пальцами волосы.
— У тебя есть право повеселиться, — задумчиво произносит она. Повеселиться? Я не назвала бы связь с несвободным мужчиной весельем, даже с большой натяжкой. Я называю это глупостью! — После Мэтта ты определенно заслуживаешь повеселиться.
Я стараюсь не заводить разговор о Мэтте. Кейт не знает, что он до сих пор время от времени мне звонит. Без понятия, почему он это делает.
— Мне нужно возвращаться на работу. — Я наклоняюсь и чмокаю Кейт в щеку. — Люблю тебя.
— Я тебя тоже. Сегодня задержусь допоздна. В «Хилтоне» проходит съезд кондитеров. — Она встает и отмахивается от меня, когда я пытаюсь отдать ей деньги за обед. — Сейчас моя очередь.
Кладу деньги обратно в сумочку.
— Хорошо, но в следующий раз плачу я.
Мы выходим из бара, Кейт возвращается в мастерскую, а я — в офис.
***
Вернувшись домой, падаю на диван. Нужно лечь пораньше.
Завтра будет долгий день в «Луссо», и мне необходимо быть в форме. Звонит телефон. Я закатываю глаза, глядя на экран, но это не тот, кого я ожидала увидеть. Это Мэтт. Хочется застонать. Когда уже позвонит кто-то, с кем я действительно захочу поговорить?
— Привет, — почти стону я.
— Все в порядке? — приветствует он меня своим обычным уверенным тоном.
— Да, а у тебя?
Я знаю, что у него все нормально. Слышала, что почти каждую ночь он уходит наверстывать упущенное. Не то чтобы наши отношения мешали ему жить именно так, как он хотел.
— Все хорошо. Звоню, чтобы пожелать тебе завтра удачи. Это ведь завтра, да?
Я удивлена, что он вспомнил. Он никогда по-настоящему не интересовался моей карьерой.
— Да, спасибо. Я как раз собиралась пораньше лечь спать.
— Ну ладно, тогда не буду тебя задерживать, — разочарованно говорит он. — Я собрал твои оставшиеся вещи.
— А, да, конечно.
— Это не к спеху, — добавляет он. — Если когда-нибудь будешь свободна, было бы здорово поболтать.
Поболтать? О чем? О том, со сколькими женщинами он переспал с тех пор, как я съехала? Ладно, мы провели вместе четыре года, все еще общаемся, но он зашел слишком далеко в своей роли «давай будем друзьями», обращаясь со мной, как с одной из подруг, и рассказывая обо всех своих последних победах. Мне все равно, но слышать об этом я не хочу.
— Конечно, я позвоню тебе, — говорю я.
— Обязательно. Я по тебе скучаю.
ОГО! А это откуда взялось? Он что, пьян?
— Скучаешь? — переспрашиваю я. В моем голосе ясно слышится шок.
Он смеется.
— Скучаю. Удачи завтра.
Я отключаюсь и сажусь, раздумывая, не пора ли забрать свои вещи и разорвать все связи. Не уверена, что сценарий дружбы сработает с нами. Он вообще когда-нибудь срабатывает? Телефон звонит снова, но этот номер я не узнаю.
— Ава О’Ши, — объявляю я, но ответа нет. — Алло?
— Ты одна?
Этот голос ударяет меня, как кувалда в живот. О, черт возьми. Я поднимаюсь и сажусь обратно. Видения того, как он полуголый, с умоляющим взглядом стоит передо мной, начинают атаковать воображение. Именно поэтому я избегаю его звонков. Его влияние на меня тревожно и крайне нежелательно.
Почему его имя не высветилось на экране?
— Нет, — лгу я, и у меня на лбу выступает пот.
Слышу, как он вздыхает. Это громкий вздох.
— Почему ты мне врешь?
Вскакиваю с дивана. Откуда он знает? Несусь через гостиную, вино выплескивается из бокала, смотрю в окно на дорогу, но его машины там нет. Откуда он знает, что я одна? В панике с комком в горле отключаюсь. Он сразу же перезванивает. Бросаю телефон на диван и даю ему прозвониться. А потом он звонит снова.
— Отстань!
Расхаживаю по гостиной, кусая ногти и потягивая вино. В памяти снова всплывают события вторника, но не плохая их часть. О, нет... все чертовски хорошие моменты. Что он заставлял меня испытывать, когда его руки касались меня.
