— Нет, он его основал. — появилась Карина.
— Мы чего-то не знаем? — синхронно спросили мы с Алексом.
— Я потом все расскажу. — фыркнул Рома, возвращаясь обратно к машине. — Лучше уберите в морозилку водку и шампанское, оно так быстрее охладится.
— А ты знал, что оно может там взорваться? — усмехнулся я, забирая у Алекса бутылки.
— Не нуди, заучка. — крикнул Калинин, а я направился в сторону дома. Колено адски болело, но я настойчиво делал вид, что все хорошо, чтобы не портить настроение другу.
Ника
Я себя совершенно некомфортно чувствовала, но Лёша очень просил разделить с ним этот момент. Отказать было нереально.
Сотый раз проверяя картошку, стоящую в духовке, не знала куда себя деть.
Из окна кухни открывался вид на задний двор, на котором Антон, Дима и Лёша что-то бурно обсуждали. Я немного засмотрелась на них, не заметив, как наклонилась на столешницу и животом задела налитый в графин сок.
Мое шикарное, новое платье окрасилось в рыжий цвет. Попытавшись отмыть его прямо на себе, потерпела неудачу.
— Черт! — ругнулась. — Какая же ты растяпа, Голубева!
Парни стояли на улице и я подумала, что есть немного времени, чтобы застирать и быстро высушить платье в сушилке, которую я сразу заприметила в ванной.
Забежав туда, расстегнула застежку и сняла свой наряд, кинув его в мойку. Волосы мешались и пришлось их засунуть под цепочку, висящую на шее. В итоге на мне остались чулки, которые я на кой-то пёс надела и кружевной комплект белья, буквально напяленный Гешей.
От души намылив ткань, стала оттирать руками. Через несколько минут все было отстирано, прополоскано и закинуто в сушилку, которая уведомила меня, что через двадцать минут все будет готово.
Оставался вопрос, что делать эти двадцать минут.
Сев на край ванны, стала рассматривать крутящееся голубое пятно в барабане. Признаться, это завораживало.
Неожиданно для меня ручка двери опустилась, а я отчётливо поняла, что забыла ее закрыть. Секундное промедление могло стоить мне пожизненного позора, который не хотелось бы испытать.
Отойдя в душ, закрыла дверцы, выполненные из зеркал Гезелла.***
В эту же секунду вошёл Львинский, ругаясь на отборном матерном языке. Облокотившись на выпрямленных руках на раковину, он со злости сжал зубы, тихо прорычав.
Открыв воду, он умылся и, прикусив нижнюю губу, улыбнулся. Эта улыбка была наполнена такой болью, отчаянием, смешанным с безысходностью, что мне невольно захотелось его обнять.
Тело рефлекторно двинулось вперёд и сзади меня упало несколько бутылочек, до этого прижимаемых спиной.
— Черт! — прошипела я. — Что же я такая невезучая-то?!
Антон мгновенно изменился в лице, и крадущейся походкой направился ко мне.
— Какого лешего ты здесь делаешь?! — закричал он, резко открыв дверцу.
Львинский буквально застыл, увидев мой внешний вид. Я отчаянно пыталась прикрыть стратегические места, но сомневаюсь, что это хорошо получилось.
— Отвернитесь! — взревела я, испытывая испанский стыд. — Ну же!
Антон опомнившись, выполнил мою просьбу, отойдя на несколько шагов ближе к выходу.
— Что ты здесь делаешь в таком виде, малохольная? — его голос немного охрип, выдавая волнение.
— Сюрприз готовила! — не подумав, ляпнула я. — А Вы опять все испортили! Вам вместо Леши нужно идти преподавать. Правда, дисциплина будет называться «как обломать кайф» или «как испортить настроение за 5 секунд». Уверена, что успех будет стопроцентный.
— А тебе не надоело? — грозно произнес Антон, сжимая ладони в кулаки. — Почему ты считаешь, что можешь бесконечно меня оскорблять?
— А кто мне может запретить это делать? Вы что ли?! — я в голос рассмеялась.
— Ты совершенно меня не боишься? — она повернул голову в правую сторону, демонстрируя идеальный профиль лица. Даже здесь этот бес был превосходен.
— Я тушканчиков не боюсь, они не кусаются. — усмехнулась я.
