- Эй, Рон! Как дела?
- Чудесно, дорогая. А как ты? Надеюсь, ты ходила сегодня в школу?
- Конечно, Рон. За кого ты меня держишь? Хочешь расскажу, что мы сегодня там делали? У нас была биология, и мы изучали пищеварительную систему крысы. Крыса была здоровущая, и мы…
- Хорошо, хорошо, девочка, я тебе верю. А почему ты сейчас здесь?
- Ты что, забыл, что сейчас время ленча? Я решила немного прогуляться.
- Надеюсь, ты больше не куришь?
- Рон, да как такое могло прийти тебе в голову? Такая хорошо воспитанная девочка, как я, и вдруг - курить.
Рон, улыбаясь, смотрел на нее через прилавок, заполненный горками овощей: белоснежной цветной капустой, блестящими перцами, круглыми красными томатами. Небольшая очередь, состоящая преимущественно из цветных, терпеливо ждала.
- Как мама? Она оправилась от простуды? Возьми яблоко.
Он протянул ей большое красновато-коричневое яблоко. Тилли ненавидела этот сорт яблок, но, чтобы доставить Рону удовольствие, впилась в него зубами.
- Сейчас ей лучше, - ответила она. - Правда, она очень устает.
- Еще бы ей не уставать, если столько работать. Послушай, дорогая, постой немного за прилавком. Мне нужно отлучиться по нужде.
Тилли прошла за прилавок и почувствовала себя в роли продавщицы. Ей нравилась эта работа, и она часто просила Рона взять ее хотя бы на субботу, но он неизменно отвечал, что не может ее эксплуатировать да и платить ей ему нечем, однако она иногда подменяла его, и он давал ей пару фунтов стерлингов, повторяя при этом: «Только не на твои паршивые папироски, Тилли. Ты меня понимаешь?» И она неизменно отвечала: «Конечно же, Рон. За кого ты меня принимаешь?»
Он быстро вернулся, довольный, улыбающийся. Милый коротышка с лицом мартышки.
- Спасибо, девочка, ты меня выручила. Так у тебя все хорошо?
- Прекрасно. Мне пора обратно в школу. Рон, ты не можешь…
- Одолжить тебе фунт стерлингов? Тилли, в этом месяце я давал тебе деньги уже пять раз. Мне придется завести долговую книгу. На что ты их тратишь?
- На чипсы. Мне не хватает школьных обедов, и я все время хожу голодная. Пожалуйста, Рон. Я все тебе верну.
- Свежо предание… Ну хорошо, но это в последний раз. Больше не проси. Договорились?
- Само собой. Спасибо, Рон.
Она засунула деньги в карман блейзера, который был ей уже давно мал: застежка не сходилась, рукава были коротки.
- Приходите с мамой ко мне в воскресенье в гости. Я приготовлю что-нибудь из китайской кухни.
- Потрясно, - сказала Тилли.
Она ненавидела его китайскую стряпню, особенно жаркое, как правило, утиное, но может, на сей раз будет что-нибудь съедобное.
- Алло, это снова Тилли Миллз. Могу я поговорить с Фелицией Ливсей?
«Ну же, глупая корова, соединяй меня поскорее».
- Фелиции нет, но она просила меня передать вам, чтобы вы пришли к нам сюда. Вместе с мамой.
- Ну, я не знаю… А когда?
- Когда хотите.
- Может, завтра утром?
- Пожалуйста.
- Хорошо. Спасибо.
Тилли долго бродила по Олд-Бромптон-роуд, прежде чем решилась войти в дверь под вывеской «Моделз Плюс». Она тщательно готовилась к этой встрече: вымыла и просушила феном волосы - Господи! Опять их надо выпрямлять! - старательно отгладила свою единственную юбку и блузку, которую мать взяла в своей мастерской, аккуратно наложила макияж, приклеила искусственные ресницы.
Она полагала, что здание под номером 748 будет величественным и высоким, как любая киностудия, но оказалось, что «Моделз Плюс» занимает помещение, расположенное над кондитерской. Указатель вел на второй этаж, и она поднялась по лестнице, сгорая от страха и считая всю затею злой шуткой.
Однако ее страхи были напрасны. Она вошла в большую комнату, где было много людей. У самой двери за коммутатором сидела девушка. Позади нее стоял большой круглый стол, за которым расположились двое мужчин и четыре девушки. Перед каждым из них стояли телефоны и арифмометры. Дальше, на двух больших диванах, сидели молоденькие девушки и юноши - все они весело болтали. В самой глубине комнаты, у окна, стоял письменный стол. Он был пуст.
Тилли нерешительно посмотрела на девушку у двери и встретила холодный взгляд.
- Я… я пришла повидаться…
- Сожалею, - ответила девушка, - но в данный момент мы никого не берем. У нас уже полно кандидатов. Вы принесли фотографии? Оставьте их мне.
- У меня нет никаких фотографий, - ответила Тилли, сдерживая желание нагрубить. - Я здесь, потому что вы просили меня зайти.
- Ваше имя? - сухо спросила девушка.
- Тилли. Тилли Миллз.
Девушка заглянула в дневник и покачала головой:
- Мне очень жаль. Здесь какая-то ошибка.
- Послушайте, - сказала Тилли, - здесь нет никакой ошибки. Я звонила вчера, и Фелиция Ливсей попросила меня зайти.
- Ах так, - сказала девушка, слегка оживившись. - Ее сейчас нет, но я наведу справки. Присаживайтесь.
- Спасибо, я постою, - ответила Тилли, которой не понравилось, что эта глупая корова командует ею. Она заметила, как девушка обменялась взглядом с другой, сидевшей за круглым столом, и та поднялась и подошла к ним.
- Вы хотите быть моделью? - спросила она. - В данный момент прием закончен, но вы можете оставить фотографии, и мы с вами свяжемся.
- Послушайте, - сказала Тилли, - я вовсе не собираюсь быть моделью, но Фелиция Ливсей попросила меня зайти, и вот я здесь. Если у вас закончен прием, то меня это совершенно не волнует. Я могу и уйти.
- Конечно, - ответила девушка, глядя на нее снисходительно. - Но лучше бы вам оставить свои фотографии. Кто знает…
- Я знаю, - ответила Тилли и, гордо вскинув голову, направилась к лифту, пытаясь подавить горечь разочарования.
Дверь лифта открылась, и из него вышла Фелиция Ливсей.
- Привет, - сказала она. - Рада тебя видеть. А где твоя мама?
- На работе, - ответила Тилли, и это было правдой.
- Сегодня нет занятий в школе?
- У нас сегодня только половина уроков.
- Ясно, - ответила Фелиция, заговорщически ей улыбаясь. - Мне надо кое-куда позвонить, а потом я займусь тобой. Мэри Энн, приготовь нам, пожалуйста, две чашечки кофе. Одну для этой леди. Садись сюда, - сказала она, указывая Тилли на диван.
Тилли с независимым видом села на диван и обвела глазами комнату. Она чувствовала себя ужасно, но старалась не подавать вида. Все в комнате были хорошо одеты, и она в своей короткой юбочке и простенькой блузке казалась себе голой. Она даже не понимала языка, на котором все говорили. Сидевшая рядом с ней хрупкая блондинка в армейских брюках и высоких ботинках рассказывала одному из юношей:
- Я все утро проторчала в «Петти Франс». Эти ублюдки выдадут мне паспорт только завтра, а мне нужно вылетать сегодня. Теперь мой билет пропадет.
