***
В понедельник я не пошел на работу. Запросто мог, в конце концов, Наташа не помирашка, но почему-то не хотелось. А вот во вторник все же вырвался на несколько часов. Но этого хватило, чтобы, вернувшись домой, застать девчонку с мокрыми волосами и уже в вполне осознанном состоянии.
— Отвезешь меня домой? — перебирая руками волосы, спрашивает Наташа.
— Говорят, нельзя принимать душ, когда болеют, — игнорирую ее вопрос.
— Я не хочу натягивать платье на липкое тело, и я уже вполне нормально себя чувствую. Так отвезешь?
— С мокрыми волосами?
— Я быстро подсушу.
— Хорошо. Отвезу. Ты бледная, кстати.
— Я всегда бледная, пока на мне нет румян, а еще краснею, когда становится стыдно, — усмехается, прикрыв глаза.
— И часто тебе бывает стыдно? — присаживаюсь к ней на кровать.
— Бывает, — смотрю на нее и не могу понять, что меня смущает. Наверное, то, что она какая-то милая. Бред какой-то, чему здесь, казалось бы, удивляться? Девушки и должны быть такими, но почему-то не эта. А потом я понял, она вновь прощается. И все-таки дура.
— Ладно, собирайся пока, потом отвезу.
Через полчаса Наташа вышла уже полностью одетая с высушенными волосами и даже каким-то намеком на макияж. Вообще у нее какой-то пунктик на внешности, уж слишком идеальной она хочет казаться.
Молча дошли до машины, посадил ее на переднее сиденье, и мы отправились к ней домой. Доехали быстро, без приключений и словесных баталий. Не могу объяснить, но мне больше нравится не тихушница, сидящая сейчас рядом со мной, а вот та самая, говорящая невпопад, стерва. Сам себе усмехаюсь, дожил блин.
— Что смешного?
— Да так. Тебе лучше этого не знать. Кстати, когда ты была в отключке, звонила твоя мать, я с ней немного побеседовал.
— О, Господи! Какой ужас. И что ты ей сказал?
— Правду, что же еще.
— А как ты объяснил кто ты?!
— Как есть, так и объяснил. Твоя маман хотела разведать побольше обо мне, но я решил остаться загадкой. Свой возраст я так ей и не сказал.
— Ну зачем ты ответил на звонок?! Как я теперь буду перед ней выкручиваться?
— А с хера ли тебе выкручиваться? Ты давно не ребенок, а взрослая девочка, которая, кстати, уже не девочка.
— Хватит!
— Вот именно, хватит загоняться всякой херней. Давай закончим ругаться на пустом месте?
— Я не ругаюсь. Ладно, мне пора. Спасибо за все.
— За что?
— Прекрати.
— Ладно, не грузись. Я приеду завтра к часам семи, восьми. Раньше не получится. Работы много накопилось. Что ты на меня так смотришь?
— Ничего. Я пойду.
— Иди. До завтра.
Быстро открывает дверь и выходит из машины. Недолго думая, выхожу следом из машины и иду за ней.
— Ты чего?! — оборачивается ко мне.
— Решил проводить тебя. Мало ли не дойдешь, да и подъезд у тебя убогий.
Беру ее за руку и веду к подъезду. Так же молча, как и всю поездку в машине, доходим до квартиры. Наташа открывает дверь и вновь на меня удивленно смотрит.
— Ну все?
— Все, это когда конец жизни. Морг, гроб, кладбище, погребение и черви. А у нас, вроде как, все только начинается.
— Очень романтичное сравнение.
— И не говори. Романтики они такие.
— Тогда пока? — как-то робко произносит она.
— До завтра, — не выдерживаю и мимолетно целую ее в губы.
Глава 12
Смотрю на потолок, еле дыша, и начинаю улыбаться. Могла ли я только представить, что после первого секса будет хоть какое-то продолжение? Однозначно — нет. Еще более удивительным было то, что Максима как будто подменили, он был предельно вежлив и терпелив, что никак не вязалось с его сложившимся ранее образом. На следующий день, после того как отвез меня домой, он действительно приехал ко мне вечером. Пожалуй, так тупо я еще никогда себя не чувствовала, как в тот день. Куда деть глаза и все остальное я просто не знала, почему-то мне было безумно стыдно и неловко. Тут надо отдать ему должное, он вел себя как адекватный и нормальный мужик. Дурацкими вопросами меня не донимал, хотя он в принципе ко мне не приставал. Разложил пакеты с ресторанной едой, почти молча поужинали, за что ему огромное спасибо, и распрощались на весьма положительной ноте. Хотя все это ясности мне нисколечко не прибавило.
