— Пошли, — прошептала девушка парню в руку.
— Извини, Свят, я сам. Мы пошли, — Игнат расцвёл.
Демьян смотрел вслед удаляющейся парочке. Захотелось догнать и распустить старушечий пучок на голове. Что-то было в этой девушке этакое. Но… Нет, не она. Слишком низкая и полноватая. Может, из-за одежды? Надо проверить. Он не сразу заметил на себе вопросительный взгляд ректора.
— Вот я и говорю, Демьян, смотри, Любовь Бурыгина, вроде невзрачная, незаметная, а какую курсовую сделала! Я думаю, её стоит взять в сборную.
— В сборную? — Демьян недоумённо посмотрел на ректора.
Ректор подхватил парня под руку, словно тот был ему ровней, и повёл по коридору за удаляющейся парочкой.
— Ну да, в сборную. Команда по созданию бизнес-проекта для конкурса «Предприятие молодых». Вы-то окончите университет, кто будет на смене? Ты подумал, сколько человек наберёшь в команду?
— Её? — и Демьян скривился с отвращением. — Ладно, посмотрю, можно ли из синего чулка сделать приличного человека.
Девушка лопатками чувствовала прожигающий взгляд Демьяна. Она старалась не выдавать своё волнение, отчего всё сильнее и сильнее сжимала руку Игната.
— Ты чего? Боишься Демьяна? Да он нас даже не заметит. Если что, Свят заступится. Классный оказался мажор. Ты своей комнаты не узнаешь теперь. У вас мебель поменяли. Свят разнос дал кастелянше.
— Что за Свят? — не поняла Люба. Что-то смутное приходило на ум.
— Ну Свя-ят. Парень Изольды, — протянул Игнат, объясняя очевидные вещи.
— Парень кого? У нас Изольда теперь с мажорами мутит? Надо срочно её спасать.
— Это мажоров надо спасать, — усмехнулся он.
— Игнат, ты отнеси в общагу, а я сейчас. Там пирожки от бабушки. Достанешь?
— Сам от пуза наетый. Ты через недельку предложи… — усмехнулся парень.
— Через недельку у меня не будет. Всё, я пошла. Встретимся в общаге.
Люба решила ринуться на поиски Изольды и выяснить все-все подробности. Но только сделала пару шагов, как увидела Демьяна в окружении свиты, которые стремительно шли ей навстречу. Девушка нырнула в туалет.
Здесь было слишком шумно. Она с удивлением смотрела на разложенные на раковинах карандаши и тоналки. У девушек шло бурное обсуждение:
— Родинки должны быть под мочками и на ладони.
— Сколько родинок?
— Чем больше, тем лучше?
— Серьёзно, сколько родинок?
— Какие родинки? Большие?
— Где под мочкой?
— Где на ладони?
— А каким цветом лучше рисовать? Побледнее или поярче?
— Ой, девочки! Надеюсь, мои такие, какие надо, и Демьян в меня влюбится.
— Ага, ещё как влюбится, только сначала в меня.
— Думаете, ни с того, ни с сего у него появился фетиш на эти точечки?
— Ну а вдруг? Чем чёрт не шутит?
— Да уж, тогда пожирнее да потемнее надо выводить, чтобы наверняка у него ум ушёл.
Девушки усиленно разрисовывали себя, наклеивали мушки.
Любу кинуло в жар. Она быстро сообразила, что чему: Демьян разыскивал её по приметам. Он всерьёз запал за Летучую мышь или хотел отомстить за непредвиденное фиаско? В любом случае лучше было не выяснять. А скрыться из глаз долой куда подальше.
Девушка осторожно выглянула из туалета. Компании мажоров уже не было. Что было мочи, она полетела в общагу переодеваться. Маскировка продолжилась. Не придумала ничего лучше, чем замазать родинки тональным кремом, капля которого была позаимствована у Веры.
Демьян недовольно поморщился. Он уверен, что эта моль с шишкой на голове не имеет никакого отношения к той, которую он искал. Тем более что кольцо оказалось большим. Вован сказал, что девушка с удовольствием надела его и даже согласилась принять в дар, обнажив металлические скобы на выпирающих зубах при улыбке.
У Мышки не было ни скоб, ни очков, ни линз. Он точно знал. Слишком близко были её глаза. Зелёные, как два редких изумруда.
