- Вот и славно, — сделала я шаг назад и уперлась пятой точкой в подоконник, складывая руки на груди. — А теперь свободен!
- Как меня заводит, когда ты строишь из себя грозного доктора, — отступать Феликс не собирался, снова шагнул ко мне.
Положив руки на ровную поверхность по обе стороны от меня, навис сверху и почти вдавил меня в подоконник. Что ж, верю, точнее чувствую животом уровень его “заведенности”.
— Феликс, уйди, — даже самой стало неуютно от собственной интонации.
А он все ближе и ближе к моему лицу.
Вздрогнула, когда мужчина провел носом по моей щеке, и не смогла сдержать стон, когда прикусил легонько мочку.
«Не раскисай! Он этого не стоит!» — мысленно приказала я себе, пытаясь хоть как-то справиться с дрожью.
И только открыла рот, чтобы привести хоть какие-нибудь аргументы, как Феликс завладел моими губами.
Жестко, с напором, с диким желанием.
Я должна его остановить…
Пока мы не зашли слишком далеко…
Ведь потом же первая пожалею…
Но будет поздно…
Глава 19
Наваждение, безумие… Нет, это чертов психоз!
В самом его ярком проявлении!
Я дотронулась ладонями до плеч Феликса, еще не решив, хочу его обнять или оттолкнуть. Наверное, это и есть пресловутая женская логика. А попросту — полная голова противоречий.
Феликс становился все настойчивее. Его руки уже были не на подоконнике, а блуждали по моему телу. И я как будто слышала его мысли. Сейчас он, кажется, думал:
«На ней слишком много одежды».
Научно, конечно же, не доказано, но говорят, что у психов иногда просыпаются экстрасенсорные способности. А я определенно сошла с ума, если позволяю ему вытворять такое. Да и себе тоже.
Надо остановиться! Красная лампочка слишком настойчиво горит в голове!
«Лика, секс полезен для здоровья. Ты же врач, прекрасно должна это понимать», — проснулся ехидный внутренний голос. Вот кто полон противоречий.
То пошли его, то теперь отдайся ему — я точно медленно, но уверено схожу с ума.
Феликс уже готов был перейти от прелюдии к непосредственно действию, как я все-таки надавила на его плечи, заставив оторваться от моих губ.
— В чем дело, Малинка? — спросил он, продолжая наглаживать мое бедро. Дыхание рваное, глаза горят. Или мне уже просто мерещится?
— Из тебя меньше недели назад пулю достали, — я строго произнесла, пытаясь выровнять свое дыхание. Слишком сложно, практически нереально. Особенно, когда он так близко. — Хочешь, чтобы шов разошелся?
— Волнуешься? — расплылся Феликс в улыбке, а я только закатила глаза.
— Как и за любого своего пациента, — ответила довольно серьезно, чтобы больше глупых вопросов не задавал.
Не хватало еще этому павлину дать повод думать, что он мне не безразличен. Меня вообще должен оттолкнуть тот факт, что я доставала из него пулю. Именно из-за таких моментов я и свела общение с любимым родственником к минимуму. А он все-таки родня, а не случайный любовник.
— Кстати, — нахмурился Феликс, резко меняя настроение. — Если этот мажористый докторишка будет тебя лапать, — сделала паузу, а у меня все внутри замерло. — То я переломаю ему руки.
А вот это уже перебор. Да кем он себя, черт возьми, возомнил? Я толкнула мужчину в грудь, хотя еще каких-то две минуты назад балансировала на грани капитуляции, и рявкнула:
— Какого черта? — не только грудь вздымалась от перевозбуждения, но и лицо пылало, так я взбесилась. — Ты мне кто? Муж? Жених? Бойфренд? — выдохлась, делая паузу, но меня уже так просто не остановить. — Нет, — покачала из стороны в сторону указательным пальцем перед его лицом, — мы просто переспали, а потом ты свалил. Даже не попрощался.
Вот теперь я довольна — высказала все свои накопившиеся претензии прямо в лицо этому надменному павлину. Придумал тоже, руки ломать, пусть даже Игорь мне не нравится. Однако Феликс не разозлился, а даже усмехнулся:
— Малинка, если бы, как ты мне тут втираешь, мы просто переспали, — добавил сарказма в голос, — то не оставила бы мне художества в сауне.
