— И ты правильно сделала, что позвонила.
Кира слышно сглотнула и выдохнула. Она не знала с чего начать. И как это воспримет Павел. Верно ли она делает, позвонив сейчас ему?
— Давай, я перезвоню позже, — ответил мужчина и отключил телефон.
Спустя полчаса Павел позвонил и просил открыть ему дверь, чему Кира удивилась. Она впустила мужчину на порог своей квартиры. Павел взял девушку за руку и повел в спальню. Уложил на кровать, а сам сел рядом. Словно маленькую девочку начал поглаживать по голове. Оба молчали несколько минут. Он смотрел в ее глаза, а она наслаждалась его прикосновениями. Молчание нарушил он. Тогда она рассказала все как есть. Правду. Даже то, что могло случиться этой ночью, но не случилось. Были моменты, когда в глазах Павла мелькала злость. Хмурил лоб. Отводил взгляд. Сжимал кулаки. Но не озвучивал своего недовольства вслух. Внутри все кипело. Кира не знала, что думать. И не могла поднять на него глаза. Павел встал. Прошел на кухню. Включил кран и ополоснул лицо холодной водой. Закрыл глаза и выдохнул. Постоял немного так, облокотившись на столешницу. Затем вернулся к девушке и лег рядом, крепко ее обняв. В его теплых руках Кира немного расслабилась. Он поглаживал ее по спине, словно убаюкивал. А она, уткнувшись в его грудь, тихо слушала биение сердца и тяжелое дыхание Павла.
— Почему ты молчишь?
— Поверь, я не молчу. Ты просто не представляешь, что твориться внутри меня, — честно ответил он и, поцеловав ее в лоб, добавил: — Спи.
Павел проснулся первым. Легким касанием ее щеки своими горячими губами разбудил Киру. Она подняла на него сонные глаза. А затем вспомнила вчерашнее.
— Что будешь делать? — поинтересовался он.
— Я должна появиться на работе.
— Останься дома, — просил мужчина.
— Я не смогу решить проблему, оставаясь дома.
Она тяжело выдохнула и прильнула щекой к мужской груди. Он прижал ее еще крепче, сдерживая в себе огонь и желание обладать ею прямо сейчас.
— Мне нужно ехать, — тихо произнес он, отстраняясь от девушки.
Она наблюдала за ним. Сильное тело, которое только что обнимало ее, плавно передвигалось по комнате. А когда Павел вышел из квартиры, Кира прижалась носом к подушке, что впитала его запах, сводящий с ума.
Войдя в здание, Кира не могла себя заставить войти в лифт. Крутилась в холле. А потом еще полчаса каталась в лифте с этажа на этаж. А их, на минуточку, двадцать. В итоге, переборола страх и направилась к дверям салона. В тот момент, когда дверь кабинета распахнулась, и Эдуард делает шаги по правлению к Кире, она слышит свое имя за спиной. Оборачивается. Павел стремительно проходит мимо девушки и скрывается в кабинете Эдуарда. Чем вызывает сильное недовольство босса и недоумение девушки. Кира видит, как лицо босса приобретает зловещий оттенок. Она точно ощущала, как он проникает в нее и переворачивает все вверх дном, заставляя холодеть от страха. Как рвет ее на части. Мысленно душит в своих руках. Затем он отводит взгляд и следует за Павлом. Двери кабинета закрываются.
Павел опускается на стул. Его переполняет гнев. Большое желание набить лицо, но сдерживается. Мысленно сгребает ярость в кулак и облокачивается на спинку стула.
— А мы, ведь, знакомы, — заметил Эдуард.
— Более чем, — ровно ответил Павел.
— Я не сразу сообразил тогда, а сейчас уверен. Строительная компания? Серьезно? А как же влиятельный отец и его могущество? Почему выбор пал на такую второсортную компанию, как «Вавилон», а не на компанию отца?
— Я бы не называл второсортной компанию, с которой у тебя многомиллионный контракт. И мои отношения с отцом никого не касаются.
— Давно ты знаком с Кирой?
— Достаточно давно, что бы быть уверенным, что ты ее больше не тронешь.
Эдуард садится за стол на свое место генерального директора и поворачивает голову к окну. Нервно стучит по столу пальцами. Думает. Его взгляд меняется с каждой секундой.
— И я здесь по делу, которое необходимо решить сейчас, — добавляет Павел.
