няни для Тимура, а я все ещё не чувствую себя в норме.
— Не против, конечно. Располагайтесь.
Руслан
Мне нужно как-то убить время… шесть дней.
Притупить осторожность Маши. Для этого нужно перестать вести себя как козел и начать уже общаться как взрослые адекватные люди.
Но это сложно… особенно когда я вспоминаю нашу ночь.
— Руслан Ибрагимович, — в мой кабинет медленно вплывает та самая секретарша, которую я все же решил несколько дней назад выпереть из фирмы, — я принесла вам кофе.
Смотрю на девчонку в боевом раскрасе, во рту тут же разливается горечь.
Вот уж точно на что я больше не поведусь, так это на вот такую сделанную куколку. Хватило…
— Заявление принесла? Давай.
Девушка надувает губки. Медленно идет к моему столу и ставит передо мной чашку с черным кофе.
Вздыхаю.
В голове моей опилки… это про неё.
— Я со сливками пью.
Она охает и пытается забрать чашку.
— Но все же я предпочел бы увидеть заявление на твое увольнение, чтобы найти подходящую кандидатуру.
Девчонка падает на колени и кладет ладошки мне на бедра. Я стараюсь не подпрыгнуть от отвращения.
Она тянется к молнии на брюках.
— Руслан Ибрагимович, не увольняйте меня. Я могу стать для вас полезной. Пожалуйста, — она жадно облизывает губы, смотрит на мой пах.
Хватаю её за волосы и наматываю их на кулак.
— Тут надо работу работать, а не начальство удовлетворять, — приближаюсь к её лицу, в которое хочется плюнуть, — а если я захочу найти себе подстилку, то я её найду точно не в своем офисе.
На глаза девчонки накатываются слезы, и она скулит.
— Руслан Ибрагимович…
— Или ты думаешь, вас мало таких, у которых вместо мозгов опилки? Но которые не против сделать приятно богатым дядям?
Она мотает головой, пытается освободиться от захвата.
— Ещё разок. Заявление в отдел кадров, и вали на хрен из моей фирмы, — рычу ей в лицо.
Она судорожно кивает. Отшвыриваю её от себя, как мусор. Показательно достаю платок и вытираю руку.
— Пшла вон!
Она встает на трясущихся ногах и выбегает из кабинета, напоследок несколько раз всхлипнув.
Меня передергивает. Что за бабы пошли?
На телефон падает звонок от Олега.
— Внимательно.
— Рус, у нас, кажется, проблема.
Внутри все стынет.
— Какого плана? Девчонка с ребенком?
— Нет, они на месте и не выходят даже. Всплыл ещё один наследник.
— Что? Повтори!
— Кто-то ещё претендует на наследство.
Хватаю ручку со стола, и она трещит в моих пальцах.
— Кто?
— Пока не могу найти ничего.
Ещё немного усилия, и ручка сгибается чуть ли не пополам.
— Понял, сам поговорю с нотариусом. Отбой.
Скидываю.
И кто там, мать его, такой ушлый? Кроме меня некому накладывать лапу на наследство…если только…да быть не может!
И почему-то вместо того, чтобы прокатиться к нотариусу, прыгаю в тачку, даже Олега не беру и мчусь к Маше и Тимуру.
Понятия не имею, как мне перетерпеть несколько дней, пока кое-что не подтвердится. Но меня постоянно магнитом тянет к бывшей жене брата.
Сам не могу себе объяснить, какого черта происходит у меня в мозгах. Я был уверен, до встречи с этой Машей, что мне никто не нужен и я против всей этой херни, вроде собственной семьи.
А тут…как мозг отшибло.
Несколько дней не видел, а все равно все мысли там. Как она себя чувствует? Что там с ребенком? Хорошо ли за ней присматривают? Не грозит опасность?
Сплевываю, обхватываю крепче руль, всматриваюсь себе в глаза через зеркало.
— Да, мужик, очень вовремя ты поплыл.
Дел невпроворот, а я прусь через весь город к ним. Просто посмотреть на обоих.
— Совсем крыша поехала.
Отчитываю себя.
На середине пути меня перехватывает звонок от риелтора, через которого я решаю продавать дом отца.
— Руслан Ибрагимович, у нас тут проблема с продажей.
Да, б…хочется смачно выругаться. Что-то сегодня дохрена у меня проблем.
— Что за проблема?
Завожусь с полоборота. Скриплю зубами, стараясь взять бешенство под контроль.
— У дома есть ещё один хозяин кроме вашего отца.
Моргаю. Паркуюсь в первом попавшемся кармане, чтобы не приехать в столб от таких-то новостей.
— Не понял.
— Мы начали пробивать для будущих покупателей всю информацию, и всплыл ещё один собственник, у него почти семьдесят процентов.
— Да ну нахрен?
Выдыхаю, а у самого шестеренки в башке крутиться начинают активнее. Кто это может быть?
— А ещё у меня есть сведения, что в дом вчера кто-то заехал. Возможно, тот самый собственник.
— Имя у этого персонажа есть? Что я должен вытягивать-то из тебя каждую букву?
— А, к-конечно, — сбивается риелтор, — Хасанова Алина Романовна.
Хасанова? Это что ещё за…
— Кто? Какая ещё Хасанова?
— Я не знаю, Руслан Ибрагимович, но нужно с ней согласовать продажу дома, и уже потом привлекать покупателей.
— Я тебя услышал. Спасибо за информацию.
Сбрасываю.
Потираю отросшую щетину, смотрю перед собой. Наследник…какая-то Алина…
Неужели, это одно и то же лицо?
Надо разобраться с этим. Разворачиваюсь, забивая на две сплошные и меняю курс.
Долетаю до дома, в котором жил отец перед смертью. Застываю, когда вижу, что в окнах горит свет.
Интере-е-е-е-есно, и кто же тут к нам пожаловал? Я-то считал уже это все своим, а тут, оказывается, папочка подложил очередную свинью.
Хотя, плевать…мне деньги не особо нужны. Просто ради морального удовлетворения хотел сбагрить этот дворец.
Передергиваюсь, когда вспоминаю обстановку внутри. Как будто завод с позолотой взорвался, превратил обычный дом в дом какого-то цыганского барона.
Встряхиваю головой. Надо уже покончить с этим. Думаю, стоит мне узнать, кто же обитает в папочкином доме и вопрос с ещё одним наследником отпадет сразу же.
Роюсь в бардачке, достаю увесистую связку ключей и выходу из тачки. По лицу ударяет холодный порыв ветра.
Открываю дверь в дом, перевожу дыхание и шагаю внутрь. По глазам ударяет яркий свет огромной люстры.
Качаю головой. Да уж…папаша, конечно, обожал всю эту мишуру.
— Ой, — сбоку женский вскрик.
Моментально дергаю головой, натыкаюсь на полуголую девицу. Смотрим друг на друга. Она удивленно хлопает глазками.
— А вы кто?
Окидываю девчонку глазами. Мать его, да она в дочки годится моему папаше.
Хотя, погодите-ка…
— А ты кто?
Она поправляет тонкие лямочки какого-то пеньюара, а высокомерно вскидывает голову.
— Я жена Ибрагима.
Ба-бамс! Мать его.
— Кто?
Кажется, у меня сегодня начались какие-то проблемы со слухом. Иначе, какого хрена я у каждого переспрашиваю все по несколько раз?
— Жена.
Хмурюсь. Пытаюсь переварить это простое слово. Жена…
Же-на, мать его.
— И как давно?
