хоть какое-то развлечение. Смотрю как звезды меркнут, как небо светлеет, как туман уходит. Про восход солнца вообще говорить нечего — волшебство, да и только. Днем иногда тоже к трубе тянет, я ведь здесь один целыми днями, скучно бывает, вот и осматриваю окрестности.
Я слушала и испытывала стыд за свои неуместные подколки. Правильно говорят, что не нужно торопиться осуждать человека, прожившего большую жизнь, пока сам столько же не проживешь. Минус тебе, дипломированный психолог.
Сегодняшней ночью я тоже до рассвета проснулся, полежал немного, да и поднялся в мансарду. Только трубу наладил, глядь, в вашем саду кто-то ходит. Даже не удивился, когда Анну рассмотрел. Только она может в неурочное время по саду шастать. Продолжаю наблюдать — она присела перед дубом и что-то там ладит в траве, только вот не видно чего, она спиной загораживает. Долго Анна под дубом сидела, минут пятнадцать, я даже смотреть устал. Потом вдруг поднялась и пошла к дому, а в руках у нее что-то такое знакомое, но в сумерках как следует не разглядеть. Дошла она до кустов и сунула туда то, что несла, а потом, как мне показалось, прямо в мою сторону посмотрела. Уйти бы, да лечь старому дураку, а я решил еще понаблюдать. Увлекся и не заметил как кто-то сзади меня оказался. Даже крикнуть не успел — меня за ноги подхватили и из окна вышвырнули. Ладно, хоть не головой об землю, а то бы уже в нее и зарыли. Ногам вот только сильно досталось.
— Вы что же, двери на ночь не закрываете? — с удивлением спросила я.
— Не закрываем. Кто сюда полезет? Кругом собаки, сторожа, люди живут круглый год. — беспечно сказал пенсионер, но потом подумал и добавил. — Теперь будем закрывать, после всего-то.
В это время Лина Семеновна позвала нас пить чай, но мы отказались, потому что пора было идти обедать.
— Вы уж проведывайте нас почаще. Вон Юник как ожил после разговора с вами. — пригласила она, провожая нас до калитки.
Мы поблагодарили, распрощались и пошли обедать, договорившись с Николашей о встрече в беседке, где я обещала ему все разъяснить. Николаша пребывал в сильном нетерпении, детективный вирус делал свое дело. Мой приятель запихал в себя обед быстрее, чем Чиф вылизал миску, и все оставшее время отравлял мне удовольствие от еды, строя нечеловеческие гримасы.
Когда я помогала Оле убирать со стола, Николаши в столовой уже не было. Направляясь к беседке, я еще издали увидела его, прохаживающегося в ожидании. Я остановилась у кустов, примыкающих к стене дома и окликнула Николашу. Он прискакал как антилопа гну, в три прыжка.
— Как думаешь, в этих кустах Анна спрятала свою ношу? — спросила я.
Николаша огляделся и уверенно сказал.
— Здесь, больше негде.
Я тоже огляделась, никого не заметила и осторожно раздвинула кусты. Предмет даже не был тщательно схоронен, просто стоял в кустах подальше от посторонних глаз. Рядом со мной появилась Николашина голова и мы переглянулись. Он протянул руку и приподнял знакомый предмет.
— Зачем ей это? — спросил Николай.
— Хороший вопрос. — усмехнулась я. — Но думаю, что ответ у меня есть, пошли.
Мы направились к беседке, сели и я рассказала Николаше все, что знала об этом деле и даже то, о чем только лишь подозревала.
— А вот теперь пошевели мозгой, для чего нашей Анне, в свете всего изложенного, понадобился пятилитровый газовый баллон?
— Чего тут шевелить, итак все ясно — угробить она хочет Олега Константиновича. Только вот вопрос — зачем?
— И сразу напрашивается еще один вопрос. — озадачила я его. — Почему сегодня она не довела дело до конца?
— До какого? — не понял Николаша.
— Дурак что ли? — ласково спросила я.
— А, понял. Почему не весь баллон спустила? — явил он чудеса сообразительности. — Кстати, там литра три еще будет.
— Значит, на этом она не остановится. — задумчиво сказала я. — Как думаешь, она столкнула старика?
— Зуб даю. — сверкнул белоснежной эмалью Николаша.
— Тогда надо осмотреть мансарду и площадку под окном, может увидим что-нибудь. — предложила я.
Через пять минут, получив разрешение хозяев, мы уткнулись носами в подоконник мансардного окна. Улик было — хоть отбавляй. За деревяшку зацепились ситцевые клочки от пижамы Юнлена Семеновича, а на полу валялось несколько комочков земли. В правой раме была выбита щепка, наверное подзорной трубой задел, когда вываливался из окна. Я посмотрела вниз и поежилась. Повезло старику — мог бы запросто уголить на ствол старой вишни и остался бы висеть, проткнутый сучьями, истекая кровью. Я так ясно представила себе эту картину, что непроизвольно передернула плечами.
— Ты чего? — повернулся Николаша.
— Да так, воображение разыгралось. Пойдем, пошарим под окном.
Мы обошли дом и начали бродить вдоль стены. Ничего особенного, только никому уже не нужная, вдребезги разбитая, подзорная труба. Я взяла ее в руки и ахнула. За металлическую клепку на корпусе зацепилось несколько шелковых ниток… сиреневого цвета. Николаша подошел и взглянул мне через плечо. Мы некоторое время помолчали, а потом он вдруг изрек.
— Сиреневый туман.
— Что? — не поняла я.
— Мы между собой так Наталью называем. Ты разве не заметила, что у нее вся комната сиреневая, дом велела сиреневым украсить, забор опять же, да и ходит она преимущественно в сиреневом? Правда, что странно, только здесь. Городская квартира у них нормальная и одежда не сиреневая — пояснил Николаша.
— Что же это получается — здесь была Наталья?
— Получается, что так. Больше у нас никто сиреневого не носит.
— Подожди, подожди, тут надо все взвесить. — не желала я расставаться с такой заманчивой версией, в которую укладывалась Анна в полный рост. — Зачем Наталье пытаться убить старика?
— А Анне зачем? — спросил Николаша.
— Чтобы он не рассказал о том, что видел в саду. Это же понятно! — запальчиво пояснила я.
— Ну, вот именно. — кивнул мой напарник.
— Ты хочешь сказать, что и Наталью он мог видеть…?
— Запросто.
— Так, стоп! У меня уже голова кругом. Пошли в сад, еще раз все проанализируем. — предложила я.
— Мы вышли за ворота и тут же наткнулись на молодого мужика бомжеватого вида и явно бывшего навеселе.
— О! Колян! Мое почтение! — преувеличенно громко сказал тот. — А у меня к тебе просьба.
— Та-ак! — протянул Николаша, окидывая мужчину взглядом с ног до головы. — Надо полагать, что у тебя опять мама умерла и снова понадобились деньги на похороны?
— Ну, ладно тебе вспоминать-то. — начал канючить мужчина.
— Представляешь? — повернулся ко мне Николаша. — Чтобы у Анны денег выклянчить, этот тип на родную мать наговорил, что она умерла.
— Ну и что такого? А
