- Мы ж не звери какие-нибудь.
Да, с этим бы я поспорила.
- Так, Саша, мы твою жену заберём в качестве залога. У тебя неделя, чтобы найти деньги, которые ты спёр.
- Я не спёр, - подаёт голос мой благоверный.
- Перевёл не туда? – хмыкает главный. – Ну, давай так обозначим. Хотя я бы предпочёл называть вещи своими именами. Тем более, мы уже знаем, куда они утекли. Не на рандомный счёт, Саша, не на рандомный, твою мать!
- Богдан Сергеевич…
- Можешь не стараться. Так вот… либо сам всё исправляешь, либо… получаешь свою жену по частям, после того, как мои парни с ней позабавятся. Мак, забирай её и поехали.
Верзила хватает меня за локти, скручивая руки за спиной. Больно, чтоб его. Ору как ненормальная.
- Ты чего вопишь? Может, тебя стукнуть пару раз, чтобы заткнулась?
- Мак… - главный качает головой. – Не надо лишней агрессии.
- Саша! Саша! – кричу, потому что в этой комнате у меня близких больше нет.
Да и муж не то чтобы близкий, но, по крайней мере, не чужой.
- Прости, Алинка.
Не верю ни одному его грёбаному прости. И не думаю, что он будет что-то исправлять. Вернуться домой по кусочкам – вполне реальная, а не призрачная перспектива. То, что меня ждёт в ближайшем будущем.
Верчусь сквозь боль и вскрики, потому что ощущение, будто бугай вздернул меня на дыбе. Плечи болят адски. Но мужику хоть бы хны. Он вообще не реагирует на мои трепыхания.
Зато Богдан, мать его, Сергеевич, подходит и, взяв меня за подбородок, запрокидывает голову.
- Алина, не сопротивляйся, тебе же хуже. Смирись уже, самое страшное произошло.
Самое страшное произошло? О нет, те перспективы, которые он нарисовал тут, куда страшнее моей предыдущей жизни.
Можно мне обратно? Я согласна есть дошик и голодать несколько дней, пусть даже Саша напьётся и стукнет пару раз, только бы не уезжать с этими существами.
Пальцы главного гладят мою скулу. Нежно так и странно. А я дрожу, ощущая себя зверьком в клетке. Наверное, так и есть. Я для него зверёк, а не человек.
Контракт. Глава 3
- Твою мать, Богдан, ты что-то щедр сегодня, как никогда.
- А что ты хочешь?
- У меня, блин, кулаки чесались не по-детски, а ты даже тронуть этого слизня не позволил.
- Зачем напрягаться? – голос главного тихий и уверенный.
- А это не напряжение. Это как раз его сброс.
- Что, Мак, выходные не задались?
- Иди ты.
Я на заднем сиденье какого-то гигантского тонированного гроба, который для субъектов, вроде этих двух, является средством передвижения. Тачка огромная, в ней жить можно. Но спасибо, что я сижу, а не лежу, связанная в багажнике. Такой вариант нельзя было исключать.
Этот Мак вкрадчиво со мной побеседовал, уверив, что орать не стоит. Себе же хуже сделаю.
Так что я, ненавидя себя за слабость, заткнулась и позволила отвести себя вниз и запихнуть в машину. Даже не пикнула.
В голове скачут картинки того, что меня ждёт.
Куда меня везут, я без понятия. Но уже поняла, что к каким-то пацанам, с которыми я начну отрабатывать долг мужа.
Чёрт…и угораздило же меня вляпаться! Да я победитель по жизни. Отхватила фальшивый лотерейный билет в виде Саши.
Ещё недавно думала, что хуже быть не может. Ага, как же я ошибалась!
Интересно, меня хоть накормят или сразу долги отрабатывать отправят? В желудке такая пустота, что желчь от нервного состояния уже плещется где-то в районе горла.
Мужчины делают вид, что меня нет. Обсуждают какие-то свои дела. Называют фамилии, которые мне ни о чём не говорят, посмеиваются над чем-то своим. Ну и отлично. Может, вообще забудут, что я с ними в тачке? И меня сегодня пронесёт с выплатой долгов Саши-мудака?
- Ты чего вся зелёная?
Сероглазый оборачивается ко мне.
Мне неуютно под его взглядом.
