соображаю, что вопрос адресован мне.
— В кроватке, но там несколько прутьев я достала, чтобы он мог вставать и вылезать.
Руслан ведет себя как обычно. Уверенно и спокойно. Я же мысленно не знаю, куда себя деть.
Этот поцелуй все перепутал в голове.
Тимур кладет голову на плечо Руслану. Я же закусываю губу, которая и так жжет после поцелуя. Но так я буду молчать, и не скажу какую-нибудь глупость.
— Давай в кроватку, малыш. Тебе давно пора спать.
Тимур смотрит на Руслана снизу-вверх. Кажется, я вижу в глазах своего сынишки что-то похожее на обожание. Руслан словно становится для него личным героем. И меня слегка это царапает.
— А ты что застыла?
Оборачивается на выходе из кухни. Я вздрагиваю, сталкиваюсь взглядом с Русланом. Не вижу в его глазах ничего. Он запечатывает все внутри…
Хотя я и до этого не сказать чтобы сильно успела разобраться в этом мужчине. У нас только и были склоки и разборки.
— Давай я его возьму, — протягиваю руки к сыну, но малыш не горит желанием идти ко мне.
Хныкает и цепляется за футболку Руслана.
Обидно? Да не то слово! Я готова разреветься!
Руслан и сам, кажется, не ожидает такой выходки от Тимура. Но послушно оставляет его у себя на руках.
Толкает дверь в нашу комнату. Ненадолго застывает, осматривается. Мотает головой, идет к кроватке Тимура и пытается положить его.
Но мой ребенок продолжает упираться. Не отцепляется от одежды Руса.
— Давай, малыш, каждый должен спать в своей кроватке. Ну, есть некоторые исключения.
И на меня кидает такой красноречивый взгляд, что меня всю словно кипятком обдает. Щеки вспыхивают.
Но Тим не сдается, а я знаю, каким он может быть упертым.
— Давай я помогу, — торопливо подхожу к ним, но Руслан уже успевает распрямиться, и мы чуть ли не стукаемся лбами.
Тимур весело смеется.
Отскакиваю от Руслана, потому что ощущаю, как тело отзывается на его близость. Руслан замечает мою реакцию, усмехается.
— Ладно, давай я с тобой посижу немного, но потом ты отправишься спать, — как можно строже произносит.
— Так не пойдет, у него режим.
Руслан подходит ко мне, а мне деться некуда. Сзади кровать, на которую я могу свалиться.
— Один разочек. Ничего же не изменится.
Он просит?
Вопросительно выгибаю бровь.
— Хочешь, чтобы я стал упрашивать?
Руслан наклоняется ко мне слишком близко, и ему не мешает то, что между нами ребенок.
— Нет, — выходит как-то слишком тихо.
— Вот и отлично, — выдыхает мне в губы и обходит.
А я только глупо хлопаю ресницами.
Да… наглости ему не занимать.
Выхожу, Руслан в это время усаживается и укладывает Тимура на грудь.
— Что мы будем с тобой делать, мужик?
Тим пока просто изучает Руслана, протягивает пухлую ручку, гладит по щеке. А у меня пальцы начинает покалывать. Тоже хочу вот так погладить…
О-о-о-о-о, Маша, тормози! Только вчера ты его люто ненавидела, а стоило ему засунуть язык тебе в рот, так ты сразу тут поплыла, как бумажный кораблик по лужице.
— Маш, — мужчина отвлекается на меня, говорит тихо, моргает через раз, но все равно соглашается остаться с Тимом, — можешь принести водички, пожалуйста?
Вздергиваю бровь. Надо же, он ещё и такие слова знает. Вечер открытий прямо.
Киваю, срываюсь с места. Беру стакан, который налила себе, но так и не выпила его.
Захожу обратно в гостиную, застываю со стаканом в руках, когда вижу картину…
Тим надежно усажен на бедра Руслана и уже крепко спит, Руслан тоже откинул голову на спинку дивана, глаза закрыты. Я допускаю, что он не спит. Как вообще можно было так уснуть? В такой позе.
Я подхожу поближе, убеждаюсь, что он крепко держит спящего Тима. Сам тоже дышит тихо и ровно.
Удивленно хлопаю глазами. Ставлю стакан на журнальный столик. Беру Тима, Руслан тут же открывает глаза.
— Я отнесу его к себе, — шепчу, Рус кивает.
Чуть ли не крадучись, иду в комнату. Я не понимаю сама себя: ещё вчера я ненавидела этого человека, а сейчас готова по воздуху идти, только бы не разбудить его и не потревожить сон.
Я вижу, что ему нужен отдых. Оправдываю себя только тем, что не хочу, чтобы Руслан попал в аварию, которая будет потом всю жизнь на моей совести.
Да-да, именно поэтому. Усмехаюсь от своих же глупых оправданий.
Неужели дело в одном поцелуе?
Но нет, настойчивый внутренний голос нашептывает, что между нами был не только поцелуй.
Укладываю Тимура. Усаживаюсь на кровать.
— Маш, — вздрагиваю от шепота Руслана, — прости, не хотел пугать.
Оборачиваюсь, он стоит в дверях, подпирая плечом косяк. Руки в карманах.
Выхожу к нему. Он опирается спиной о стену.
— Я поеду, наверное.
Кусаю губу. Во мне словно включается биполярочка. Одна моя сторона кричит, что хочет его оставить, вторая вопит, чтобы я бежала от этого человека без оглядки.
Слишком опасно с ним.
Но я вижу, что он почти засыпает на ходу.
— Ты на машине?
Руслан удивлённо вскидывает брови, но кивает.
— Если хочешь, можешь остаться, — нервно заправляю волосы за ухо, — места много в квартире. А ты слишком уставший.
Он задумчиво смотрит на меня.
На его лице мелькает усмешка, от которой по спине мурашки табуном.
Сглатываю. Он отталкивается от стены. Зарывается в мои волосы, притягивает к себе.
— Или не поеду… — шепчет возле моих губ. И этими словами отключает мой разум.
Снова горячие губы на моих. Сминают, давят, порабощают.
Мне не хватает воздуха. Толкаю его в грудь.
— Нет, — облизываю губы, — это… это неправильно.
Мотаю головой.
— Что именно неправильно, Маш?
— Я дам тебе подушку и одеяло, если хочешь остаться.
Сбегаю от него. Не готова я отвечать на такие вопросы. Особенно после того, как мы с ним уже спали, говорить, что поцелуи — это неправильно…
Смешно…
Руслан
Я сдался!
Пытаюсь отыскать хоть каплю ненависти к Маше, но её нет. Она словно в поцелуе растворилась. В понимании, что эта женщина может быть матерью моего сына…
Что именно она полтора года назад заставила меня чувствовать то, что не чувствовал раньше. И плевать я хотел, что она жена моего погибшего брата!
Вот вообще это никак не чешет.
Я хочу её себе. Защитить их обоих, дать им все.
Тру руками лицо, поудобнее усаживаюсь в машине. Маша мне вчера выдала одеяло и подушку, а сама скрылась в комнате с Тимуром. У меня не было сил сопротивляться, не хотел уезжать. Хрен меня пойми.
Неделю назад готов
