Выходим из раздевалки и направляемся к выходу. Настроение у всех отличное. Радостно ржем, подкалывая друг друга. Проходим длинный коридор и заворачиваем за угол. Здесь кабинет ректора и преподавательская. Знаем, что шуметь в этом районе нежелательно, но сегодня мы неприкасаемые. Поэтому под радостное улюлюканье проходим мимо кабинетов.
По сторонам не гляжу, весь в предвкушении.
— Князь, дверь! — слышу окрик Царевича, но среагировать не успеваю.
Дверь резко открывается, а я шагаю и со всего маху влетаю в девчонку.
— Слышь, кукла, смотреть по сторонам не пробовала? — сразу на автомате наезжаю, но девчонку подхватываю.
Она громко вдыхает воздух через пухлые губы и осторожно открывает от страха зажмуренные глаза. В эту минуту сердце замирает и пропускает удар. Еще до конца не осознаю причины сбоя своей пятикамерной мышцы. Чувствую, как она, словно свихнувшись, после паузы начинает маслать с необычайной скоростью. Девчонка несколько раз моргает. Ее губы растягиваются в милой улыбке, от чего мое сердце снова замирает и нежным голоском произносит:
— А слона-то я и не заметила…
Глава 2
Кукла? Я?
На себя бы посмотрел, парнокопытное!
©Ясинья Сверчкова
— Как же я по тебе соскучилась, Яся! — вопит в наушнике голос моей подруги Люсиль Кац. — Я сойду с ума здесь, без тебя.
Сегодня ровно три месяца, как мы с семьей переехали из Дрездена на новое место жительства. Отчим получил назначение в крупной международной компании, а мы с мамой были просто вынуждены ехать за ним. Там осталась моя безоблачная жизнь, университет и друзья. Здесь… Здесь у меня не было ничего.
— Я тоже по тебе соскучилась, моя Люся, но ты же знаешь Бруно. Превыше всего у него работа и…
— Знаю-знаю, — фыркает моя подруга и забавно закатывает глаза, в которые я вглядываюсь через экран мобильника. — Твой отчим педант и фанат своего дела. А твоя мать, как жена декабриста, вынуждена все бросить и ехать вслед за любимым.
— Ну, примерно так, — послушно поддакиваю Люсиль, хотя вовсе не уверена, что дела обстоят именно с такой формулировкой.
Мама действительно вынуждена была ехать вслед за Бруно. Только причина вовсе не в том, что она жена декабриста, а скорее жена страшного ревнивца, который замучил ее своими подозрениями.
— А что с твоим университетом? Ты уже подала документы? — тем временем спрашивает Люсиль выдергивая меня из моих невеселых мыслей.
— О да! Хоть здесь хорошая новость. С моими оценками и победами на международных олимпиадах меня зачислили даже без вступительных экзаменов сразу на мой курс. Сегодня получаю документы и я — студентка Института «Бизнеса и Права». Можешь меня поздравить.
Я довольна, словно выиграла миллион долларов в лотерею, а вот Люсиль снова пренебрежительно фыркает, не разделяя моего энтузиазма:
— Подумаешь. С твоими знаниями тебе уже можно смело диплом вручать, а не зачислять на второй курс универа.
— Ох, Люся, вечно ты торопишься! — звонко смеюсь, пока натягиваю на себя любимые джинсы и объемный джемпер.
— Так, стоп! Ты в этом собралась идти в свой первый день? — вопит подруга, практически засунув нос в самую камеру смартфона. — Ты с ума сошла!
— Боюсь, это все, что я могу себе позволить. Остальное безбожно велико.
— Ты снова похудела? — цокает языком Люсиль и недовольно поджимает губы.
— Ну, ты же знаешь… — пожимаю плечами и ободряюще ей подмигиваю. — Как только привыкну к здешней еде, сразу смогу позволить себе съесть что-нибудь более калорийное, чем лист зеленого салата и пучок брокколи.
Попрощавшись с подругой, хватаю рюкзак и направляюсь на кухню. Там, как всегда, суета сует. Мама готовит, словно в доме нас не трое, а минимум взвод. Хватаю зеленое яблока со стола и, чмокнув маму в щеку, стараюсь как можно скорее убежать из дома, чтобы не встретить Бруно. Но то ли сегодня день не мой, то ли я где-то нагрешила, только мой побег с треском проваливается.
— Ясинья, — слышу голос отчима с легким акцентом, — немедленно сядь за стол и что-нибудь съешь. Тебя скоро ветром унесет обратно в Дрезден.
Эх, если бы!