Он симпатичный мужик. Поэтому и первая реакция была на него, как на красивого самца, а сейчас… Сейчас мне тупо страшно. А ещё хочется вцепиться ему в рожу. Как будто одного гада в моей жизни мало. Только Сашка – гад мелкого пошива, а этот – глобальный. ГлавГад, я бы сказала.
- Чего зелёная, спрашиваю? – не получая ответа, повторяет он.
- Алиночка, или как там тебя, отвечай, когда старшие спрашивают, - брюнет, прищурившись, смотрит на меня в зеркало заднего вида. – Или тебя вежливости не учили?
Рот сам открывается, и из него вылетает:
- Есть хочу.
- Богдан Сергеевич, смотри-ка, а у кого-то аппетит разыгрался. Здоровая баба, не теряющая себя в сложной жизненной ситуации, на вес золота нынче. Одобряю.
Черноволосый верзила ржёт, но не его шеф.
- Притормози на заправке, Мак, - говорит спокойно.
Минут через семь водила сворачивает вправо. Оба выходят, я втихаря дёргаю ручку. Закрыто. Ну, это ожидаемо.
Смотрю на мир сквозь тонированные стёкла.
Интересно, если заору, кто-нибудь услышит? Или в этом гробу шумоизоляция?
А если услышат, помогут?
Это уже другой вопрос.
Наконец, мудаки возвращаются. Следующие пятнадцать минут я давлюсь хот-догом и кофе. Кофе, если честно, я не особо люблю. В своё время наработалась в кофейне, упилась на десять жизней вперёд. Предпочла бы простую воду, но меня не спросили.
- Что надо сказать? – ехидно интересуется верзила, подгазовывая.
- Спасибо, - бурчу.
Если думают, я в реверансах приседать начну и благодарностях рассыпаться, ошибаются.
В любом случае, голод заглушен. Только мне главное не обольщаться. Это не забота и не внимание, это беспокойство о себе, чтобы я не наблевала или не вырубилась, когда кто-то из них заберётся на меня первым.
Кто ж это будет?
Кажется, я снова зеленею от подобных мыслей.
Я не знаю, сколько нам ехать, куда мы вообще прёмся, сколько ещё у меня времени, чтобы смириться с участью вещи, если такое в принципе возможно, вот это и напрягает сильнее всего.
Неизвестность – это страшно.
- Да расслабься ты, - это снова бугай-Мак.
Легко сказать.
Зыркаю на него и отворачиваюсь. Пошёл он. И Саша пошёл. Все они могут катиться в известное место.
Впервые за прошедшее с отъезда от дома время хочется закрыть лицо ладонями и разрыдаться.
Кажется, реальность, наконец, до меня дошла.
Но я держусь. Не хочу раздражать их ещё сильнее.
Саша мне не раз популярно объяснял, что «бабские слёзы никого не интересуют, а только раздражают». Зачем мне ещё сильнее раздражать этих двоих?
Мне надо побыть хорошей девочкой, как они и сказали, и найти способ выбраться из передряги живой и относительно целой.
Машина уходит правее на второстепенную дорогу. Вокруг сплошная стена леса, но вскоре и он заканчивается. Мы в каком-то коттеджном посёлке. Домов здесь немного. Все как один – замки. Толстосумы отгрохали себе хоромы подальше от жилища плебеев.
«Круто, - прикидываю про себя, - если бежать до шоссе, то это хрен знает куда и хрен знает сколько по времени».
Да и кирпичный забор, за ворота которого заезжает тачка, такой высокий, что без трамплина или стремянки через него не перемахнёшь.
Хотя нет, махнуть-то можно и сломать шею. Может, это не такой уж и плохой вариант?
Контракт. Глава 4
Меня заперли в комнате. Втолкнули внутрь и, фигурально выражаясь, опустили засов. Я в какой-то каморке на первом этаже. Тут есть кровать, шкаф и ванная комната. Окошко небольшое тоже имеется, только рольставни опущены, так что яркий дневной свет сюда не проникает.
Плетусь к кровати и сажусь на матрас.
А что, как в борделе. Рабочее место и всё.
«Даже мягкое, - прыгаю на пружинах. - И белье свежее».
Пока что.
Наконец, на меня накатывает. Пальцы впиваются в щёки, скулы, лоб, вдавливаются в веки, и я рыдаю.
Сначала тихо, потом громче. Реву, как никогда в своей жизни не ревела. Из горла вылетают какие-то завывания. Мне даже странно, что я в принципе могу издавать подобные звуки.
