— фыркнула я.
— Немного. — Он усмехнулся. — На самом деле… намного.
— Очень хорошо. Рада за тебя, — ответила я, выжимая подол.
Джастин поднялся.
— Давай помогу.
Неожиданно для меня он встал у меня за спиной и выжал мои длинные волосы. Он убрал руки не сразу, только через пару секунд, и мои соски напряглись. Чтобы отвлечься от этого ощущения, я повернулась и наткнулась на взгляд его сияющих голубых глаз. Он выглядел бесконечно красивым.
На мгновение онемев, я пробормотала:
— Э-э… спасибо. Хотя мне не стоит, наверное, благодарить тебя, ведь это ты все устроил.
— Ну, мне захотелось швырнуть тебя в воду в первый же день, когда я приехал.
— Да неужели…
— Серьезно. — Он озорно улыбнулся.
— Кстати, а почему ты все еще здесь?
Он прищурился.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты запросто мог вернуться в Нью-Йорк вместе с Джейд. Сам знаешь.
— На что ты намекаешь?
— Ни на что. Я просто знаю, что ты использовал выступления в «Сэндис» как оправдание, но в это трудно поверить.
— Что ты хочешь услышать, Амелия? Что я остался из-за тебя?
— Нет… Я не знаю. Я…
— Я не знаю, почему я остался. Окей? И это чистая правда. Просто подумал, что еще не пришла пора уезжать.
— Ясно.
— На сегодня ты закончила донимать меня… заноза в заднице?
— Ага. — Я улыбнулась. То было еще одно прозвище, которым он называл меня. Из-за моей фамилии — Пэйн7.
— Хорошо.
— Кстати, я очень рада, что ты остался.
Он покачал головой и потер глаза.
— Пытаться ненавидеть тебя — довольно выматывающее занятие.
— Тогда прекрати пытаться.
У меня застучали зубы — становилось прохладно.
— Пошли в дом, — сказал он.
Я шла за ним, и холодный воздух никак не мог остудить то тепло, которое появилось внутри меня от воссоединения с ним.
— Хочешь есть? — спросил он.
— Ужасно.
— Иди переоденься. Я приготовлю ужин.
— Серьезно?
— Ну, нам же надо поесть, разве нет?
— Да. Наверное. Я скоро вернусь.
Уходя в свою комнату, я улыбалась. Он будет готовить мне!
Когда я вернулась в сухой одежде, мое сердце затрепетало при виде Джастина, стоящего у плиты. Все еще без футболки, но в своей серой шапочке, он жарил овощи.
Я откашлялась.
— Пахнет вкусно. Что делаешь?
— Курицу с терияки и рисом… Из-за тебя у нас ограниченное меню. Когда ты перестала есть красное мясо? Раньше ты его обожала.
Должно быть, он вспомнил, как раньше мы с ним уминали гамбургеры.
— Просто однажды проснулась и подумала, что есть коров — странно и дико. И перестала их есть.
— Серьезно? Какая нелепица.
— Да.
— Ты всегда была странноватой, Амелия. Не могу сказать, что я удивлен.
Я подмигнула ему.
— За это ты и любишь меня.
Я хотела сказать это в шутку, но вспомнив о его недавних признаниях, немедленно пожалела, что использовала слово «любовь». Когда он не ответил, я запаниковала.
— Я не имела в виду, что ты все еще любишь меня. Я просто пошутила. Я…
Он поднял ладонь.
— Остановись, пока еще чего-нибудь не сказала. Я понял, что ты имела в виду.
Я сжала губы, пытаясь быстро придумать новую тему.
— Ты вернешься к выступлениям в «Сэндис»?
— Наверное.
— Здорово. Я очень их жду.
Он разложил содержимое сковороды на две тарелки и одну подал мне.
— Вот.
— Спасибо. Пахнет божественно.
Блюдо получилось действительно очень вкусным. Он добавил кунжут и водяные каштаны.
— Где ты научился так хорошо готовить?
— Нигде. Научился сам. Я готовил для себя много лет.
— Где сейчас твои родители?
— Я думал, мы уже закончили разговор об этих вещах.
— Прости. Ты прав.
Тем не менее он оторвал взгляд от тарелки и ответил:
— Мать, пока я был в колледже, перебралась назад в Цинциннати. Они продали дом. А отец сейчас живет в Провиденсе.
— Сколько они встречались после того, как я уехала?
— Около года. Моя мать узнала о том, что он делал под нашей крышей, и выставила его. Какое-то время он жил у Патрисии, потом между ними все начало рушиться.
— Он переехал к ней?
— Да.
Я не могла в это поверить.
— Значит моя мать скрыла от меня это факт. Теперь понятно, почему бабушка перестала общаться с ней. Она была в ужасе из-за их действий.
— Я проводил много времени с твоей бабушкой перед тем, как уехал. Она помогла мне не спятить.
— Ты когда-нибудь говорил с ней обо мне?
— Она пыталась поговорить со мной, но я не стал.
— Как думаешь, она оставила этот дом нам двоим, чтобы заставить нас сблизиться?
— Я честно не знаю, Амелия.
— Мне кажется, да.
— У меня не было никакого намерения приезжать сюда и мириться с тобой.
— Нет… серьезно? Я не понимаю. — Он улыбнулся, и я спросила: — Ты все еще зол на меня?
— Вещи не меняются в одночасье. Мы поговорили. Но это не сотрет несколько прошедших дерьмовых лет. Мы не можем по мановению волшебной палочки снова стать лучшими друзьями.
— Я этого и не ждала.
Прежде чем снова заговорить, я долго думала, гоняя еду по тарелке.
— Я просто хочу сказать одну последнюю вещь. И обещаю, что больше не буду поднимать эту тему.
— Я бы не был так в этом уверен.
Его губы вновь изогнулись в улыбке, и это придало мне уверенности раскрыть ему душу еще раз.
— Я, наверное, до конца своих дней буду думать о том, что было бы, если бы я не сбежала, если бы поборола свой страх и рассказала о своих чувствах. Сегодня ты сказал, что любил меня. Джастин, мне жаль, но я правда об этом не знала. Честное слово. Мне нужно, чтобы ты знал: я тоже любила тебя. И выбрала самый дерьмовый способ показать это. Из-за чего ты все эти годы меня ненавидел. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Если я вызываю у тебя стресс или злость, то быть может, нам лучше держаться на расстоянии. Но если есть шанс, что мы сможем опять стать друзьями, то я была бы этому рада. И я не дура. Я понимаю, что это не
