С какой стати, я даже и глотка спиртного не сделала! Мне бояться нечего. Но когда нас с Мариной под руки берут люди в форме, поджилки начинают предательски трястись.
— Осмотрите этих дамочек, одна не в адеквате, возможно, под кайфом, — строгим голосом приказывает какой-то мужчина и уходит.
— Послушайте, это какая-то ошибка, мы не нарушаем закона и вообще уже собирались домой, — с непоколебимым спокойствием заявляю я.
— Соберетесь, обязательно соберетесь, когда пройдете досмотр, — с сарказмом отвечает один из сотрудников полиции.
— Да пожалуйста, можете начинать, — фыркаю я и демонстративно раскрываю сумку, из которой вываливаются два прозрачных пакетика с порошком. Мои глаза буквально вылезают из орбит. — Ч-что… э-это не м-мое, — заикаясь, начинаю оправдываться.
Полицейский внимательно осматривает то, что выпало из сумки. А у меня сердце заходится в груди, и горло сковывает невыносимой болью. От стресса меня накрывает приступ тошноты. Не в силах сдержаться, я содрогаюсь в спазме и складываюсь пополам. Меня мучительно рвет, и земля словно уходит из-под ног.
— Забирайте дамочку в участок, сегодня удачная ночка! — звучит, словно приговор злорадный голос.
Глава 1
Я открываю глаза и пытаюсь сконцентрироваться. Маленькая комната, белые обшарпанные стены и решетка, от одного вида которой меня словно парализует. Я быстро хлопаю ресницами и поднимаюсь с жесткой скамейки. Все тело ноет, шея затекла, и не сразу удается ею пошевелить, в добавок во рту вкус горечи… отвратные ощущения одним словом.
— Проснулась, принцесса, — привлекает мое внимание хмурый голос.
В кресле восседает мужчина лет пятидесяти, ухоженный и в опрятной форме. Несомненно, он занимает высокое положение. По звездочкам на погонах делаю вывод, что передо мной сидит минимум полковник, а максимум — какой-нибудь генерал. Я не особо в этом разбираюсь.
— Ну-с, рассказывай, как лучшая студентка МГУ попалась на хранении наркотиков.
Мужчина медленно поднимается с места и направляется ко мне. Не сумев сдержать слез, я утыкаюсь лицом в ладони. Тягостную тишину прерывают всхлипы и рыдания, эхом разносясь по небольшому помещению.
— Слезами, как говорится, делу не поможешь… давай думать, как мне с тобой поступить.
— П-прошу вас… я н-никогда… н-н-ичего не употребляла… я-я… мне подкинули… э-это не мое… — в истерике бормочу я. А в голове тем временем лихорадочно мечутся мысли. Что теперь будет?! Вдруг меня лишат стипендии или даже отчислят?! — У меня никого нет… я не могу лишиться стипендии! Пожалуйста, поверьте м-мне…
Я стараюсь взять себя в руки, но пока ничего не получается.
— Ладно, хорош реветь. Развела мне тут сырость! — раздраженно осаждает мужчина. — У меня есть к тебе одно предложение… — загадочно произносит он.
— Какое? — Я делаю глубокий вдох и перевожу на него взгляд, вытирая с лица слезы.
— Я могу замять эту мелкую для меня проблему, если ты согласишься помочь следственному отделу.
— Я на все согласна! Сделаю все, что попросите! — Срываюсь с места и подбегаю к решетке, обхватив ее руками.
— Во-первых, об этом никто не должен знать! Никто! Если всплывет хоть какая-то информация о том, что мы заминаем твою тему, поверь, твои худшие опасения станут реальностью. Всем скажешь, что тебя загребли по ошибке. Это ясно? — Его холодный, властный тон вызывает у меня дрожь. Я всхлипываю и молча киваю. — Ну вот и хорошо. Мы не первый год охотимся на опасного преступника, который каждый раз умудряется уйти от нас. Улик, чтобы загрести его, не хватает. Этот подлец слишком хитер. Но если подсунуть ему неприметную девицу вроде тебя, то из этого может что-то выйти.
— Подождите! Опытные люди не справлялись с заданием, так с чего вы решили, что молодая девушка, вроде меня, сможет вам помочь?
— Плохим парням нравятся такие смазливые мордашки. А какая приличная девушка добровольно отправится на такое задание?! Так что ты удачно заглянула к нам на огонек.
Эти слова пронзают меня, словно острое копье, заставляя внутренности свернуться в узел. Вмиг я отшатываюсь от решетки.
— На что вы намекаете? — Мое сердце начинает бешено колотиться.
— Я не намекаю, а говорю прямо. Ты поможешь следствию, даже если придется лечь с ним в постель, главное — добудь нужную информацию, — нахально заявляет этот большой начальник.
Сказать, что я шокирована — ничего не сказать. Но есть ли у меня выбор?
— Что будет, если я откажусь? — спрашиваю дрожащим голосом.
— Информация дойдет до деканата, а дальше вплоть до отчисления, — уверенно завершает мужчина.
Я делаю глубокий вздох. Меня трясет. Никак не могу успокоиться, я слишком потрясена. Куда меня занесло?! Будь проклята Маринка со своим Андрюшей!
— А что если я не заинтересую его? — В душе теплится надежда, что начальник одумается и откажется от столь гнусного предложения.
— А ты сделай так, чтобы он заинтересовался тобой. Стимул у тебя неплохой! — твердо произносит он.
Ну что ж, помощи мне ждать не от кого…
— Я согласна, — шепчу в пустоту и обреченно опускаюсь на скамью.
— Я знал, что мы сработаемся. Тебя выпустят из-под ареста. Но помни: в молчании — твое спасение! Проболтаешься, и нашим договоренностям конец. — Он ждет моей реакции, и я вновь согласно киваю. — Умная девочка! Завтра с тобой свяжется мой опер и введет в курс дела. А сегодня отдохни и приведи себя в порядок.
Мужчина уходит, оставляя меня одну. В голове каша, я судорожно пытаюсь представить, что будет дальше, но дальше меня ждет лишь неизвестность…
Через пару часов бумажной волокиты меня отпускают, и я со всех ног несусь к ближайшей остановке. Скоро закрывается общежитие, а уже завтра у меня зачет по английскому, к которому я совершенно не готова. Да и вообще теперь не знаю, как учиться: все мысли заняты тем, во что я вляпалась.
Идиотка!
Уже находясь на финишной прямой, так лажануть! Ведь если меня отчислят, столько лет усердного труда окажутся потрачены напрасно.
Запрыгиваю в подошедший автобус и сажусь у окна. На улице осень, все вокруг серое и грустное, сейчас как
