- Послушайте, - мне кажется, или мой голос дрожит? Прокашливаюсь, пытаясь вернуть себе способность говорить, - дайте мне, пожалуйста, пройти. Вот так преграждать дорогу человеку и что-то требовать от него – как минимум нечестно. Вы на мой телефон не зарабатывали.
С лица одного, который стоит прямо передо мной, быстро сползает весёлая ухмылка. У меня внутри все переворачивается. Волоски на затылке поднимаются от накатывающей паники. Если до этого было видно, что они игрались со мной, то теперь нет. Кажется, разговаривать они больше не намерены. Подонок выгибает бровь и, цокнув, делает шаг в мою сторону.
Я машинально отступаю назад, готовая если что бежать. Куда угодно, в любую сторону, только бежать.
- Ты себе таких еще штук сто купишь, - и в следующее мгновение он выдирает из моей руки телефон.
- Эй, - вскрикиваю я, потянувшись за ним, но не успеваю.
Мою руку перехватывают. С плеча соскальзывает сумка и с гулким звуком плюхается на асфальт.
- Что с тебя еще можно снять? Сережки есть? – говорит второй рядом с моим ухом, так как теперь он крепко удерживает обе мои руки.
От него неприятно разит табаком и ещё чем-то, вызывающим тошноту. Желудок стягивает спазмом, и меня едва на него не выворачивает.
Я отстраняю лицо, чтобы иметь возможность дышать воздухом, а не этой… грязью.
- Не смейте, - рык вырывается сквозь мои сжатые зубы. От несправедливости происходящего хочется плакать, но глубоко внутри я понимаю, что расплачься я сейчас – они будут еще счастливее. Люди любят видеть слабость других перед собой.
Мои руки сжимают крепче, а потом с головы сдергивают шапку. Волосы рассыпаются прямо на лицо, заставляя меня в панике тряхнуть ими.
Чьи-то холодные шершавые пальцы ловко снимают мои сережки, так, словно они делали это уже не раз. Прикосновение чужих рук гонит разряд тока по телу. Я дергаюсь, а они снова смеются. Похабно, грубо и бесстрашно.
Тот, что держит мои руки, сильно сдавливает запястья, сводя их за моей спиной, а остальные обступают меня со всех сторон. Один трогает волосы, другой шепчет что-то на ухо, но я не могу разобрать слов. Меня сковало ужасом, парализовало. Словно в клоаку какую-то вытянуло, вырывая из реальности.
- Что мы с ней сделаем? – протягивая слова, задает, как я понимаю, риторический вопрос самый высокий.
- Есть несколько вариантов, - отвечает тот, что стоит за моей спиной. - Первый…
- Не будет никаких вариантов, - спокойно раздается вдруг голосом, который я еще не слышала.
Клоака выплевывает меня обратно, заставляя резко обернуться. Остальные делают то же самое.
Тот, что стоял все время в стороне, неспешно подходит к нам, так и не прекратив прокручивать в руке зажигалку.
Останавливается в метре и засовывает руки в карманы толстовки.
- А что так? Хочешь забрать в единоличное пользование? – противно усмехается тот, что стоит к нему ближе всего.
Видно, что парень один из них, но все же незримо чем-то отличается. Может тем, что не принимает участия в общем извращенном веселье? Широкий в плечах, сбитый.
Он закидывает голову назад. Глаз его я не вижу из-за того, что на голову у него накинут капюшон, но почему-то создается впечатление, что он рассматривает меня.
- Хочу, - произносит спустя несколько бесконечных секунд.
Если бы я не видела его сейчас, подумала бы, что он кусок мяса хочет или что-то в этом роде. Настолько равнодушный у него тон.
Клоака с новой силой тащит меня обратно. Становится еще страшнее.
Страху нужно смотреть в лицо, а лицо этого парня рассмотреть невозможно.
- Ай-ай, Скай. Нехорошо быть эгоистом и не думать о друзьях, - хохочет кто-то.
Он в ответ только плечами ведет.
- Вам и так хватает.
Не знаю, что все это значит, но меня внезапно без особого желания отпускают. С рук исчезает давление, я инстинктивно отшагиваю, но тут же утыкаюсь спиной в того, что держал меня.
- Тебе туда, - кивает он в сторону этого Ская, как его назвал другой. – Ты с ней поосторожнее, девочка вон какая золотая. С нее пылинки сдувать надо.
