— У меня если честно тоже, — целую ее в губы.
— Правда думаешь, что признался в любви и я сразу все забыла? — строго спрашивает. Однако больше не уворачивается от меня. А это уже дорогого стоит.
— Нет, не думаю, — целую еще раз. — Но остановиться не могу.
Прихватываю зубами мочку ее ушка, облизываю шейку. Она начинает мило хихикать, и я ловлю себя на удовольствии, от того, что давно не слышал ее смеха. Сжимаю ее в объятиях теснее.
— Пиздец как сильно я тебя люблю, — зацеловываю ее всю. — Сожрать тебя хочу.
— Держи себя в руках, Герман, — уже смеется не сдерживаясь.
— Если бы ты только знала, насколько я уже и так держу себя в руках. Как много всяких нехороших вещей я хочу с тобой делать прямо сейчас.
Она красиво краснеет:
— Я в курсе, — прячет смущенный взгляд, ее грудь начинает возбуждающе вздыматься, — ты рассказывал вчера в машине.
— Точно, — усмехаюсь в ее волосы. — Вчера в машине я едва сдержался, чтобы не трахнуть тебя в ротик, пока ты спала.
Вскидывает на меня взгляд:
— Герман…
Провожу пальцем по ее губам, до боли в паху вспоминая, как вчера едва вероломно не нарушил все запреты своей девочки:
— Прости. Должно быть я и правда животное, но я действительно с ума по тебе схожу. Мне так сложно сдерживаться рядом с тобой. Даже сейчас, хочу трахнуть тебя на этом разделочном столе.
— Герман, — она прикусывает губку, взгляд плывет.
— Пойдешь со мной?
Кивает не задумываясь. Выключаю плиту и, подхватив свою малышку на руки, направляюсь в нашу комнату.
Целую ее с таким упоением, что дышать едва не забываю. Опускаю на кровать, нависая сверху. Одной рукой стягиваю с себя футболку.
Женя не спешит раздеваться сама. Однако этот ее восторженный взгляд, скользящий по моему обнаженному телу, подсказывает, что сейчас она меня не оттолкнет.
Целую ее подбородок. Шею. Ключицу.
Просовываю руки под ее легкое платьице и стягиваю с нее трусики. Успеваю заметить на них мокрое пятнышко. Хочет меня.
— Наверно стоило бы сначала спросить твоего разрешения, — хриплю в ее приоткрытый ротик.
— Если спросишь, я откажу.
— Поэтому хорошо, что я никогда не спрашиваю, — подаюсь бедрами в нее. — Ммм… Блядь, какая же ты тесная…
Почему-то жестить сейчас нет никакого желания. Хочется гладить ее охуенное тело, целовать каждый миллиметр ее шелковой кожи, слушать ее нежные стоны.
Кажется, я уже готов кончить. Но сначала придется позаботится о Жене. Знаю, что ей поможет ускорится.
Постепенно наращивая скорость движения своих бедер, целую сладкие губы своей жены. Отрываюсь лишь на секунду, чтобы сказать самое важное:
— Я люблю тебя, Женя.
— Ааа, — выгибается навстречу мне.
Ловлю ртом стоны ее удовольствия. Это сработало даже быстрее, чем я представлял себе.
— И я… — выдыхает мне в ответ.
А может мне и вовсе показалось. Но фантазию уже не остановить. Она все еще любит меня…
Глава 25. ОН
Оставляю Женю в душе, иначе так и не смогу оторваться от нее. А я обещал, что буду заботиться не только о сексуальном голоде. Сейчас поедим, потом еще нужно какой духовной пищи придумать. Может фильмец предложить ей? Даже не представляю, чем еще развлекать ее в этой глуши. В городе бы можно было в театр какой сходить, ну или в парк аттракционов, — она же у меня еще такая малышка. Но уезжать с дачи пока не рискну. Тут есть мать для подстраховки. На случай если Женя вдруг передумает.
— Неужто так быстро простила? — усмехается мама, когда я выхожу на задний дворик, чтобы помочь ей накрыть на стол. Ужин под открытым небом — то, что надо.
— О прощении еще рано говорить. Но мне удалось выиграть время, чтобы заработать прощение.
— И как же?
