Иногда мне хочется верить, что где-то там, вдали, они и поныне поддерживают меня в трудную минуту.
Позже я временно охладела к модницам-карьеристкам, вроде Одри и прочих девушек из «Забавной мордашки». После «Дик Ван Дайк шоу» детская мечта стать шикарной бизнес-леди забылась, бизнес перестал меня волновать. А челка осталась. Я и теперь ношу челку. Правда, сейчас она коротковата, но, слава Богу, это модно. По крайней мере так сказал мой стилист, сообразив, что я собираюсь покончить с собой прямо у него в кресле. Одно можно сказать точно: прическу я никогда не поменяю.
Подсев на «Дик Ван Дайк шоу», я стала частенько разглядывать женщин на улице. Одетые в свободные свитера и прямые джинсы, мне они представлялись копиями Лоры Петри: в серых шляпах-таблетках, серых платьях, изящных туфлях-лодочках и ожерельях из серого жемчуга. Мне было невдомек, что прежде чем я дорасту до возраста, в котором можно одеваться как Лора и небрежно сбрасывать с плеч серую норковую накидку, весь гардероб моего кумира устареет по крайней мере лет на сорок. Наверное, именно телевидение виновато в том, что большинство людей моего возраста плохо осознают: мир меняется, и он цветной.
Интересно, кто решает, какие туфли появятся в «Женских причудах» в следующем месяце? Надеюсь, сегодня мне удастся хотя бы увидеть этого человека. Так много всего надо обсудить.
Наверняка ее стол не меньше восемнадцати футов в длину и весь уставлен новыми сверкающими туфлями. Часто, уезжая по делам, главная по туфлям поручает принимать важные решения другим сотрудникам. Разумеется, я не откажусь помочь ей, даже если она обратится ко мне в последнюю минуту.
Тогда я медленно пройдусь вокруг стола, хмуря брови, задумчиво кивая и делая пометки: два балла за высоту каблука, один за вырез на мыске и шесть за необходимость напрягать икроножные мышцы при ходьбе. Если какая-нибудь пара мне особенно приглянется, я соглашусь при случае взять ее домой для дальнейшей экспертизы. Люди со всего мира будут задавать мне вопросы про туфли, а я с гордостью отвечу каждому из них лично.
Надеюсь, собеседование не займет много времени. Если я получу эту работу, мне понадобится полностью обновить гардероб, причем незамедлительно. Нельзя же сказаться больной только потому, что не смогла собрать все необходимое к сроку.
Честно говоря, я отправилась за покупками, как только мне назначили время собеседования. Начала я с поисков коричневых ботинок, таких, чтобы носить и в помещении, и на улице. Также не помешает бумажник, в который помещаются купюры; кошелек с ручной вышивкой, купленный мной несколько дней назад, очень красивый, но, к сожалению, не открывается.
Понадобится и новое белье — нижнее и постельное, да и все кожаные вещи неплохо бы сдать в чистку. Надо купить большую сумку — вдруг придется носить домой какие-нибудь ежедневные отчеты. Еще будет кстати новый набор кастрюль и сковородок.
Где-то глубоко у меня внутри звучат слова «Я работаю в журнале «Женские причуды»» и негромкое цоканье каблучков туфель «Мэри Джейн».
Тянет еще раз коснуться вывески и зарядиться от нее энергией. Пожалуй, прежде чем входить, я оставлю у двери маленькое приношение. Скажем, прядь из челки. Возможно, сегодня самые важный, самый решающий день моей жизни.
Я глубоко вздыхаю, закрываю глаза, открываю дверь и вхожу.
Ух ты! В приемной сидит не меньше тридцати девушек. Странно, почему же их пригласили в то же время, что и меня? Надеюсь, я пришла в нужный день. Однажды я уже путала даты. Я должна была участвовать в суде присяжных, но случайно назначила на тот же день педикюр…
Направляюсь прямо к секретарше, чтобы развеять сомнения.
— Простите, какое сегодня число? — вежливо спрашиваю я.
Именно в этот момент она наклоняется, чтобы завязать ботинок, и, не разгибаясь, бормочет:
— Понедельник.
Я откидываю челку в сторону, рассеянно покашливаю и сообщаю ей свое имя. Потом сажусь на краешек сиденья рядом с двумя другими девушками. Они примерно моего возраста, роста, веса, размера обуви и лифчика. И вообще удивительно похожи на меня.
Такого со мной еще не случалось. Обычно, когда я захожу в комнату, полную незнакомых людей, они все разного роста.
Продолжаю сидеть на краешке, будто готова внезапно встать и уйти.
Все-таки неловко не помнить, какой сегодня день. Я пытаюсь убедить себя, что очень занятые люди часто путаются во времени. Пусть думают, что у меня сбился суточный ритм из-за перелетов, мол, на этой неделе я так часто меняла часовые пояса, что на моих часах уже вторник, а то и среда. К счастью, никто не видит мои часы, и только я знаю, что они не ходят уже больше года.
Кстати, не мешало бы спросить, сколько времени… Хотя, пожалуй, не стоит еще раз привлекать к себе внимание. Всегда можно примерно вычислить, который час, если вспомнить, когда вышла из дома, долго ли ждала такси, и далеко ли было ехать, сколько времени поднималась на шестой этаж и рассматривала вывеску. Ну уж не меньше десяти минут! Перед моими глазами до сих пор стояла надпись, сияющая подобно нимбу: «Женские причуды». Точка.
Я готова на все, лишь бы получить эту работу. Я с радостью побреюсь налысо, если меня попросят, хотя не понимаю, зачем им это. Если меня возьмут, я стану человеком, принадлежащим к миру моды, а не просто безумной потребительницей, покупающей тонны одежды и обуви.
По спине снова пробегает дрожь. Да что это со мной? Здесь же совсем не холодно.
Я устраиваюсь поудобнее и беру чудесно оформленный номер «Причуд».
Любопытно, почему журнал так назвали? Я никогда не задумывалась об этом прежде, хотя выписываю его уже пять лет. Надеюсь, когда буду сотрудником, то узнаю все журнальные секреты.
Я поправляю кремовую юбку с небольшими кружевами. По крайней мере так выразился консультант в магазине — небольшие кружева. Я обожаю носить кремовую одежду. С этим цветом не промахнешься. Я слегка кручу головой, делая вид, будто разминаю мышцы шеи, а сама разглядываю, во что одеты другие.
Слева от меня сидит девушка. Хорошенькая. Настолько хорошенькая, что я невольно начинаю надеяться, может, она уйдет по причине внезапного приступа дурноты… ну, врач, конечно, скажет, что ничего серьезного. На ней розовая шелковая юбка в мелкий черный горошек и маленькая кофточка того же цвета с пуговицами «антик». На шее две нитки жемчуга — розовая и белая, а между ними очень изящная цепочка. И — о Боже! — что это? Кажется, под кофтой черная кружевная блузка.
Она и не смотрит в мою сторону. Заранее уверена, что меня не возьмут. Наверное, полагает, будто я явилась не в тот день, и теперь мне просто надо уйти, или удивляется, почему я, собираясь на собеседование в редакцию самого крутого журнала Америки, оделась как медсестра.