Затем выкладывает на стол пачку сочных пятитысячных купюр. От них еще пахло чернилами.
— Ровно столько, сколько ты заплатил за операцию ее сестры.
— Смелое заявление, — заметил Эдуард, переводя взгляд с денег на гостя. — Но это ничего не дает. Есть документ, где расписаны все пункты с ее личной подписью на каждой странице. Долг она должна выплатить сама, а не кто-то другой.
— Уверен, ты все хорошо просчитал, затевая эту игру с человеком, вроде Киры. Я так же уверен в твоем сговоре с юристом об изменении неких пунктов. Но это все решаемо. Мои возможности намного больше твоих.
— Будем мериться, кто богаче и круче? — злился Эд.
— Если придется. Стоит капнуть чуть глубже, и все твое сомнительное состояние рухнет, как карточный домик.
— Запугиваешь?
— Возможно, некоторые факты твоей жизни еще неизвестны. Думаю, журналистам будет интересно узнать о тебе больше, чем известно на данный момент. Что же ты прячешь в своем шкафу, Эдуард Николаевич?
— Карточный домик, говоришь, — тихо произносит Эдуард, витая где-то.
— Фундамент моего дома крепче и чище, чем может показаться. Нужно иметь правильных людей со всех сторон, что бы поддерживать и укреплять этот фундамент. Кстати говоря, твой продажный юрист не станет отрицать о том, что ты ему заплатил.
Эдуард напрягся. Мог ли этот наглец узнать такое, что действительно погубит его? Блефует? С его возможностями он вполне мог раскопать кое-что. А если учесть, кто его отец…
— Я тоже подготовил для тебя ряд документов, где ты поставишь личную подпись и печать, — Павел кладет перед ним листы бумаг.
— Что это?
— Документ, где написано, что Кира выплатила тебе сумму с большим процентом и ничего больше не должна. Договор расторгнут, как долговой, так и рабочий. С этого момента она больше не работает здесь.
Эдуард не спешит. Колеблется. Перебирает в голове возможности все изменить. Затем берет в руку ручку и опускает на бумагу. Замирает. Павел смотрит на мужчину в ожидании, когда тот поставит подпись. И когда это происходит, прячет документ во внутренний карман пиджака и выходит. Берет девушку за руку и ведет к лифту.
— Что происходит? — ее голос звучит тревожно. Она одергивает свою руку. — О чем вы говорили? И почему ты меня уводишь?
— Мы уезжаем, — твердо заявляет Павел.
— Мы? Нет, я остаюсь здесь, а ты уйдешь. Мне работать надо.
— Прошу тебя, — повернул он ее к себе и посмотрел в глаза. — Просто послушай меня сейчас и доверься. Ты здесь не останешься.
— Почему?
— Просто делай, как я скажу. Сейчас мы выходим из здания и едем к бабуле. Она ждет тебя.
Кира не отводила глаз с лица Павла. Он был совсем другой. Она не понимала, что произошло, но больше не стала возражать. Двери лифта открылись, и Павел потянул девушку в кабинку.
— Я должна переживать?
— Не должна. И больше не стоит возвращаться сюда.
— Это не тебе решать. Я вообще не должна была уходить. Сегодня ушла, а завтра вернусь. И что будет? Ты же знаешь, я привязана к этому месту, пока не отдам Эдуарду деньги.
— Я бы мог сделать это за тебя, — сказал он, вроде как, намекая, что готов помочь.
— Не можешь. Ты этого не сделаешь. Я не хочу. А если узнаю, что ты пошел на такое, то забудь меня.
— Если бы ты хотела уйти и освободиться от долга, то приняла бы любую помощь, — выдохнул он. — Поэтому я думаю, что ты привязана не к месту, а к боссу.
— Ты не понимаешь. Я должна отдать ему деньги, отработав свои часы до конца. Полностью. Либо… — тут она остановилась.
— Либо, что?
— Либо согласиться на его предложение.
— Поверить не могу! — прорычал сквозь зубы он озлобленно. — Ты вообще думаешь, что несешь?
Кира поняла, что сказала глупость. Погорячилась. Она бы не пошла на такой шаг. Но, тем не менее, Павла это сильно задело. Злился. Ударил кулаком в стенку лифта и прорычал ругательства. Кабинка чуть дрогнула и остановилась.
— Я сильно ошибся на твой счет, — вырвалось у него.