Со стороны может показаться, что так он проявляет заботу. На самом деле это лишь демонстрация «заботливого папочки». Бруно Штольц относится ко мне как к досадному недоразумению и не более. Все мои попытки произвести на него впечатление в детстве заканчивались грандиозным провалом. Отчим всегда находил повод, чтобы продемонстрировать, какая я никчемная. Сначала это меня задевало, а потом я просто перестала обращать на него внимание. Впрочем… он платил мне тем же.
От всего своего сердца хочу и сегодня его проигнорировать, но, видя умоляющие глаза мамы, быстро сдаюсь. Плюхаюсь на табурет и честно засовываю в себя две ложки овсянки на воде. Вот такая вот вкуснятина! Людям несведущим может показаться, что я модель, вечно сидящая не диете, но это далеко не так.
Я аллергик. Всю свою жизнь. Причем аллергии у меня нет, наверное, только на воздух. Хотя… И тут можно поспорить. В связи с этим я сижу на строгих диетах и очень долго привыкаю к смене рациона. В Дрездене у меня была уже отлаженная схема принятия лекарств и продуктов питания. Поэтому я практически не замечала своей болезни. Но здесь приходится привыкать по новой. Ни те продукты, ни те лекарства, ни та жизнь. Именно поэтому мама долго упиралась с переездом. Но поскольку мы зависели от Бруно во всем, он просто не оставил нам выбора.
С трудом осилив маленькую порцию, я сразу проглотила таблетки и выбежала на улицу. До универа нужно было добираться минут двадцать пешком или пять на общественном транспорте. Но в автобусах меня тошнило, поэтому я старалась передвигаться на своих двоих. И из-за того, что мне в полдень была назначена встреча в деканате, пришлось поторапливаться.
На мое счастье, с оформлением документов никаких накладок не произошло, и мне очень быстро выдали студенческий билет. Ректор, зная отчима лично, с доброжелательной улыбкой пожал мне руку и передал привет Бруно. Ага! Конечно! Вообще без проблем! В душе бушевала буря, но на лице не дрогнул ни единый мускул. Молодец, Яся, я горжусь тобой! Ну, то есть собой.
— Ясинья, познакомьтесь, это Таисия. Моя дочь. Она учится с вами на одном курсе и с радостью все здесь покажет, — напутствует ректор, подталкивая ко мне симпатичную миниатюрную рыжулю с яркой заколкой на челке.
— Тася, — как-то не особенно радостно бурчит девушка и протягивает мне руку.
— Яся, — с улыбкой произношу ей и подмигиваю.
Девушка слегка улыбается и уже более дружелюбно говорит:
— А ты ничего…
Мои глаза медленно расширяются до размеров маминой любимой сковородки, а губы складываются в отчетливое «Ооооууу». Стою и, не моргая, смотрю на нее, не в состоянии сдвинуться с места. Тася замирает на несколько секунд, а потом непроизвольно зеркалит меня. Так и стоим с открытыми ртами, пока вдруг девушка не начинает громко хохотать.
— Ты что… подумала, что я из этих… — хохочет она, и из ее глаз брызгают слезы.
— Да, — искренне произношу я и почему-то тоже начинаю смеяться.
— Прости, детка, но ты не в моем вкусе, — со смехом выдыхает она. — Но, возможно, я еще передумаю.
— Это так мило. Буду с нетерпением ждать, — шучу, конечно, но почему-то сразу чувствую к этой девушке невероятную теплоту.
Так же было у меня с Люсей. Дружба с первого взгляда!
— Ладно, пойдем, я все тебе здесь покажу, чтобы ты не заблудилась. Сегодня было соревнование нашей команды с олимпийцами, так что нормальных занятий все равно не будет.
— Команды? — непонимающе спрашиваю Тасю.
— Да, гордость нашего института! — и она вдруг пренебрежительно закатывает глаза. — Если у них соревнования на нашей площадке, то, как правило, занятий в этот день нет. Все тусят и празднуют.
— Круто… наверное, — неуверенно выдыхаю, удивляясь такой беспечности.
Мы продолжаем болтать, я, не глядя, толкаю дверь и слышу сразу несколько окриков: «Князь, дверь»! «Яся, стой»! Дальше все происходит как в замедленной съемке: я шагаю и чувствую, как в меня на полной скорости влетает огромное, твердое, как мраморная плита, тело. На мгновение дух вышибает. Поднимаю глаза и вижу перед собой невероятные, почти черные глаза, которые пристально впиваются в меня, заставляя замереть. Громко выдыхаю через открытые губы и слышу грубое:
