вжимая меня в свою грудь. Наклоняется над ухом.
— Есть разговор серьезный.
— Минут сорок ещё погуляет, и пойду.
Рус бросает на часы взгляд и кивает.
— Кофе угостишь?
Вопросительно выгибаю бровь.
— Не боишься, что отравлю?
— На твоей совести будет.
Так легко отвечает. Снова без злобы, без наездов.
Надо же… а таким он нравится мне куда больше.
Выхожу после того, как убеждаюсь, что Тим крепко уснул. Руслан сидит на кухне, вертит в руках наполовину опустевшую кружку.
— Нормально все? — не поднимает на меня глаза.
— Да, как всегда.
Не знаю, куда себя деть. Пока не верится, что мне не придется сейчас от него отбиваться. Искать слова, чтобы дать понять: я не отдам ему Тима.
Но Руслан в этот вечер не нападет. Его словно заменили клоном.
— Что застыла, проходи, садись. Разговаривать будем.
Щиплет себя за переносицу. Вижу, что устал. Решаю, что не буду его задерживать. Быстрее поговорим — быстрее он уедет.
Усаживаюсь напротив, сцепляю пальцы под столом, перестаю дышать почти. Жду первого вопроса. Руслан поднимает на меня свои нереальные глаза.
— За что отец тебе квартиру подарил?
Хлопаю глазами. Неожиданно. Не думала, что он начнет именно с этого.
— Зачем тебе это знать?
Рус сжимает руку, лежащую на столе, в кулак. Стискивает зубы.
— Давай без лишних вопросов, ладно? Я сейчас задаю вопросы, потом, так уж и быть, можешь ты спросить.
Подавляю раздраженный выдох. Киваю.
— За то, что я отказалась от наследства Рената.
Руслан хмурится. Снова упирает взгляд в кружку.
— Объяснимо. Долги откуда? Три ляма.
Из меня непроизвольно вылетает смешок.
— Ты столько про меня узнал, а за что у меня долг, выяснить не удалось?
Рус стреляет в меня испепеляющим взглядом. Без слов предупреждает, чтобы я продолжала просто отвечать на вопросы.
Выдуваю весь воздух.
— За квартиру.
Выгибает бровь. Видно, что не понимает, о чем я. Склоняюсь над столом, оказываюсь слишком близко к лицу Руса, но он не отодвигается. Его взгляд падает на мои губы, которые тут же вспыхивают.
Мысленно одергиваю себя, беру эмоции под контроль.
— Твой отец не слишком-то исполнял свои обещания. В принципе, думаю, вы все такие.
Руслан прищуривается, проводит языком по зубам.
— Больше деталей.
Дергаю плечом.
— Ваш отец меня развел, — вскидываю руки, — пообещал конфетку, а по факту вручил фантик. И теперь мне нужно платить этот долг, чтобы не остаться без крыши над головой.
— То есть ты ему отдала наследство Рената, а за это он тебе отдал квартиру, но…
— Но взял кредит, а меня сделал поручителем. Обещал, что закроет долг в ближайшее время, но, как ты понял…
— Вот же с-с-с… — обрывает себя.
Громко выдыхает сквозь стиснутые зубы.
— Как будто ты этого не знал.
И снова взгляд, от которого по спине озноб. Сама не понимаю, зачем я дразню тигра в клетке, но меня бомбит от всей этой ситуации.
— Скажем так, я не вникал. Меня долго не было в стране, и мне было по боку на свою семью. Все, точка.
— А сейчас, значит, ты решил наложить лапу на наследство?
— Решил забрать долги со своей семейки.
Он так это говорит, что сразу становится понятно, что Руслан не был близок к Хасановым. Хотя сам был им…
Но по какой-то причине между ними произошел раскол. Я это помню по нежеланию Рената говорить о брате.
— И что же они тебе сделали?
Я ступаю на зыбкую почву. Руслан дергает головой.
— Сейчас не об этом.
Давлю в себе разочарование. Но Руслан настроен решительно.
— Ты знала, что отец женат?
Таращусь на него. Медленно качаю головой.
— Понятия не имела, но мы с ним и не общались после смерти Рената. Не было необходимости.
Руслан кивает.
— Плохо, что не знала.
Облизываю пересохшие губы.
— Я не хотела иметь ничего общего с твоей семьей, — поднимаю руки, — прости, но говорю как есть.
Руслан усмехается.
— Да уж, зачем тогда вышла замуж за Рената? Только не говори, что по большой любви.
А вот это уже задевает. Вскакиваю со стула, Руслан пытается поймать меня за руку, но я вовремя отдергиваю её.
Рус ловит только воздух. Видимо, усталость настолько сильная, что и реакция притупляется.
Наливаю себе стакан воды, но не пью. Смотрю на прозрачную жидкость.
— Представь себе, я влюбилась в него. Не из-за денег, если ты на это тонко намекаешь.
По полу едут ножки стула. Руслан встает, а я смотреть на него не хочу.
— И что же случилось потом?
Грустно усмехаюсь. Нет, я не буду ему говорить, что творил его брат. Не собираюсь давить на жалость. Дергаю плечом.
— Просто поняла, что поторопилась.
В поле зрения появляются его ноги. Но я все так же не решаюсь поднять на мужчину взгляд.
Руслан аккуратно забирает у меня стакан с водой, из которого я даже не отпила. Ставит на столешницу позади, кладет ладонь с одной стороны моих бедер. Все тело напрягается от его близости.
— Поторопилась… — эхом повторяет, подцепляет меня за подбородок.
Оказываюсь к нему лицом к лицу. Он нежно убирает прядку моих волос, глаз от лица не отрывает.
— Что ты… — он слишком близко, — что ты делаешь, Руслан?
— Пытаюсь проверить…
Не договаривает. Его зрачки становятся больше, а сам он не отрываясь смотрит на мои губы.
— Что?
— Правильно ли я все помню.
— Что?..
Не договариваю, мне запечатывают рот требовательным поцелуем. Сначала у меня глаза лезут из орбит, а потом все тело простреливает узнаванием.
Да, не может быть… но те поцелуи я запомнила на всю жизнь.
Они были такими… как сейчас. От них ноги слабели, душа горела, сердце проваливалось, как на американских горках. Тело все дрожало.
Хватаюсь за руку Руслана, запускаю ногти в его кожу. Это неправильно. Надо как-то это прекратить.
Но тогда какого черта я сама тянусь к нему, ещё и отвечаю на выпады его языка?
Руслан отрывается от моего рта. Губы горят, меня слегка ведет, но я успеваю ухватиться за край столешницы.
— Правильно все помню, Ведьмочка.
Дыхание застревает. Тогда, когда я провела ночь с незнакомцем, была в образе ведьмы.
И все сомнения отпадают… передо мной тот мужчина, с которым я провела единственную ночь.
— Я…
А что я отвечу?
По полу шлепают ладошки Тимура. Руслан отстраняется, опускает глаза.
Тут же прослеживаю за его взглядом, и внутри все обрывается.
— И как ты тут оказался, мужик?
Руслан, в отличие от меня, не теряется. Берет сына на руки. Тимур сонно хлопает глазками.
— Он не в кроватке спит? — не сразу