Глава 14. В общаге у девчонок
В девичьей комнате общаги суета, не протолкнуться. Вовсю шла подготовка к вечерним посиделкам. По традиции, в первый день после каникул девушки собирались и болтали без умолку несколько часов подряд, уплетая привезённые вкусности. Каждую без исключения перед отъездом плотно нагрузили самыми разными продуктовыми припасами, чтобы доченьке или внученьке не было голодно и грустно вдали от дома. И им не было, ни капельки.
Девчонки в приподнятом настроении носились туда-сюда: придерживая дверь ногой, залетали с полными руками тарелок, пакетов, свёртков и передавали их Изольде. Она руководила процессом и расставляла яства.
— Так, картошку с лучком воткнём рядом с лечо. Девки, какое оно у моей бабушки шикарное, ум отъешь. Чтобы все попробовали, — командовала кулинарная активистка, крутясь возле стола и бренча посудой.
— Изи, а куда пирожки?
— С чем у тебя?
— Вот эти с капустой, а эти — с яблочным повидлом.
— С капустой у нас уже есть — уноси, а сладкие поставим к варенью. На десерт уйдут.
— А у меня мясо.
— Какое?
— Свинина, запечённая под сыром и помидорами.
— Богато. Ставим к картошке, — Изольда переставляла тарелки плотнее, собирая пазл, и ворчала под нос о нехватке места. — Нам надо стол раза в два больше. Что это? Как на табуретке теснимся.
Парни то и дело заглядывали в комнату и принюхивались к витавшим в воздухе аппетитным ароматам.
— Слюни подобрали! И слушаем сюда, — продолжала вещать организатор посиделок, грозно расставив руки по бокам. — Сегодня у нас девичник. Мероприятие закрытое. Мужикам здесь делать нечего. Заходим с тарелкой, накладываем и проваливаем восвояси. И не борзеем, поживиться можно и у других.
— Чайник вскипел, я принесла.
— Да куда его? И так места не хватает. Чай пить позже будем. Тащи его обратно.
Вскоре стол был забит до упора. Некоторые тарелки пришлось поставить друг на друга пирамидкой. Пир был готов к открытию. Девчонки подтягивались, усаживаясь по кроватям. Все с интересом разглядывали ломящийся от яств стол. Хоть за каникулы и наелись до упора, но голод не тётка. За день борьбы с гранитом науки успели нагулять зверский аппетит.
— Ну что, все собрались? — зычным голосом спросила Изольда, оглядывая плотно усевшихся девушек.
— Да-а-а-а! — хором ответили девчата.
— Тогда посленовогодний девичник объявляю открытым! Налетай, народ. Все со своими тарелками и вилками, как полагается?
— Люба, ты чего там в углу притаилась? Ай-да к нам, — позвала Вера.
— Что-то есть совсем не хочется, — задумчиво ответила Люба.
— Ты чего загруженная такая? Выкладывай, — Изольда насадила картошину на вилку, откусила половину и следом закинула в рот щедрую ложку закуски из овощей. Но, взглянув на подругу, отложила в сторону. Взяла Любу за руку: — Пошли, потолкуем.
Они вышли в коридор. Там было людно. За каникулы все успели соскучиться друг без друга, и теперь здесь было настоящее броуновское движение.
— Айда к Игнату, — решительно двинулась Изольда.
— Ой, ты чего? Я не пойду, — Люба затрясла головой.
— Не дрейфь! — рявкнула подруга. И, вломившись к парням, заявила: — Я подумала, и мы решили, а не пойти ли вам, мальчики, не полакомиться ли в нашей комнате? Посекретничать нам надо.
Игнат, который весь сегодняшний день пребывал в некой эйфории от неожиданно свалившегося на него счастья в виде признания Любы, подхватил своих друзей и со словами: «Располагайтесь, как у себя!”, вышел.
— Игнат, а тебе не кажется, что Изольда приватизировала две комнаты: свою девичью и нашу? Как-то нескромно разошлась она.
Изольда затащила Любу в комнату к парням.
— Давай колись, что случилось? Влюбилась?
— Ты видела, что в универе творится? Наделала я шуму. Теперь не знаю, к добру ли. Как выкручиваться, одному Богу известно. Страшно мне до жути.
— Ты про Демьяна, что ли? — усмехнулась Изольда.
— Так да. Он же ищет меня.
— А то я не знаю… — протянул она. — Он же все каникулы изучал население общаги. Думаешь, чего Святушка здесь делал?
