Мой капитан - Уитни Грация Уильямс

– Нет.

– Ты с кем-нибудь встречаешься?

– Это тот же чертов вопрос.

– Так дай мне тот же чертов ответ.

– Нет, – скрестила я руки на груди. – Нет, я ни с кем не встречаюсь, но скоро буду. И знаешь что? Это будет кто-то, кто не будет заставлять меня переживать то же самое каждые несколько недель, кто-то, кто не будет ловить нездоровый кайф, исчезая каждый раз на недели и оставляя меня одну в ночи, в догадках, что же случилось на этот раз. А еще это будет кто-то, кто уважает меня и не ведет себя так, словно любить меня – тяжелая ноша.

– Я никогда не говорил, что любить тебя – ноша.

– Ты вообще никогда не говорил, что любишь меня.

Молчание.

– Джиллиан, – вздохнул он, проводя рукой по своим светлым волосам. – Послушай.

– Да иди ты! Дай пройти, пожалуйста, – толкнула я его в грудь, пытаясь выйти, но он удержал меня. – Джейк, дай мне пройти.

– Нет. – Он обхватил меня за талию и притянул к себе, кончиками пальцев свободной руки вытирая мои слезы. Он гладил меня по спине и целовал в уголки рта, нежно покусывая за нижнюю губу, как делал обычно перед тем, как начать трахаться. – Ты же знаешь, я никогда не хотел причинить тебе боль.

– Да?

– Ты должна это знать. – Он снова прикусил мою губу, в этот раз сильнее, и прошептал мне прямо в рот: – Ты должна дать нам еще один шанс.

– С чего ты взял, что я сделаю такую глупость?

– Потому что не только я ошибаюсь. – Он запустил руку мне в волосы и потерся губами о мои губы. – Я припоминаю, что это с самого начала было запорото.

– Оно и есть запорото, – взглянула я ему в глаза. – Ты отказываешься впустить меня, не разговариваешь со мной, не обсуждаешь самых простых вещей. Я всегда была открыта и честна с тобой, но нет, даже через все это время… – конец моей фразы замер у меня на губах, когда его язык скользнул вдоль моего – умоляя, дразня, ошеломляя.

Я пыталась сопротивляться, отталкивала его, но все оказалось бесполезно. Его поцелуй напомнил о том, чего мне так не хватало, о том, как хорошо нам было вместе. Медленно уступая, я продолжала шептать ему в губы свои вопросы, а он снова и снова овладевал моим ртом.

Я спросила, спал ли он с кем-нибудь, он сказал «нет». Я спросила, встречался ли он с кем-нибудь, и он наказал меня, крепко сжав мои ягодицы и резко ответив: «Нет». Я начала спрашивать, где он был все это время, почему он постоянно исчезает время от времени, но он пресек мой вопрос еще более глубоким поцелуем, от которого у меня по спине побежали мурашки.

– Вечером поговорим, – прошептал он. Схватив мою руку, он прижал ее к своим штанам, давая мне почувствовать, как у него там затвердело. – Мы поговорим обо всей чертовой ерунде, о какой ты хочешь, поговорим сегодня вечером.

– Вечером – в смысле утром, когда мы приземлимся в Париже, или вечером – это прямо сейчас?

– Вечером, это в смысле прямо сразу, как мы выйдем из туалета, прямо после того, как я разверну тебя к этой двери и напомню твоей пусси, кто ее хозяин. – Он накрыл мою руку своей и жестом приказал мне расстегнуть его брюки. – Это тебя устроит?

Я кивнула, он снова завладел моими губами, и новый поток моих аргументов внезапно иссяк, чтобы превратиться в забытые обрывки, как и все остальные. Его рука скользила под моей юбкой, между моих влажных бедер – и я знала, что все пропало, все снова пропало.

Все было нами.

Все было турбулентностью.

Сколько раз ты сожжешь меня?

Три, четыре, может быть, семь -

Разве я сжигаю тебя?

Это надо закончить опять.

«Если ты уйдешь, за тобой пойду», -

Говорю я тебе, а ты отвечаешь: «Жду»…