Уже после, лежа в постели я так и не поняла, что между нами происходит. Как вообще строятся эти чертовы отношения? Может это и есть норма, в чем я, если честно очень сомневалась. Но какая-то часть моего мозга все же функционировала и я понимала, что если бы он хотел помахать мне рукой, то точно бы не приехал ко мне после всего. Стоял другой вопрос, почему тогда он не делал попыток опять уложить меня в постель? Ну сколько там ждут после первого секса? Пару дней? Так я болела три дня, мог бы уже начать подкатывать. Но нет-никаких поползновений в мою сторону. Не мог же он знать, что у меня месячные прилетели аккурат к тому моменту, как я уехала из его дома. Собственно, именно поэтому я и укатила. Признаться честно, мне было дико приятно, что Максим обо мне заботится. Внутри себя я ликовала и была вовсе не прочь еще понежиться в его кровати и испытать на себе мужскую заботу. Но все когда-нибудь кончается. Суп мне давать перестал, морсом больше не поил и вырвался на работу, что жуть как бесило. Но стоило только моим красным дням закончиться, как в этот же день он приехал за мной и отвез меня к себе домой, где собственно и был второй секс.
Что там я думала? Первый раз не очень? Чушь! Второй раз был еще хуже. Если в первый все было спонтанно, и я знала, что будет не салют, то тут ожидала чего-то большего. На деле же получила жирный кукиш. Все, о чем я думала, это скорее бы все закончилось. Нет, ничего ужасного не было, просто это было никак, я все думала о том, как выгляжу со стороны. Притворяться я не собиралась, в конце концов он мне не муж, чтобы что-то там симулировать. Вот и лежала как бревно, думая о том, что кто-то писал-секс длится одиннадцать минут. Ничего не знаю, мне это показалось вечностью. А еще я чувствовала, что дико злю Максима своим напряженным лицом, ну уж извините. А он все пыхтел, стараясь доставить мне что-то сродни оргазму. Доставил, конечно, — пальцами. Но это как бы сказать… я и сама могла сделать, когда приспичит. Вот собственно радоваться было и нечему.
Третий секс был лучше, но как в каком-то дурацком кино, хотелось крикнуть: ну же, еще чуть-чуть, а он уже лежит спиной на кровати, сволочь такая. Я всегда знала, что со мной что-то не так, что собственно и подтвердилось. И самое дебильное, что Максима мне обижать не хотелось, я видела, как он старается, и далеко не только в постели. Порой он меня даже бесил своей напыщенной идеальностью.
А потом он уехал в командировку, предположительно на неделю. Сказать, что я расстроилась от этой новости не могу. Не год же в конце концов. Но оказалось я тогда очень ошибалась. На третий день его отсутствия я впервые позвонила ему сама. Трудно было признать, но я скучала. Ему, конечно, не призналась, а вот в душе дико хотелось, чтобы скорее закончилась эта неделя. Но он вдруг ошарашил меня новостью, что задерживается на более длительный срок. Надеюсь, тогда я не высказала своих истинных эмоций, на деле же мне хотелось выть. Каких-то три дня, а я уже как верная собака жду своего хозяина. Тьфу! Тошнило от самой себя. Запретила себе ему звонить и ударилась в работу. Кофе, тексты и снова кофе. Удалось даже сбросить целый килограмм, что несказанно меня порадовало. На этом мои радости закончились, пока на пятый день он мне не позвонил сам.
Внутри во мне все ликовало, но на деле я пыталась казаться равнодушной и незаинтересованной. Хотя не знаю, как это выглядело со стороны, может он давно меня прочитал. Но стоило ему только сказать вслух, что он по мне соскучился, причем без тени иронии, я потекла. Нет, трусы мои выжимать не пришлось. У меня потек мозг от этого продуманного гада. В какой-то момент мне показалось, что он сделал это специально. Нет, не сказав «скучаю», а уехав на такой длительный срок.
