заставила себя встряхнуться. — Простите, это не моё дело. — Не важно, насколько странное выражение лица Ноэми разожгло её любопытство. — На самом деле я пригласила вас сюда, чтобы мы могли обсудить, где должен был состояться завтрашний день.
Ноэми восприняла это спокойно, как, казалось, она всё воспринимала спокойно.
— Конечно, консорт. Я организовала чаепитие, потому что… — она колебалась, её руки делали что-то похожее на нервное подрагивание на коленях. — Простите. Это просто кажется довольно странным. Мы взрослые люди, и мы должны уметь вести беседу как взрослые.
Мэг не была уверена, адресовала ли женщина этот комментарий ей или самой себе.
— Не буду знать, сможем ли мы поговорить как взрослые, пока вы не затронете тему, вокруг которой вертитесь
— Верно. Конечно, — Ноэми слегка встряхнулась и незаметно расправила плечи. — У меня такое чувство, что я вам не очень нравлюсь, консорт, и я хотела бы знать почему.
О, вау.
Ноэми была просто полна сюрпризов. Мэг наклонилась вперёд и налила себе чашку кофе.
— Кофе?
— Пожалуйста.
Она налила вторую чашку и наблюдала, как Ноэми методично насыпает в неё несколько ложек сахара и здоровую порцию сливок. Ха, она бы подумала, что в этой женщине нет подсластителя и сливок. Очевидно, её навыки чтения людей как бывшей барменши начали подзабываться. Мэг подождала, пока она закончит помешивать, прежде чем заговорить снова.
— Почему так важно, нравитесь ли вы мне или нет? В этих стенах заключаются множество сделок, и симпатия к человеку никогда не входит в уравнение.
— Я в курсе, — Ноэми обхватила кружку и медленно вдохнула. — Это звучит по-детски, и мой отец не поблагодарил бы меня за такие слова, но я надеялась, что мы станем друзьями.
Мэг моргнула.
— Друзьями.
Какого черта эта женщина захотела с ней дружить? Наверняка здесь был замешан какой-то другой элемент, какая-то манипуляция. Несколько месяцев назад Мэг усвоила, что ни одно доброе начинание не обходится без каких-то условий, и это не могло быть исключением из правил.
Может быть, она замешана в каком-то заговоре, из-за которого меня столкнули с лестницы.
Ноэми самоуничижительно улыбнулась.
— Знаю, что вы, должно быть, думаете обо мне, но когда-то давно мы с Тео были довольно близки. Я забочусь о нём и его счастье, и я хотела бы узнать вас получше. Я всегда думала, что он и Гален могли бы… — она пожала плечами. — Но я полагаю, что в некотором смысле они это сделали.
— Вы знали о нём и Галене?
Насколько могла судить Мэг, половина двора подозревала, что что-то происходит, но Тео и Гален держали определённые аспекты своих отношений в секрете на протяжении всей своей взрослой жизни… до сих пор. Пока Тео не вернулся за троном и не назначил Галена и Мэг консортами.
— Знала, — Ноэми твёрдо встретила её взгляд. — Я бы хотела узнать больше о женщине, достаточно особенной, чтобы иметь значение для них обоих. Вы проделали хорошую работу, удерживая меня на расстоянии, но это довольно утомительно, когда во дворце нет никого, кому вы могли бы доверять, не так ли?
Так и было. Ей постоянно казалось, что на неё нападают — или, по крайней мере, за ней следят. Были времена, когда она так сильно скучала по своей лучшей подруге Каре, оставшейся дома, что не могла этого вынести. Единственными людьми, с которыми она могла поговорить, не беспокоясь о том, что оступится, были Тео и Гален… и были некоторые потребности в общении, которые они не могли удовлетворить. Она скучала по подруге.
Это не означало, что Мег могла доверять Ноэми.
Ноэми кивнула, как будто ответила.
— Я знаю. Это место — выгребная яма гадюк, и у вас нет причин верить в истинность моих намерений. Я уверена, что многие другие аристократки подкрадывались к вам с намерением приблизиться к короне. — Ноэми скорчила ещё одну гримасу. — Я не очень хорошо себя оправдываю, не так ли?
— Не совсем, — но Мэг рассмеялась. Она ничего не могла с собой поделать. — Позвольте мне задать вам вопрос.
— Конечно.
— Как вы думаете, почему вчера кто-то столкнул меня с лестницы?
И снова в голубых глазах Ноэми отразился шок. Если она притворялась, то она была лучшей актрисой, с которой Мэг когда-либо сталкивалась. Поскольку Мэг не могла этого исключить, она сохраняла невозмутимое выражение лица, даже пока Ноэми справлялась со своим удивлением.
— Кто-то толкнул вас?
— Да. Спустился по задней лестнице, когда я шла к вам на чаепитие.
— Там камеры, — Ноэми повернулась, чтобы снова посмотреть на ту, что в углу. — Несомненно, Исаак — мистер Козлов — видел человека, который это сделал.
Вот оно снова, это маленькое снятие маски. Там определённо было что-то помимо случайного знакомства с Исааком. Мэг отложила это, чтобы изучить позже.
— Они знали, где находятся камеры, и избегали их. Мы даже не уверены, мужчина это или женщина.
— Это прискорбно, — Ноэми сделала крошечный глоток своего кофе. — Могу я быть с вами откровенной?
— Я бы предпочла это.
— Хорошо, — она кивнула. — Вы могли стать мишенью по целому ряду причин, но есть два варианта, которые более вероятны, чем другие. Первый заключается в том, что ответственной стороне не нравится, что вы иностранка и так близки к короне. К вам прислушивается Тео, и, если бы вы были предприимчивой женщиной, то могли бы использовать это влияние на благо как себя, так и стороне, которые не являются таланианцами.
Мэг покачала головой.
— Я бы никогда не посмела.
— Как я уже сказала, это всего лишь потенциальная мотивация. Другой вариант… — Ноэми вздохнула. — Другой вариант заключается в том, что они либо хотят напугать Тео и отправить обратно в изгнание — что никогда не сработает — или они думают, что потеря вас ослабит его и сделает более сговорчивым.
Она фыркнула. Идея о податливости Тео была смехотворной.
— Я думаю, они обнаружат, что реальность не соответствует ожиданиям.
— Он довольно упрямый, не так ли?
— Вода мокрая? — Мэг, наконец, взяла свой кофе и сделала большой глоток, позволяя вкусу задержаться на языке. — Если мы всё ещё будем откровенны, у меня нет причин доверять вам.
Ноэми кивнула.
— Вы действительно не доверяете. Я бы на вашем месте не стала.
Быть кем-то вроде принцессы было таким сложным делом, но, в конце концов, некоторые навыки соответствовали тому, чтобы быть очень хорошим барменом. Всё дело было в том, чтобы читать людей и предвидеть, как они отреагируют в той или иной ситуации. В пабе в Нью-Йорке худшее, о чём ей приходилось беспокоиться, — это драка в баре или какой-нибудь пьяный идиот, который распускает руки и с
