квартира в центре, доставшаяся от мужа. Я думала ее продать, но оказалось, что Сергей успел написать завещание на Илью. Нотариус объяснила, что он в своем праве, ведь эта квартира принадлежала ему до того, как мы поженились.
Так что я не смогла даже взять в банке кредит под заставу. А время поджимает, врачи сказали, что Илье срочно нужна операция! И я должна достать деньги любым путем!
– Вдова? – мужчина с интересом разглядывает меня. – Что случилось с вашим мужем?
– Авария на работе, – сглатываю комок.
– Кем он был?
– Промышленный альпинист...
– Соболезную.
Судя по равнодушному голосу, ни черта он не соболезнует. Я для него просто мясо, и ему плевать на мои чувства.
Анна что-то печатает, потом начинает жужжать принтер, выдавая бумагу. Она собирает листы в две стопки и протягивает нам, каждому по одной.
– Итак, вот договор в двух экземплярах. Прошу внимательно прочитать, проверить все данные и подписать. После этого мы сможем начать процесс.
Мужчина даже не смотрит в бумаги. Сверлит меня. Я же удивленно читаю:
– Тут указано, что суррогатная мать должна жить в доме клиента. Но…
Он перебивает:
– Это мое условие.
Поднимаю на Анну растерянный взгляд. Ее губы беззвучно шепчут:
– Соглашайся!
– В доме достаточно места, – добавляет мужчина.
А затем небрежным жестом касается маски.
Я вздрагиваю и пораженно вздыхаю.
Он ее снимет сейчас?
Нет, не снимает. Просто поправил.
Синева его глаз завораживает, гипнотизирует.
Чувствую себя как кролик перед удавом.
– Я согласна, – говорю хриплым от волнения голосом.
Отправлю Настю к бабушке. Моя мама будет рада повозиться с внучкой. А я буду их навещать. В конце концов, никто не сможет посадить меня под домашний арест, это противозаконно. Но лучше обговорить это прямо сейчас.
– Скажите, я смогу навещать дочь? Она будет жить у моей матери в Рассветном.
– Рассветное? Это ведь в нашем районе? – мужчина на секунду прикрывает глаза. Потом кивает. – Если беременность будет протекать без осложнений. Но с сопровождением.
– С сопровождением? – удивленно смотрю на него.
– Разумеется. Вы же не думаете, что я не приставлю охрану к такому ценному объекту?
О как! Я уже не мясо. Меня повысили до ценного объекта.
Даже не знаю, то ли рассыпаться в благодарностях, то ли швырнуть договор в эту маску и хлопнуть дверью.
Тише, Катя, тише. Не нервничай. Возьми себя в руки. Это все ради Ильи.
Если бы только Сергей был жив! Мне бы не пришлось проходить через это одной…
– Это обычная практика, – вмешивается Анна. – Суррогатная мать может проживать с клиентами или на выделенной ими жилплощади. Сейчас оформлю дополнение к договору.
Она начинает печатать.
Я опускаю взгляд на бумаги. На последней странице прописана сумма. Не веря своим глазам, смотрю на клиента:
– Кажется… здесь ошибка…
Я же нарочно проверяла! Суррогатное материнство стоит примерно двадцать тысяч евро, а в договоре написана сумма в два раза больше!
– Никакой ошибки, – бесстрастно произносит мужчина. – Это надбавка за молчание. Сейчас вы подпишите не только договор на суррогатное материнство, но и соглашение о неразглашении. Все, что вы увидите или услышите в моем доме, должно там и остаться.
От его голоса у меня по спине мурашки бегут.
Нет, он не угрожает. Пока. Но есть в его тоне что-то такое, от чего хочется сжаться в комок и исчезнуть.
Кто же этот незнакомец?
Вокруг него витает такая аура силы и власти, что мне даже дышать тяжело.
Сглатываю горький комок.
– Я… мне нужно о чем-то знать? – голос немного дрожит.
– Например? – он усмехается.
– Вы… вы же не собираетесь отправить будущего ребенка на органы? – озвучиваю бредовую мысль, которая пришла мне в голову.
Мужчина явно удивлен. Минуту он смотрит на меня с немым изумлением, потом начинает смеяться.
– Поверьте, – говорит, отсмеявшись, – нужные органы можно достать гораздо дешевле!
Мне хочется сгореть со стыда.
– Так, вот дополнение, – Анна передает нам еще несколько бумаг. – Процедура ЭКО может занять время. Начнем на следующей неделе, как раз у Катерины будет время подготовиться.
– А если без ЭКО? – внезапно говорит клиент. Его глаза впиваются в меня. – Похоже, девушке очень нужны деньги, раз она пошла на такое. Ну как, согласны за отдельную плату?
– На что согласна? – непонимающе хмурюсь.
– Оплодотвориться естественным путем.
– Прошу прощения, но… – встревает Анна.
Он жестом приказывает ей замолчать.
– Пусть девушка сама решит, – звучит вкрадчивый голос.
Хищные губы мужчины раздвигает усмешка. Он чувствует себя хозяином жизни, а я всего лишь грязь у него на подошве.
Мои руки сами сжимаются в кулаки. Так же нельзя! Меня предупредили, что только ЭКО. Без постели. А он, гад просто!
Так, спокойно. Я здесь не ради себя. У меня есть цель. А что есть у него, кроме денег?
– Если эта плата будет авансом, – вздергиваю подбородок.
Взгляд незнакомца темнеет.
– И во сколько вы оцениваете свои услуги? – говорит он тягучим, насмешливым тоном.
– Пятнадцать тысяч евро! – чеканю, глядя в его глаза.
Это цена Ильюшиной операции и месяца пребывания в клинике. Через год понадобится повторная. Но к тому времени я рожу и получу свои деньги.
Даже если придется переспать с этим типом…
Я постараюсь не залететь. Выпью таблетки. А Анна потом поможет с ЭКО.
Буду относиться к этому просто как к контактной работе. Ни больше, ни меньше.
Синий взгляд холодеет. У меня по коже пробегает озноб.
– Ваши запросы… впечатляют, – заявляет незнакомец
– У меня есть на это причины, – выдерживаю его взгляд.
– Ваши причины мне не интересны. Но очень интересно, как вы будете отрабатывать эти пятнадцать тысяч евро. Я, знаете ли, весьма капризный клиент.
Он даже не скрывает что издевается надо мной.
– Простите, что вмешиваюсь, – Анна прерывает наш обмен любезностями, – но должна предупредить о рисках. При зачатии естественным путем это будет уже не суррогатное материнство! К тому же я не смогу гарантировать результат. Возможно, понадобятся месяцы…
– Вот и отлично. Я никуда не спешу, – незнакомец вальяжно откидывается на спинку кресла и продолжает смотреть на меня.
Синева его глаз пугает. Вскочить, отвесить пощечину и сбежать. Только это и хочется.
– Но… суррогатное материнство предполагает
