ровные буквы в тетради.
Ответ Кир знает. Заглянув в тетрадь через широкое плечо парня, понимаю, что он правильный.
Что ж… Он никогда не был бездарем и, в общем-то, знает все предметы на твёрдую четвёрку. Просто зачастую ленился и предпочитал списать домашку у меня.
В том, что Кир и сам может спокойно подготовиться к ЕГЭ, я не сомневаюсь. Тогда почему он продолжает заниматься со мной?
– Правильно? – Кирилл немного разворачивает тетрадь, чтобы я с лёгкостью прочла то, что он там написал.
Но я всё равно прижимаюсь к его плечу своим, сделав вид, что плохо вижу. И чувствую, как между нашими телами словно пробегает импульс электрического тока.
– Да, всё верно, – согласно киваю я, старательно контролируя свой голос.
Кирилл бубнит под нос следующее задание. А потом сразу другое. Ответ на предыдущее он не знает. И на следующее, видимо, тоже.
Тяжело вздохнув, парень пристраивает затылок на ствол дерева и закрывает глаза. Опустив руку с телефоном, с волнением смотрю на Кирилла.
– В чём дело? Ты не знаешь ответов? Хочешь, чтобы я тебе объяснила?..
– Помолчи, Белка, – перебивает он меня, но совсем не злобно. – Дай просто посидеть так минуту.
Эм… Что ж… Ладно.
Мы сидим молча. Я время от времени кошусь на Кирилла, но он продолжает держать глаза закрытыми.
Наконец нарушает молчание:
– Твоя мама уже выбрала для тебя вуз?
Сказать, что я удивлена подобным вопросом – ничего не сказать. И дело не в самом вопросе, а в том, что Кир говорит со мной вот так – нормально. Отвечаю неуверенно:
– Да, я буду поступать в МГУ… На юридический факультет.
Он вновь вздыхает.
– А как же танцы, Ась? Мне казалось, что тебе нравится танцевать… Или мама решает всё за тебя?
– Танцы? – усмехаюсь. – Танцы – это просто хобби. Там я отдыхаю.
Кирилл вдруг открывает глаза и, повернув голову, смотрит на меня.
– Уверена? Значит, МГУ – твой выбор?
Наверное, нет. Наверное, мама всё-таки навязала мне этот выбор, когда я училась в седьмом классе… Но какое это имеет значение?
– Знаешь, я могу попробовать поступить, куда захочу, – протягиваю задумчиво.
– И твоя мама ни при чём, так? – подгоняет с ответом Кирилл.
– Да. Так.
– Хорошо. Твоя мама ни при чём, – цедит сквозь зубы. – Давай следующее задание, – кивает на телефон в моей руке.
Вновь подношу его поближе к Кириллу. Но тут же убираю.
– Подожди… Почему ты говоришь о моей маме? Я чего-то не знаю?
– Давай задание, Ась, – его тон становится требовательным.
Я решаю настоять на своём:
– Нет. Ответь на вопрос! При чём здесь моя мама?
Кир резко захлопывает тетрадь и отдаёт мне вместе с ручкой. Вскакивает на ноги.
– Это была плохая идея, – бормочет себе под нос.
Я так ошеломлена, что у меня не сразу получается подняться с земли. Кирилл хватает меня за руку и достаточно грубо поднимает, рванув на себя. Телефон и тетрадь с ручкой падают на землю. По инерции я хватаюсь за плечо парня свободной рукой. И получается, что я буквально падаю в его объятья.
Кирилл совершенно неожиданно обнимает меня за талию и прижимает к себе. Осторожно подняв голову, встречаюсь с его серыми глазами, которые сейчас потемнели… От злости или чего-то другого.
– Ты просто маленькая маменькина дочка, – цедит он сквозь зубы.
– Это не так… – пытаюсь возразить я, но мой голос дрожит и звучит совсем неуверенно.
– Так, Ася! Это так. Она всегда всё решала за тебя. И дальше будет решать за тебя!
– До моего совершеннолетия, – поправляю его.
Он горько усмехается.
– Тогда ты ещё и дурочка, раз веришь в это.
Я начинаю злиться. Совершенно не понимаю, что такого ужасного сделала моя мама Кириллу. Раньше они были в идеальных отношениях. Она доверяла ему… меня.
– Ты можешь считать, как хочешь, – уступаю я. – Не собираюсь ничего тебе доказывать.
– Как хочешь! – со злостью выплёвывает Кирилл. – Тогда я очень рад, что мы больше не друзья!
Что?!
Он же так не считает!
Его брови сходятся на переносице. Острый как бритва взгляд упирается в мои глаза. Я тоже злюсь и стараюсь смотреть на него так же. В итоге мы сверлим друг друга глазами, всё ещё продолжая стоять в обнимку.
Внезапно взгляд Кирилла сползает с моих глаз на губы. Выражение его лица меняется. Он обхватывает мой подбородок двумя пальцами, вынуждая задрать голову ещё выше.
– Ты ведь моя рабыня, верно? – говорит он самоуверенно. – Пожалуй, я использую тебя совсем не по назначению.
Мне кажется, что вся кровь отливает от моего лица.
– Я не… – начинаю мямлить, но Кир меня перебивает.
– Помолчи. Тягу к знаниям будешь Алиеву прививать. А со мной…
Он задумчиво смотрит на мои губы. Склоняется чуть ниже. И вот уже между нашими лицами не больше пары сантиметров. Указательным пальцем он дотрагивается до моей нижней губы. Проводит по ней практически невесомо, но это прикосновение заставляет меня приоткрыть рот и сделать короткий судорожный вдох.
Мне бы надо оттолкнуть парня. И мне немного страшно оттого, что он ведёт себя так со мной… Но тело словно оцепенело. А в груди горит такой пожар, что только Кирилл может его потушить.
Я не знаю, что он должен сделать. Но только он его потушит – в этом я уверена.
Где-то на краю сознания слышу голоса… и шаги, шуршащие по листве.
Кирилл грубо отталкивает меня.
– Ты достала меня, Ась! – его хлёсткие слова буквально бьют меня наотмашь. – Так сильно хочешь прислуживать? Тогда придёшь через час в мою комнату и постираешь мои вещи! Это всё, на что ты можешь сгодиться!
Полоснув по мне злым взглядом, Кирилл уходит. Слышу, как за спиной кто-то улюлюкает, кто-то хихикает. Потом слышу громкий хлопок. Словно кто-то отбил «пять». И дружный четырёхголосный смех.
Колени подкашиваются. Слёзы уже готовы вылиться наружу, но я сдерживаюсь до того момента, пока шорох шагов не отдаляется, и всё не затихает.
Четыре года я дружила с этим человеком, и так ошибалась в нём… Но теперь мне всё предельно ясно…
Ася
Когда я возвращаюсь в комнату, на моём лице уже нет ни намёка на слёзы. Я провела в дубовой роще достаточно много времени. Мне не хотелось, чтобы кто-то увидел меня расстроенной и заплаканной, поэтому я просто сидела на листве и ждала, когда закончатся эти бесполезные рыдания. Однако я совсем не ожидала того, что застану свою ближайшую подругу всю в слезах.
Даша сидит на своей кровати, забравшись на неё с