Я приложила руки к щекам. Ох, черт! Теперь точно спалилась по полной программе. Ну я же на эмоциях действовала — вся злость тогда в голову ударила. Вообще, сам заслужил.
И сейчас я даже не находила слов для ответа. А Феликс все прожигал меня взглядом, и один черт знает, чего он ждал.
Может, скомканных баксов в салате хватило бы? Остальное уже действительно отдает чем-то глубоко личным. И ведь дело было не только в деньгах. Все навалилось тогда: его уход по-английски, срочный вызов на работу, какое-то саднящее ощущение никчемности в груди.
Да много всего было, так сразу и не вспомнишь.
— Феликс, — я сменила тон, так как развивать эту тему дальше не хотелось, — ну мы же взрослые люди. Давай проедем.
Он кивнул, что меня насторожило. И не зря. Даже выдохнуть не успела, как тут же мужские руки снова оказались на моем теле.
— Малинка, проедем еще раз по пройденному материалу, — заговорщицки шепнул мне и начал расстегивать пуговицы на рабочей рубашке. — А я для моего грозного доктора вот, — он снял с себя футболку и даже поиграл мышцами, чтобы наверняка убедилась в его выздоровлении. — Видишь?
Ох, я видела. Могла даже пощупать, если бы пальцы не занемели. Но смотрела совсем не на пластырь. Сегодня утром я на пару с заведующим могла лицезреть рану, которая заживала быстро. Точно как на собаке. Еще день-два — и Феликса можно выписывать.
— Вижу, — не отводя взгляда от тела, кивнула в подтверждении своих слов, так как остальные в горле застряли.
«Да ладно тебе, Лика. Мужик в руки плывет», — снова проснулся внутренний голос, который я уже окрестила шизофренией.
Несмотря на все доводы разума, я все-таки протянула руку и дотронулась до каменного пресса. Даже очертила пальцами несколько кубиков. А внутри меня все равно здравый смысл спорил с либидо.
Но побеждает, кажется, последний.
— Ты охренительно сексуальна, — провел Феликс руками по моим плечам, сбрасывая рубашку. — И такая сладкая, — снова припал губами к моим губам, уже занимаясь моими брюками.
Одежда летела на пол, а я не успевала даже перевести дыхание между поцелуями. Языки все настойчивее сплетались, лишая последней толики разума. Я даже сама стянула с Феликса спортивные штаны вместе с боксерами — черт, где же мои тормоза загуляли?
Я отвечала на его поцелуи, обнимала, прижимаясь сильнее к голому торсу, и отпустила все сомнения. Прикосновения горячих ладоней к моему телу сводили с ума больше противоречий в моей голове. Да и пофиг сейчас на все предрассудки — тело явно желало получить Феликса в свое личное пользование.
И вот рука на моем бедре, а потом мужчина опускает губы на мою шею, грудь, задирая лифчик. А мои руки в его волосах, и я выгибаюсь, почти положив голову на подоконник.
Обалдеть! Передо мной мужчина на коленях, и он целует мой живот, играя языком вокруг пупка.
— Малинка… — шепчет при этом, поднимает руки к моей груди и сжимает соски.
— Ох, — вырывается у меня, когда Феликс начинает подниматься, ведя языком от живота до шеи. Жарко, дышать нечем, лишь опора в виде мужской головы.
Куда пальцами чуть ли не приклеиваюсь. Иначе точно упаду.
Он забрасывает мою ногу на себя, и я на автомате хватаюсь за мужские плечи, впиваясь ногтями в кожу. Чувствую его в себе. Толчок, еще один.
Движения Феликса неторопливые вначале, но это только распаляет — хочется больше, сильнее, быстрее. Да, я снова становлюсь той развратницей, о которой он недавно вспоминал. И мне это нравится, черт бы его побрал.
Сама забрасываю на его бедро вторую ногу, и Феликс входит в меня глубже. Останавливается, вроде как на вкус проверяя. И опаляет дыханием кожу на виске.
— Я реально скучал, — тихо произносит мне прямо на ушко, а потом оттягивает волосы, намотав их на кулак.
Цепляюсь за края подоконника, но молчу. Не скажу, что тоже хотела его еще раз увидеть. Но только не так. И уж никак не на операционном столе.
