отдать карту ей. Ведь этот район она знает лучше.
– Я не подведу, – уверенно отвечаю я, вскидывая подбородок.
– Уж постарайся. В прошлый раз мы победили лишь благодаря моей хитрости, – раздуваясь от гордости, добавляет она. – Если проиграешь, больше на роль хранителя не рассчитывай.
– Это вызов?
– Может, и так.
Вот же гадина. Она давно планирует сместить меня с позиции лидера.
– Идет! – Мы пожимаем руки и расходимся в разные стороны.
Мальчишки и правда играют отлично. Им удается разделиться на две команды – и уже через полчаса почти все девчонки выведены из строя. Последняя, кого ловят, – сама Сальма. Я вижу ее сквозь метровый штакетник – ограждение для кустов аронии. Так ей и надо! Осторожно покидаю укрытие и ныряю в проулок между домами, но попадаю в тупик. Проблема в том, что игра ограничена несколькими кварталами и прятаться здесь особо негде. Нужно найти укрытие, но стоит об этом подумать, как за спиной раздается знакомый голос.
– Так и знал, что ты тут.
Оборачиваюсь. Август стоит позади, победно улыбаясь.
– Даже я сама еще десять минут назад не подозревала, что побегу сюда.
– Просто я так хорошо тебя знаю, что могу угадывать твои мысли прежде, чем они придут тебе в голову.
Мы смотрим друг на друга. Сегодня я – главная из принцесс. Потому что карта спрятана у меня. И Август это знает.
– Отпусти меня, – прошу, хотя это против правил. И улыбаюсь ему краешками губ.
– С чего вдруг?
Он подходит ближе, протягивает руку и дергает за шнурки на моей кофте. В его глазах мелькает что-то похожее на то, как Тобиас смотрел на Джей-Джей.
– Ради нашей дружбы, – шепчу я. – Ну и потому что Сальма та ещё стерва и я очень не хочу ей проиграть.
Вдалеке слышатся голоса. Остальные уже близко. Я оглядываясь по сторонам, но бежать некуда, и вдруг Август тянет меня за руку.
– Сюда.
Он тащит меня к старому кинотеатру, боковая сторона которого заросла виноградом, и раздвигает лозы. В стене тут есть выступ, и, если встать аккуратно, за плотной зеленью нас никто не увидит. Почему мне самой это не пришло в голову? Август помогает мне подняться и ныряет следом. Мы встаем плечом к плечу, и не дыша замираем. Листья слегка шумят, потревоженные ветром. Наши руки соприкасаются кончиками пальцев. В эту секунду я думаю: а что будет, если… взять Августа за руку? От этой мысли внутри появляется странный трепет.
– Она пошла сюда!
Там, где мы только что стояли, появляются мальчишки.
– О’Доннел должен был за ней следить. И где он сам?
Мне до невозможности смешно, и я, пытаясь сдержаться, закрываю рот рукой.
– Тише, – шипит Август, но от этого лишь сильнее хочется смеяться.
Мальчишки разделяются, убегая проверять остальные закоулки, а я вдруг чувствую, что теряю равновесие. Сначала кажется – из-за смеха, но потом понимаю, что выступ подо мной трескается и крошится.
– Август, – почти беззвучно шепчу я, хватаясь за лозы, и те протестующе трещат под моим весом.
Зажмуриваюсь, чувствуя, что сейчас упаду. Мамочки! Но Август вдруг хватает меня и тянет к себе, разворачивая. Теперь мы, как две половинки «Орео», склеенные друг с другом. Стоим на одном выступе: его нога, моя нога, потом снова его и опять моя. Я вижу его губы, чуть приоткрытые, и почему-то краснею. В этом году мальчишки начали расти с космической скоростью, так что теперь он выше меня. И сильнее.
Один из «пиратов» возвращается, услышав шум. Я не дышу. Видно ли нас теперь? Вдруг моя спина или волосы просвечивают сквозь виноград?
– Придвинься ближе, – шепчет Август, сильнее вжимаясь лопатками в стену и крепче обнимая меня. Этот момент совпадает с трепетным прикосновением его губ к моему виску, прямо над ухом. Я вся сжимаюсь от мурашек и дрожи, вдруг оглушительно рвущихся на свободу. От всплеска эмоций, сама не понимаю, каких именно. И почему-то кажется, Август чувствует то же.
Пока мы стоим ни живы ни мертвы, спрятанные от всего мира завесой из листьев, он наклоняется и случайно проводит кончиком носа по моей щеке. А я… я могла бы ущипнуть его за бок, как раз удобно обнимаю его талию под расстегнутой толстовкой, но не делаю этого. Закрываю глаза, сосредотачиваясь на ритме наших сердец, которые, как два метронома, вдруг начинают ловить один темп. Стараюсь определить все оттенки чувств, что вызывает это случайное – а может, все-таки не случайное? – прикосновение. И уже без всяких сомнений понимаю, что, кажется, это лучшее из всего, что случалось со мной за последние полгода.
Мальчишки уходят. В тишине до нас доносятся обрывки их голосов. А мы с Августом так и стоим, не шевелясь.
Игра закончена. Принцесса не найдена и не взята в плен. Правда, сама я в этом уже совсем не уверена.
***
Все рушится осенью. За два года до того момента, когда я потеряю голос. К нам приезжает полиция. Следом приходит Август – просто предупредить, чтобы я не волновалась, их тоже проверяют. Он утверждает, что все будет хорошо, но меня не оставляет предчувствие надвигающейся катастрофы.
Еще через неделю фирме отчима выдвигают обвинения. Дружба между нашими семьями трещит, как ткань, которую усердно тянут в разные стороны. О’Доннелы считают виноватыми нас, мы – их. Майкл запрещает нам с Тобиасом встречаться с Августом и Джей-Джей, потому что каким бы ни оказался финал, как раньше уже точно не будет. Он оказывается прав. В следующие несколько недель все становится только хуже.
Я сижу на кровати в комнате Августа, потому что мои родители запретили ему приходить в наш дом. Внизу раздается шум и смех, и эти звуки настолько непривычны в нынешнем положении, что мы оба вылезаем из комнаты, посмотреть, что случилось. И тогда я вижу, Джули привела другого парня.
Несмотря на то, что мы с Тобиасом совсем не близки, в эту секунду мне кажется, будто это меня предали.
– Джей-Джей? – испуганно шепчу я.
Наши взгляды пересекаются, но Джули не отводит свой. Тот парень не ошибка. И не случайность. Он – принятое решение.
– Ты никогда не поймешь, – сурово произносит она, впуская «другого» в свою комнату. Говорит ему подождать и закрывает дверь.
– Чего не пойму? – Я дышу так, словно из легких выпустили весь воздух. Мир пошатнулся, выбил землю из-под ног, уронив и с треском разбив мои розовые очки. – Ты же говорила, что любишь его?
– Пойдем, пусть сами разбираются. – Август тянет меня обратно в комнату, но я не двигаюсь с места.
– Нет, постой, – вырываю я свой
