отчет, это то, что я хотела большего.
А потом все закончилось.
Он отпустил меня и прервал поцелуй.
И, ухмыльнувшись, оставил меня, охваченную вожделением.
— Ciao, bella, — прошептал он своим хриплым голосом и вышел из часовни, а я осталась стоять на месте, дрожа от переполнявших меня чувств и страстно желая, чтобы он вернулся и повторил все снова.
Глава 13
Дарио
Она была самой восхитительной из всех, кого я когда-то пробовал.
На ее языке и губах было вино…
Но под вином скрывалась такая сладость, какой я не встречал ни у одной из моих женщин. А их было много на моем веку.
Сначала она сопротивлялась, пыталась оттолкнуть меня.
Но она была слаба, как младенец, и я легко ее одолел…
Пока она не сдалась.
Это был тот самый момент, которого я хотел.
Ждал именно его.
Я почувствовал, как ее сопротивление ослабевало…
И вдруг она растворилась во мне.
Когда я опустил ее, и она схватила меня за руки, моя победа была полной.
Но это была не просто победа над ней…
Дело было в ее сладости.
Абсолютная чистота и невинность ее поцелуя.
Я никогда не испытывал ничего подобного.
Через несколько секунд я был тверд, как сталь.
И мне захотелось сорвать с нее это платье и овладеть ею — войти в нее глубоко и услышать ее крики экстаза…
Но я знал, что если зайду слишком далеко, она взбунтуется.
Она должна полностью сдаться мне, прежде чем я сделаю этот последний шаг.
Она должна умолять меня взять ее.
Но после четырех лет, в течение которых я не прикасался к женщине, меня почти переполнило желание.
Представьте себе, что вы четыре года не пробовали сахар — ни винограда, ни апельсинов, ничего.
А потом вы откусываете от самой вкусной клубники, которую когда-либо создавал Бог.
Я знал, что похоть одолеет меня, если не уйду в ту минуту.
Поэтому я сделал самое трудное, что когда-нибудь делал с женщиной.
Я остановился и оставил ее.
Кровь бурлила в моих венах.
Мой член пульсировал, твердый, как сталь.
Но я знал, что это единственный выход.
Я не уничтожу Рим, пока буду его завоевывать.
Она сама попросит меня об этом…
И тогда…
ТОГДА я овладею ею душой и телом.
Глава 14
Алессандра
Я совсем не выспалась.
В моей постели я снова и снова переживала этот момент.
Каждую секунду, когда Дарио обнимал меня, целовал, присваивал…
Каждое прикосновение, каждый вкус, каждое ощущение.
В конце концов, мои мысли свернули в более темную сторону.
Например, что я почувствую, когда он потянет платье вверх по моим бедрам, как шелк будет скользить по моей коже…
Что будет со мной, если он коснется меня между ног, где пульсировало от жара, влаги и вожделения.
Снова и снова я запрещала себе думать о подобных вещах…
И снова, и снова эти мысли настойчиво лезли в голову.
Я ворочалась на протяжении нескольких часов, пока наконец не наступил сон.
И даже тогда мне не стало легче.
Во сне он приходил ко мне снова и снова.
Иногда нежный…
Иногда грубый.
То он стаскивал с меня пеньюар…
Или разрывал его в клочья.
То нежно занимался со мной любовью…
Или брал меня, как животное, неистово и дико.
И каждый раз я вскрикивала, когда он входил в меня.
Ненавидела его…
И желала еще больше.
Пока я не проснулась утром от того, что простыни спутались вокруг меня.
Я перевернулась на бок и почувствовала огромный стыд.
Мафиози навязал мне себя, а я только дрожала и хотела большего.
Все проповеди, которые я когда-либо слушала, все предостережения о похоти снова зазвучали в моем мозгу.
Мне казалось, что за свои желания я могла попасть в ад.
Это был не обычный мужчина, о котором я фантазировала.
Он был преступником.
Головорезом.
Убийцей.
Мафиози.
То, что я хотела его против своей воли…
То, что мое тело так бурно реагировало на его прикосновения, предавая меня…
Что это говорило о моей душе?
Я чувствовала себя запятнанной грехом…
И впервые с тех пор, как я решила посетить церковь, чтобы попытаться бежать, вырваться из этого места и связаться с отцом, ощутила потребность облегчить свою душу и попросить прощения.
Мне грозило адское пламя за те чувства, которые внушал Дарио Розолини…
И я готова была на все, лишь бы избавиться от этих чувств раз и навсегда.
Я быстро оделась, но не в шелковое платье, которое он мне подарил, а в одно из тех, которые принесла из дома.
Я знала, что он не позволит мне уйти.
Мысли все время возвращались к вчерашней ошибке с телефоном. Я понимала, что мне придется собрать больше информации, если хотела сбежать отсюда.
Но как?
… Кэт.
Катерина расскажет мне все, что нужно. Я была в этом уверена.
Поэтому спустилась на кухню. Было еще достаточно рано, в доме стояла тишина. Я шла неслышно, не желая ни с кем столкнуться — в первую очередь с Дарио.
Я вошла на кухню, но там никого не было.
Но Кэт была где-то рядом. Об этом говорила нарезанная на разделочной доске клубника. И свежее тесто, отложенное для замеса.
Кроме того, на соседней стойке лежал ее мобильный телефон. Он был разблокирован, как будто она смотрела на него перед тем, как исчезнуть.
Я оглядела кухню. Похоже, поблизости ее не было.
Она могла знать, что мне запрещено пользоваться собственным телефоном… Поэтому я решила, что лучше попросить прощения, а не разрешения.
Я поспешно схватила телефон, открыла Google Maps и набрала — Церковь рядом со мной.
Карта увеличилась до крошечной деревушки. Я провела пальцами, чтобы понять, где я нахожусь по отношению к городу.
Но как бы я ни уменьшала масштаб, никаких признаков особняка Розолини не было. Только пустое зеленое пространство.
Я нахмурилась, пытаясь понять, в чем дело.
И вдруг услышала приглушенный крик, как будто кто-то всхлипывал в подушку.
Звук доносился из кладовки, всего в метрах десяти от меня.
Деревянная дверь была почти полностью закрыта… но оставалась маленькая щель.
Изнутри раздавались приглушенные крики…
Но в них не было печали.
Они звучали…
Страстно.
Я закрыла Google maps, положила телефон на стойку и медленно пошла на звук, сердце колотилось в груди.
Затем заглянула в щель почти закрытой двери.
То, что я увидела, повергло меня в шок.
И возбудило почти так же сильно, как поцелуи Дарио накануне вечером.
В кладовке Валентино занимался любовью с Кэт.
Ну… если