Звучит так, словно подразумевается совсем иное.
- Ну пойдем, золотая девочка, - говорит пугающий спаситель прохладно, но я прекрасно понимаю, что за этой прохладой кроется нечто устрашающее.
Мотаю головой, а тот зачем-то кивает остальным. Краем глаза заметив, как они не торопясь отходят назад, не отводя от нас глаз, я вся съеживаюсь.
- Если пикнешь, будешь иметь дело со всеми ними, - словно прочитав мои мысли, предупреждает он тихо, - а хочешь уйти нетронутой, иди за мной.
И не сказав больше ни слова, расслабленным шагом направляется в противоположную от оставшейся компании сторону. От страха у меня дрожат губы и подбородок. Я оборачиваюсь на этих ненормальных, все еще смотрящих прямо на меня, а потом на парня, который не оборачиваясь идет вперед. И что делать? Бежать! Но если побегу, они догонят. Все трое, и потом…
Невидимая сила заставляет поднять с асфальта сумку и, закинув ее на плечо, передвигать ноги, а потом почти бегом догонять его. Не знаю, что я делаю. Иду с человеком, который, есть вероятность, уничтожит меня? Или цепляюсь за его слова, предоставляющие мне выбор?
Поравнявшись с ним, не чувствуя себя от страха, но другого выхода нет. Иду рядом.
- Куда мы идем?
- Вперед.
Я вжимаю голову в воротник, а спустя несколько секунд соображаю:
- Мой телефон...
- Купишь новый.
- Но…
Парень останавливается так резко, что я едва не врезаюсь в него. Склоняет голову, приближаясь ко мне, и я впервые в свете фонаря могу рассмотреть черты его лица – широкие скулы, прямой нос и взгляд – слишком взрослый для его возраста.
Такой обычно у видавших жизнь людей бывает. Со своим скрытым смыслом, подтекстом.
Отклоняю голову назад, потому что вдруг понимаю, что улавливаю его запах. Совершенно не такой, как у тех отморозков. Какой-то другой, густой, вкрадчивый, с оттенком мяты. Скорее всего от жвачки, которую он жует.
- Можешь вернуться, я не держу, - равнодушно предлагает он. – Попросишь, и они, возможно, отдадут тебе его. Только попросить нужно будет очень хорошо.
Меня дрожью пробивает, а на спине выступает ледяной пот.
- Черт с ним. Обойдусь. - отвечаю я, отворачиваясь.
Парень выпрямляется и молча идет дальше.
Я семеню рядом, так и не понимая куда мы идем, но тихо радуясь, что те уличные ублюдки остались позади.
Сердце не унимается, но это нормально. Когда не знаешь куда тебя ведут, сложно держать себя в руках.
С неба начинают срываться первые капли дождя, вынуждая вскинуть голову вверх и поежиться. Правда, перспектива промокнуть сейчас уже не воспринимается такой страшной по сравнению с тем, что могло со мной случиться десять минут назад. Да и всё ещё может.
Я прячу подбородок в высокий ворот куртки.
- Это твоя, кажется, - протягивает мне мою шапку пугающий спутник.
Откуда она у него взялась?
Буркнув «спасибо», я забираю ее и натягиваю на голову. Тут же становится теплее.
Главное, сережки с телефоном забрали, а шапку мою он решил вернуть. Очень благородно. Но мысли свои я оставляю при себе. Нечего сейчас испытывать судьбу.
Пока мы без слов идем вперёд, я украдкой посматриваю на своего сопровождающего, которому, по всей видимости, никакого дела до меня нет. Он ступает, погрузившись в свои мысли и смотря прямо перед собой, будто и не замечая меня совсем.
А я и не против, только бы не трогал.
Когда мы наконец доходим до оживленной дороги, он притормаживает, разворачиваясь ко мне лицом.
- Дальше дорогу сама найдешь.
Я от неожиданности опешила. Глазею в безразлично смотрящие на меня глаза. Он отпускает меня? Правда отпускает? И боясь того, что он вдруг передумает, бросаюсь к светофору. Людей на улице нет, только машины, но мне и этого достаточно.
Дождавшись зеленого, практически бегу вперёд, а когда оборачиваюсь - на другой стороне парня и след простыл.