Все это до того, как я услышала пронзительный, холодный голос его подружки. Тут же сдерживаю ход своих мыслей. Я лишь пешка в его сексуальных подвигах, и он, вероятно, чувствует себя уязвленным после того, как я раскусила его игру.
Телефон оповещает о входящем сообщении. Осторожно подкрадываюсь к дивану, будто сотовый может взлететь и укусить меня.
Ради бога, я веду себя жалко. Хватаю телефон и открываю сообщение.
Ответь на звонок!
Телефон снова звонит, заставляя подпрыгнуть, хотя этого, безусловно, следовало ожидать. Он неумолим. Очередной раз даю мобильному прозвенеть и совсем по-детски пишу ответ:
Нет.
Снова хожу взад-вперед, потягивая вино и сжимая в руке телефон. Проходит немного времени, а потом я вижу новое сообщение.
Ладно, я захожу.
— Что? О нет! — кричу я на телефон. Одно дело — игнорировать его звонки, но совсем другое — пытаться противостоять ему из плоти и крови, когда он смотрит прямо на меня.
Черт, черт, черт! Лихорадочно отыскиваю историю вызовов, чтобы позвонить ему. Раздается один гудок.
— Слишком поздно, Ава, — протяжно говорит он. Я неуверенно смотрю на телефон, а потом слышу стук.
Выбегаю на лестничную площадку и перегибаюсь через перила, пока он колотит в дверь.
— Открой дверь, Ава. — Он снова стучит.
О чем он только думает? Неужели настолько отчаялся?
Бах, бах, бах!
— Ава, пожалуйста, я никуда не уйду, пока ты не поговоришь со мной.
Бах, бах, бах!
— У меня есть твои ключи, Ава. Я сам войду в дом.
Вот дерьмо. Он ведь так и поступит. Ладно, впущу его, выслушаю, что он скажет, а потом пусть уходит. В любом случае, мне нужно вернуть машину. Я просто должна держаться от него как можно дальше, закрыть глаза и задержать дыхание, чтобы не чувствовать его запаха. Я не должна позволить ему прорвать оборону. Ставлю бокал на столик возле лестницы и смотрю на себя в зеркало. Волосы стоят дыбом, но, по крайней мере, я еще не смыла макияж. Могло быть и хуже. Погодите... а почему я вообще волнуюсь? Чем хуже я выгляжу, тем лучше, верно? Нужно, чтобы он отвалил.
Бах, бах, бах!
Уверенными и решительными шагами несусь вниз по лестнице и раздраженно распахиваю дверь. Я обречена. Я постоянно недооцениваю — или забываю — влияние этого мужчины. Я уже вся дрожу.
Он упирается руками в дверной косяк, смотрит на меня сквозь прикрытые веки, тяжело дыша и выглядя по-настоящему злым. Светлые волосы растрепаны, на подбородке щетина, бледно-розовая рубашка расстегнута у ворота и заправлена в серые брюки. Он выглядит восхитительно.
Он пронизывает меня своим туманным взглядом.
— Почему ты остановилась?
Его дыхание затруднено.
— Что? — нетерпеливо спрашиваю я. Он здесь, чтобы задать мне этот вопрос? Разве ответ не очевиден?
— Почему ты убежала от меня? — скрипит он зубами.
— Потому что это была ошибка, — говорю я сквозь стиснутые зубы. Раздражение от его дерзости пересиливает другое, более нежелательное воздействие, которое он на меня оказывает.
— Это не было ошибкой, и ты это знаешь, — ухмыляется он. — Единственной ошибкой было то, что я тебя отпустил.
Что? Ох, я не могу этого сделать. Собираюсь закрыть дверь, но он не дает.
— О, ну уж нет. — Он легко оттесняет меня, входит в холл и захлопывает за собой дверь. — На этот раз ты не сбежишь. Ты уже дважды со мной так поступала, но не сейчас. Тебе придется ответить.
Без обуви я почти на фут ниже него. Чувствую себя маленькой и слабой, когда он возвышается надо мной, все еще тяжело дыша. Я отступаю, но он идет вперед, сохраняя между нами минимальное расстояние. Мой план держаться подальше быстро проваливается, и от него божественно пахнет: мятой, свежестью и величием.
