с грохотом спрыгнул на пол. — Ты правда не осознаешь этого, да?
— О чем ты?
— Ты никогда не догадывалась, какой производишь эффект.
— Можно конкретнее?
— Когда мы были подростками, ты садилась ко мне на коленях, клала на меня свои руки, перебирала волосы, обнимала все время, прижимаясь этими своими огромными титьками. Я постоянно ходил с гребаным стояком и ничего не мог с этим поделать. А ты и понятия не имела, каково мне.
— Нет, не имела.
— Теперь-то я это знаю. Ты даже не представляешь, сколько раз мне приходилось защищать тебя у тебя за спиной. Парни обсуждали твое тело, говорили пошлости о тебе прямо передо мной. Знаешь, сколько раз я влезал из-за тебя в драки?
— Ты никогда мне этого не рассказывал.
— Не рассказывал, да. Потому что хотел защитить твои чувства. Я так сильно старался защитить тебя от дерьма, и именно это в итоге сыграло со мной злую шутку.
— Прости.
Он вскинул руки.
— Знаешь, что? Неважно. Забей. Зря я опять поднял эту тему. Мы же закончили разговор.
— Хорошо.
— Я бы хотел продолжить тренировку, если ты не против. Один.
— Хорошо.
Вернувшись к себе, я услышала, что он снова начал молотить грушу с полной самоотдачей. Отходя от его слов, я не могла не спросить себя, а не был ли Джастин прав? Может, я и правда была невнимательной. Но ведь он тоже не признался мне в своих чувствах. Я что, должна была читать его мысли? Чувствуя необходимость высказаться до конца, я вернулась в коридор и под звук ударов заговорила:
— Ты спрашивал, почему я никогда не говорила тебе о своих чувствах. Однако ты сам признаться тоже зассал.
Джастин перестал бить, но оставил руки на груше и прислонился к ней лбом. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.
— Я думал, мое отношение и так очевидно. Разве нет? Все те гребаные песни, которые я тебе посвятил… Ты когда-нибудь видела меня с другими девчонками?
— Нет. Но ты признался, что целовался с кем-то перед той вечеринкой у Брайана.
— Я поцеловал всего одну девушку. Хочешь знать, почему? Потому что не хотел облажаться, когда у нас наконец-то дошло бы до поцелуя. Я хотел, чтобы первый настоящий поцелуй у меня был с тобой. И поцелуй, и все остальное. Но я боялся, что ты еще слишком юная, поэтому ждал. Я не хотел торопить события и все испортить. Но ты права. Отчасти я и правда зассал признаться тебе.
— Жаль. Ты был нерешительным, а я недогадливой. Эти два «не» нас подвели. Минус на минус не дал плюс.
— Минус на минус не дал плюс? Ты это только что придумала?
— Да.
— Какая сентиментальная хрень.
— Спасибо большое.
— Иди лучше готовься к свиданию со своим докторишкой.
Я рассмеялась, чувствуя облегчение от того, что он теперь улыбался.
— Поможешь мне?
— Что? С какого рожна тебе нужна моя помощь?
— Помоги мне с выбором наряда. Потому что ты прав. Это платье немного откровенное.
— Немного? Да тебе завтра же позвонят из «Плейбоя», если я скину им твою фото.
— Хорошо. Не немного, а очень.
— А ты не можешь разобраться сама? Это просто. Прикрываешь сиськи и задницу. Все.
— Ага. Но я хочу выглядеть хорошо. Ты же знаешь, что у меня есть привычка выбирать странные вещи. Мешки от картошки и все такое. Я будто бросаюсь из крайности в крайность и не знаю, как найти золотую середину.
— Ладно, — сдаваясь, выдохнул Джастин и пошел за мной в мою комнату.
Я начала доставать платья из шкафа и одно за другим бросать на кровать.
— Как насчет этого?
— Шлюховатое.
— А это?
— Еще хуже.
— Хорошо. Это?
— А сандалии к нему у тебя есть?
— Окей… Это?
— Ну, если хочешь избавиться от него.
Я закрыла руками лицо.
— А-а-а! Ну сколько можно!
— У меня есть решение.
— Какое?
— Не ходи на свидание.
— Потому что я не могу выбрать платье?
— Да. Тебе лучше остаться дома.
— Просто он тебе не нравится.
— Ты чертовски права.
— Спрошу еще раз… почему?
— Потому что, Амелия, он хочет лишь одного: залезть в твои трусики.
— Ну, это ему не светит.
— Уверена?
— Я не сплю с парнями на первом свидании.
Он скептически приподнял бровь.
— Ты никогда не спала с парнем на первом свидании?
— Ну…
— О чем и речь.
— Даже если я и хотела бы с ним переспать — а я не хочу, — это случилось бы не сегодня.
— Почему?
— Я снова порезалась.
Он покачал головой и, поняв, что я о месячных, усмехнулся.
— Понятно.
— И все-таки, почему ты считаешь, будто его интересует лишь мое тело?
— Прочитал по глазам. Я не доверяю ему. Можно много понять о человеке по его взгляду. И у него взгляд плохой.
— Ну, у меня есть не только сиськи и задница. Так что, будем надеяться, ты ошибаешься.
— Ты права. Еще у тебя красивые ямочки на щеках, когда ты улыбаешься.
От неожиданного комплимента меня опалило огнем. Я не знала, как реагировать, поэтому просто сказала:
— Заткнись.
— Будь осторожна, — сказал Джастин серьезно. Потом сунул руку в задний карман. — Кстати об осторожности… Вот, возьми с собой. — Он протянул мне свой старый швейцарский ножик из нашего детства.
— Он до сих пор у тебя?
— Это полезная штука.
— Ты правда хочешь, чтобы я взяла с собой нож?
— Да.
— Хорошо. — Я забрала нож.
— Мы закончили?
— Мы еще не выбрали, что мне надеть.
Джастин подошел к моему шкафу и, медленно проведя рукой по висящей одежде, остановился на простом черном платье без рукавов, которое было максимально закрытым и подошло бы скорее для похорон. Вообще я и покупала его на похороны бабушки. Но в завещании она попросила, чтобы ее просто кремировали, а прах безо всяких церемоний развеяли над океаном.
— Это? Серьезно?
Он достал платье.
— Не проси моей помощи, если не собираешься слушать.
— Ладно. Как скажешь.
Я забрала у него платье, и он пошел к двери. Мой взгляд остановился на прямоугольной татуировке у него на спине. Она выглядела дьявольски сексуально, но