— Ты забываешься, Голубева! — Антон полностью развернулся ко мне, но я скрылась за дверкой. В этот момент я могла в полной мере наслаждаться яростью в его глазах.
— Это Вы забываетесь, Львинский!
Возможно, это стало триггером, но он направился ко мне. Я на секунду испугалась, прижавшись к стене, но потом поняла, что безумно хочу, чтобы он приблизился как можно ближе.
— Упрямая. — томно произнёс он, открывая дверцу. — Невоспитанная. Надменная. Нахальная. — он буквально выплёвывал слова, приближаясь ближе. — Невыносимая. — последнее он произнёс особенно четко, оказавшись в преступной близости рядом со мной.
Его взгляд буквально обжигал, вызывая колючие мурашки по телу. Несмотря на холод, исходящий от стены, мне было настолько жарко, что поднеси спичку — она бы загорелась.
— Что мне с тобой делать, сумасшедшая? — Антон навис надо мной, практически дотронувшись до лба.
Томное, размеренное дыхание легко касалось кожи, провоцируя тугой узел внизу живота.
Забыв обо всем на свете, я нежно коснулась ладонью его щеки, гладя ее большим пальцем. Это движение вызвало незамедлительную реакцию Антона, который всем телом прижался ко мне, аккуратно взяв за подбородок.
Я совершенно не хотела ему сопротивляться, поддавшись сладкому искушению.
Секунда и он нежно прикоснулся к моим губам, как будто спрашивая разрешение на продолжение. Я по инерции хотела отстраниться, но Антон не позволил, аккуратно обхватив мою шею.
Движения его рук становились хаотичными, беспорядочными. Он исследовал каждую клеточку моего тела, продолжая ласкать меня своими губами.
Сознание полностью отключилось, отдававшись в руки опытного мужчины, который знал, чего он хотел. По-крайней мере, тогда мне именно так и показалось.
— Вероника, ты тут? — за дверью послышался голос Леши.
Это было как ушат холодной воды на голову. Придя в себя от этого, я оттолкнула Антона. Подбежав к сушильной машине, которая как раз закончила цикл, со скоростью света вытащила платье и моментально надела его.
Дёргано посмотрев на Львинского, вышла, закрыв дверь.
*** Стёкла Гезелла — стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемненное стекло с другой.
Душ в ванной Полянского находится прямо на полу, т. е. героям не пришлось никуда залезать)))
Глава 12. Антон / Ника
Ника выбежала за дверь, а я так и остался в недоумении стоять в душе.
Что это сейчас было? Какого черта я к ней полез?
Подойдя к раковине, открыл холодную воду и смочил лицо и шею. Тело горело, изнывая от желания продолжения.
Если бы Лёша пришёл немногим позже, я совершенно не уверен, что сдержал бы себя в руках. Влечение, граничащее с безумием, сводило с ума. Я чудовищно хотел ее. Сейчас. Здесь. Прижать к стене, сорвать эти кружевные трусики и довести до исступления, заставив долго и громко стонать мое имя.
Находясь здесь, у меня совершенно не получалось успокоиться, поэтому поправив рубашку и штаны, закрыл кран и вышел во двор.
— Наконец-то! — произнёс Астахов, допивая бутылку пива. — Мы уже думали, что ты свалил.
Взглядом я искал виновницу моего зверского настроения, но ее не было, так же как и Алекса. Конечно, она же для него старалась и надевала это сексуальное белье с чулками.
«Идиот ты, Львинский», — кричало подсознание. Злость обрушилась лавиной, сметая приторно тошное возбуждение.
Подойдя к столу, на котором стоял различный алкоголь, налил себе стакан виски и выпил его залпом.
— Ого-го, Тоха! — улыбнулся Ромыч. — Давно я не видел, чтобы ты так пил.
— А ты имеешь что-то против этого? — рыкнул я, наливая второй стакан.
— Полегче, дружище. — Дима подошёл ко мне, пытаясь забрать бутылку. — Давай притормозим.
— А если я не хочу тормозить? — горько ухмыльнулся я, резко убрав руку. — Вы же давно хотели, чтобы я расслабился! Так что же сейчас начинаете гундеть, как сварливые жёны.
Друзья обеспокоено переглянулись, но больше приставать не стали. Забрав бутылку и стакан, рухнул в кресло.
