рычит он сквозь стиснутые зубы.
Я отвожу взгляд от него и смотрю на улицу за разрушающимися стенами больничной парковки.
— Джулз? — огрызается он.
Я снова перевожу взгляд на него и пожимаю плечами.
— Потому что ты бы заставил меня остановиться. А я не могу остановиться, пока все не закончится.
— Ты могла умереть, — говорит он, его руки сжались в кулаки. — Мы оба могли. Я думал, что ты уже мертва, ради всего святого. И ты здесь, искушаешь судьбу во второй раз?
Я упрямо сжимаю челюсть.
— Слишком поздно думать о таких вещах.
Он делает шаг вперед, его пальцы обхватывают мое запястье.
— Нам нужно идти, — говорит он. — Тебе нужно уехать отсюда, пока никто в клубе не понял, что, мать твою, ты натворила.
Он тянет меня за руку, но я не двигаюсь, и тогда все становится по-настоящему чертовски страшно.
— Нет, — протестую я.
— Что?
— Я хочу его увидеть, — говорю я, отпихивая его руку.
Он рычит от разочарования, полностью вторгаясь в мое личное пространство, прижимаясь ко мне и снова прижимая меня к машине. Это не должно меня пугать, потому что это то, чего я ожидаю. Это то, что я заслужила — его гнев, его ярость — поэтому это не должно меня пугать, но по какой-то необъяснимой причине пугает.
— Да что с тобой не так? — шипит он. — Ты хочешь его увидеть?
Я гневно толкаю его в грудь, но он не сдвигается с места. Будь на мне каблуки, я бы топнула ногой, чтобы заставить его отступить, но я босиком и вся покрыта тонкой пленкой пыли и мусора, благодаря бомбе Эллиота в бензобаке Дорнана.
— Назад, — говорю я. — Ты не можешь указывать мне, что делать.
Он только ухмыляется, продолжая удерживать меня.
— Ты ничуть не изменилась, — вырывается у него, его глаза горят. — Ты все такая же чертовски упрямая, как и в тот день, когда я тебя встретил.
В тот день, когда я встретил тебя. Я не могу позволить своим мыслям вернуться в прошлое прямо сейчас. Просто не могу.
— Слезь с меня, или мое колено тесно познакомится с твоим пахом, — угрожаю я, оборачивая свои пальцы вокруг его запястий и сжимая, впиваясь ногтями достаточно глубоко, чтобы выступила кровь.
Он даже не вздрагивает.
— Ты не хочешь причинить мне боль, — говорит он. — Я вижу это по твоему лицу, Джульетта. Ты не причинишь мне вреда, чтобы добраться до него.
— Я не хочу, — говорю, продолжая впиваться ногтями в его плоть. — Но это не значит, что я не сделаю.
— Джульетта! — рявкает он. — Достаточно! Просто сядь в эту чертову тачку и забудь о своей маленькой вендетте хоть на пару гребанных минут!
Я открываю рот, чтобы сказать «нет», но, прежде чем успеваю это сделать, краем глаза замечаю движение. Я поворачиваю голову налево, где море машин раскинулось возле здания больницы, и борюсь с желанием закричать.
Там стоит парень и смотрит на нас.
Парень в кожаной куртке.
Чертов цыганский брат.
Джейс быстро отступает назад, когда замечает парня, его пальцы крепко обхватывают мое предплечье. Я вздрагиваю, когда он сильно сжимает его, и искренне надеюсь, что это оплот, созданный для защиты, а не для заключения меня в тюрьму.
— Джульетта? — усмехается парень, подходя ближе. — Джульетта, Джона Портленда? Чушь. Эта мертвая маленькая шлюха была блондинкой.
Я открываю рот еще до того, как успеваю подумать.
— Это называется краска для волос, ублюдок.
Его рот кривится в уродливой гримасе, и он поднимает брови, забавляясь.
— О, да. Теперь я тебя узнаю. Маленькая сучка Джона. Для мертвой девчонки ты выглядишь чертовски хорошо.
Имя моего отца в его устах звучит как богохульство. Желчь поднимается в моем горле, а мысли начинают метаться, когда становится совершенно ясно, что я больше не контролирую эту ситуацию.
Он знает. Он собирается убить меня.
У меня нет оружия. У меня нет даже чертовой обуви. В ушах звенит от взрыва, я замерзла, устала и голодна, а этот ублюдок знает.
— Джимми, — обращаюсь я к другу, предателю, моего отца с такой яростью, что практически вижу, как она парит в воздухе между нами.
Его сапоги со стальными носками хрустят по устланному листьями бетону, когда он приближается к нам. Джейс отстранился от меня, и мы стоим бок о бок. Я украдкой бросаю взгляд на Джейса и с удивлением вижу, что он самодовольно смотрит на меня.
Это меня беспокоит. Знает ли он что-то, чего не знаю я?
Знал ли он, что Джимми будет здесь?
На чьей он стороне, в любом случае?
— Дай угадаю, — говорит Джимми, его шаги становятся все ближе. — Ты имеешь какое-то отношение к этой маленькой катастрофе. Грязные бомбы в топливных баках, правда? Это очень низкий поступок — убить человека, когда он едет верхом.
Я сужаю глаза, придвигаясь ближе к Джейсу.
— Это низкий поступок — убить человека за попытку уехать.
Джимми смеется, горловой звук отдается по всей территории парковки.
— Его убили не за это, — отвечает Джимми, —
