Сводный Тиран - Вероника Царева

Пытаюсь дать ей выход, потому как не хочу ее напрягать, но она качает головой и от этого движения масса белокурых кудряшек разлетаются в стороны.

— Я полностью свободна, я учусь во вторую смену. К тому же любые, друзья Марка это и мои друзья.

Друзья? Я не думаю, что мы друзья. Это вроде как его работа — помогать мне, хотя и он не обязан любезничать со мной.

— Отлично.

Улыбаюсь я, чувствуя себя немного лучше, от того, что не буду обременять ее. Последнее, чего я хочу, это заставить ее чувствовать, что она должна мне помогать. Я привыкла все делать сама.

Я уже большая девочка, как и сказал обо мне Костя.

— Давай сделаем так, я провожу тебя на пару и вернусь к своим делам, а после выпьем кофе, и я покажу тебе все.

— Отличный план, — отвечаю я.

Это действительно, было бы очень здорово. Мне это нужно, на самом деле больше, чем я хочу признать.

Она…

— Отлично! — восклицает она, ее взгляд возвращается к помощнику декана. — Я позвоню тебе позже.

— Передай Кириллу привет и скажи, что он должен показываться чаще, чем раз в неделю, — говорит более серьезно Цепов, и у меня возникает ощущение, что эти двое знают друг друга на личном уровне.

— Обязательно. В последнее время он завален домашней работой, — отвечает Диана.

— Домашняя работой, говоришь?

Он поднимает густую бровь и усмехается, после чего возвращает взгляд к компьютеру. Я замечаю как щеки Дианы начинают пылать, и она закусывает нижнюю губу. Эти двое определенно знают друг друга, и скорее всего Кирилл это парень Дианы.

Марку не требуется много времени, чтобы распечатать мое расписание и отправить меня за дверь.

Диана провожает меня в кабинет, и в этот момент, я чувствую, что сделала правильный выбор, когда поступила именно сюда. Она рассказывает мне о Кирилле и о том, что помощник декана Цепов это его брат. Она задает мне несколько личных вопросов, на которые я отвечаю неопределенно.

Я не хочу, чтобы кто-то знал, насколько у меня хреновая ситуация. У всех есть проблемы, но это не значит, что мы должны о них рассказывать.

— Вот, давай я тебе напишу. А позже, когда ты закончишь, мы сможем встретиться. И если в будущем у тебя будут вопросы, ты сможешь позвонить мне. Помогу, чем смогу. Я слишком хорошо знаю, как трудно освоиться.

Она улыбается, а мне кажется, что у этой добродушной девушки, все не просто. Я называю свой номер, и она быстро отправляет мне сообщение, а мой телефон сигнализирует о входящем.

— Спасибо, правда, эта путаница в первый день, выбила из колеи.

Моя благодарность звучит неловко, но Диана ничего не говорит по этому поводу. Она просто мягко улыбается.

— Очень скоро станет легче. Я обещаю, — говорит она.

Надеюсь, она права, потому что если станет хуже, я не знаю, что буду делать. Костя успешно испортил первый день занятий. Хотя, во всем этом есть и положительный момент. У меня появился первый друг. Наверняка Костик не ожидал такого поворота событий.

Следующие пары пролетают так незаметно, что я не успеваю опомниться. Уже наступила вторая половина дня, а я ничего не ела, и урчание в моем желудке служит тому ярким доказательством.

Потирая живот, я обещаю себе поесть как можно скорее и сразу направляюсь к кафе, которое я видела на углу. Достав из кармана телефон, я проверяю время, и этого секундного отвлечения достаточно, чтобы врезаться в другое тело или как мне сначала показалось в бетонную стену.

Прежде чем я успеваю рассмотреть парня, я кувыркаюсь назад, моя задница смягчает падение на тротуар. Боль от удара пронзает позвоночник.

— Смотри, куда идешь, — усмехается кто-то, но как только я слышу ледяной тон его голоса, я понимаю, кто именно отправил меня в падение.

Да сколько можно. Про себя вопрошаю я.

— Извини, — бормочу в ответ, поднимаясь с земли, задница болит.

Я провожу глазами по его великолепному телу и останавливаюсь на его надменном лице. Крепкая челюсть, выразительные скулы, пронзительные глаза, которые выглядят так, будто мечут в меня кинжалы.

Да, это Костя Ивашов. Хмурый и злой. Я ненавижу то, что считаю его привлекательным, и в то же время хочу ударить его по наглой роже. В то время как большинство девчонок бросаются на него, я хочу, чтобы он не замечал меня.

Неужели я слишком многого хочу?

— Слышал, ты была в деканате. — он прищуривает глаза. — Тебе пришлось использовать свой глубокий прием, чтобы добиться изменения в расписании?

Он говорит это через чур громко, так чтобы все слышали, при этом делает характерный жест рукой.

Во-первых, откуда, он узнал, что я была в деканате, у него что, глаза везде?

А во-вторых, почему он, обвиняя меня в распутстве?

Сделав шаг назад, я поворачиваюсь к нему.

— Прости, что?

Я не столько шокирована тем, что он так дерьмово обо мне отзывается, сколько шокирована тем, что он делает это в общественном месте. С другой стороны, ему, вероятно, все равно, что о нем думают люди, ведь никто не посмеет сказать ему что-то против.

Его губы кривятся в ухмылке.

— Рот, ты использовала рот, чтобы манипулировать деканом? Это не удивило бы меня. Мне кажется ты можешь.

Я стискиваю зубы… заткнись, заткнись, не говори ничего… слова звучат в моей голове, но я не могу их произнести, мой рот просто открывается, кем он себя возомнил?

В следующее мгновение я набираюсь решимости и делаю огромный шаг вперед, вдавливая палец в его очень твердую грудь.

— В чем блядь твоя проблема? Я ни о чем, никогда не лгала и не оказалась бы в деканате, если бы не ты и твоя не смешная шутка, — кричу я, привлекая внимание прохожего.

Его ледяной взгляд опускается вниз, туда, где его груди касается мой палец, и он хватает его, отбрасывая мою руку назад, как будто я просто мусор. Он наклоняется к моему лицу, отвращение искажает его черты. Он похож на быка, которого прижгли раскаленным клеймом, и это сделала именно я.

— Ты. — Рычание, вырвавшееся из его груди, вибрируя во мне. — Ты — моя проблема, и пока ты не вернешься обратно в гадюшник из которого выползла, ты будешь оставаться ею. Хочешь, чтобы это прекратилось, просто уйди, и все закончится.

Мои губы бездумно кривятся, и хотя во мне нет ни капли злобы, я не могу не сказать