Сам не знаю, что именно на нее повлияло. Но показалось, что именно речь о ребенке наконец сдвинула с места валун ее ненависти:
— Сказал, что хочу от нее детей.
Мама усмехается:
— Хитрец. Прямо как твой отец. Но он сдержал обещание. После того, как мы едва не развелись, отказался от всех командировок, а если случалось, то меня с собой всегда брал. Потом ты родился. И он совсем дома осел работать, у меня на виду. Видимо дети и правда хорошо мозги вправляют.
Расставляю посуду, слушая мамин рассказ, когда боковым зрением замечаю движение у дома.
В груди становится тепло, когда рядом Женя:
— Любимая, за стол, — командую с улыбкой поворачиваясь к жене.
И замираю, обнаружив, что передо мной вовсе не она.
Обновление от 15.06:
— С удовольствием! — довольно заключает фигуристая блондинка и опускается на лавку напротив меня.
— Какого черта, Светлана? — цежу бывшей секретарше и любовнице по совместительству.
Только ее тут не хватало! Нужно выпроводить ее до того, как выйдет Женя. Я ведь обещал ей без боли. А Свету она точно на всю жизнь запомнила.
— У меня к вам важное дело, Герман Валерич, — щебечет, хлопая накладными ресницами.
Ловлю себя на мысли, что моя бывшая любовница нынче не вызывает во мне никаких чувств, кроме омерзения к самому себе.
— Все вопросы в мой офис, там есть кому разобраться. Разве не видно, у нас тут семейный ужин!
— Тогда я точно вовремя, — она опускает взгляд в сумку, ковыряется там пару секунд и выкладывает на стол кусок пластика с синим колпачком. Клянусь, лучше бы там был пистолет. — Выходит я привезла вам еще одного члена семьи прямо к ужину.
— Герман! — в ужасе вскрикивает мать. — Это что такое?!
— Это ваш внук! — улыбается сука.
Охуеть. Охуеть!
— Это еще доказать надо! — рычу сквозь зубы. — Мы предохранялись! Сейчас убирайся, мы разберёмся с этим позже! — хватаю тест и хочу засунуть его обратно в Светину сумку.
Мама останавливает меня:
— Герман, а если твой?! Разве можно так просто отказываться от собственного ребенка? Мы ведь только что обсуждали…
— Я не отказываюсь, мам! — хочется орать в голос, но я сдерживаюсь из последних сил. — Но сейчас меньше всего хочу, чтобы Женя узнала, что у меня возможно будет ребенок от любовницы…
Поздно замечаю хрупкий силуэт у дома…
Слышу шокированный вздох, и грохот разбивающегося графина, выпавшего из рук Жени.
Она стоит белее мела, прикрывает рот ладонями. Отрывает взгляд от теста на беременность в моих руках. Смотрит на меня с такой болью, что я просто мечтаю, чтобы стрелок из офиса прямо сейчас оказался здесь и не промахнулся на этот раз.
— Жень… — выдавливаю, понимая, что это пиздец. Полный тотальный пиздец!
Боль в ее глазах сменяется пустотой. Она переводит взгляд на маму:
— Теть Люд, спасибо вам за все, — сухо выдавливает, теперь будто полностью игнорируя мое присутствие. — Надеюсь вы позаботитесь о том, чтобы ваш сын стал достойным отцом. Если пойдет за мной, отказавшись от своего ребенка, значит и моим детям такой отец не нужен.
Она отворачивается. И уверенной походкой идет к калитке.
Хочу сорваться за ней, но мама ловит меня за руку:
— Герман! — одергивает. — Ты же слышал, что она сказала?!
— Мама отпусти, — рычу. — Я не хочу сделать тебе больно.
— Вот-вот! Ты и ей то же обещал! — напоминает мне сквозь слезы. — Помнишь, что вчера мне сказал?! Поклялся ведь отпустить нашу девочку, если снова ей боль причинишь! Больше не надо! Она уже и так настрадалась из-за тебя!
Я сдаюсь.
Настрадалась.
Походу я и правда успел только боль этому ангелу причинить.
Я вижу свет фар из-за калитки. Очевидно там такси, что привезло Свету.
Чертово такси, что привезло мне все мои грехи и расплату за них! И теперь увозит то единственное, что действительно чего-то стоило в моей гребаной жизни.
Ту единственную, которую я из-за собственной глупости проебал…
