Но мы с Аделькой уже и билеты на автобус купили! Нас не догонят!
Дом, в котором жила Аделька, находился в одном из самых благоустроенных районов Кольска. Из красного кирпича, пятиэтажный, построенный квадратом, с закрытым внутренним двором.
Я вышла из такси, поежилась, потому что осенний ветер пробирал до костей. Октябрь все же, а я в тонкой куртке и джинсах. Но ничего, нам главное доехать до Москвы… Жаль, что в этом году уже не успеваю поступить, из-за отца и его глупых свадебных планов я пропустила все сроки. Как устроимся, сразу надо будет работу искать, чтоб год впустую не прошел…
Во дворе не было никого, только чуть в стороне темнела здоровенная фигура дворника. Я его уже видела здесь, огромный, полностью заросший светлым жестким волосом мужик неопределенного возраста с лапами, больше похожими на грабли. Казалось, он ими мог свободно листья сгребать, и с большим успехом, чем пользуясь инвентарем.
Я скользнула по нему взглядом, опять поежилась от ветра и двинулась в сторону подъезда Адельки. По пути я несколько раз набирала ей, но безответно. Писала в соцсеть, но сообщения тоже оставались непрочитанными. Это слегка настораживало, но Аделька при всей своей серьезности, не особенно собранный человек, а потому могла просто пропустить все на свете. Хотя, если мы с ней планировали бежать… Странно. Я приказала себе не обращать внимания на глупые странности и верить в лучшее.
Эта вера серьезно пошатнулась, когда дверь мне никто не открыл.
Я звонила, стучала даже, наплевав на конспирацию и секретность нашей с подружкой операции, но впустую!
В отчаянии я вышла из подъезда.
Темнота уже накрыла город, осень вступала в свои права…
Я огляделась, не понимая, что дальше делать. И опять заметила дворника, работавшего у соседнего подъезда. То ли мусор он убирал, то ли просто что-то рассматривал на земле.
Неожиданно дворник почувствовал мой взгляд, повернулся, распрямился, и я в очередной раз подумала, что он невероятно высокий и широкий мужик. Машина смерти…
— Вы к Рахимовым? — внезапно спросил дворник, и я поразилась, какой густой и в то же время глуховатый у него голос.
— Да… — растерянно мяукнула я, гадая, каким образом он узнал. Запомнил меня, что ли? Я и приезжала к Адельке всего пару раз в этом году, ее родители не особенно радовались нашему общению, и мы старались не афишировать.
— Они сегодня днем уехали, — огорошил меня дворник, помолчал, изучая мою растерянную физиономию, и добил, — с вещами. Похоже, надолго.
— Но… — информация была настолько неожиданной, что я как-то потерялась, обхватила себя руками, словно пытаясь закрыться от жутких новостей, — но мы же…
Но дворник, видно, потеряв ко мне интерес, пожал плечами и отвернулся, продолжая заниматься тем, чем занимался до этого.
А я осталась стоять. Одна. В пустом холодном дворе. Без документов и ночлега.
Все мои документы были у Адельки, у нее же электронные билеты на автобус. И адрес тех людей, что должны были приютить нас в Москве, знала только она. Я лишь станцию метро помнила.
Я чуть пошатнулась, еще не до конца осознавая произошедшее, на автомате развернулась и пошла к выходу со двора.
Никаких мыслей не было, я не понимала, что делать дальше, как быть. Надо, наверно, где-то устраиваться, нельзя на улице осенью… А куда? На вокзал? Деньги у меня есть, на карте… Надо снять?
На выходе из арки я притормозила, потому что машина, идущая на поворот в сторону двора, показалась знакомой.
Я замерла, приглядываясь и все больше холодея от страшной догадки.
Марат! Точно! Его машина!
Большой черный внедорожник ехал медленно, словно нащупывая путь, и я осторожно попятилась, чтоб не попасть под свет фар, а затем вовсе развернулась и побежала обратно во двор. Там, в другой арке, всегда закрытой на железные ворота, была калитка для жителей. Она не закрывалась.
Если успею, то добегу!
А Марат пусть со двора выезжает, да потом дом по дороге еще надо обогнуть, успею скрыться в скверике рядом!
Но по пути к спасительной калитке я наткнулась на дворника, который уже завершил работу и неторопливо шел куда-то вглубь двора.
Не знаю, что меня толкнуло, почему я сделала то, что сделала.
Не иначе, и в самом деле Всевышний был добр ко мне сегодня.
Я, отбросив все мысли, почему-то кинулась к дворнику, удивленно смотрящему на меня, и ухватив его за полы спецовки, горячо зашептала, вкладывая в эту мольбу весь свой страх. все отчаяние, всю душу:
— Пожалуйста! Пожалуйста… Помогите мне! Помогите, прошу…
Мои хорошие, новая история для вас! Тут будет очень эмоционально и динамично. Готовимся к легкому экшену, шикарному главному герою ( хотя сразу так и не скажешь), и первой, самой горячей, самой крышесносной любви! Вам понравится!
Глава 1
Работка была непыльная. Спокойная, прямо скажем. Мети себе двор, подбирай бумажки, думай о вечном. О вечном, правда, не особо получалось, больше о жизни своей скотской, непонятно, когда скатившейся в самую задницу, но Бродяга эти мысли привычно изгонял из башки. Потому что, если о таком думать, то легко совсем уж до фигни какой-нибудь додуматься… Типа смысла жизни и прочей ерунды, на которую есть большие охотники в местах, откуда Бродяга не так давно прибыл. Много там таких… Задумчивых. И как-то счастья это еще ни одному не принесло.
А вот простой физический труд - очень даже. Труд он ведь что?
Правильно.
Труд облагораживает.
Это хозяин так говорил, и даже на плакатах-перетягах везде было написано. Там, откуда Бродяга пришел.
Так что почему бы и не облагородиться, если это возможно? Тем более, что еще и платят… Лафа же.
Бродяга мел двор, находя в этом какое-то мягкое, ленивое удовольствие, настроение было лирическое, с налетом ностальгии. Метла ровно ходила по асфальту, заботливо смоченная в воде, чтоб лишний раз пыль не поднимать, шуршащий звук, с которым она двигалась, убаюкивал. Впереди был спокойный, плавный вечер, с пивом, рыбкой и, вполне возможно, даже сексом, если Лариска в очередной раз полается со своим мужиком и спустится к нему, Бродяге, в дворницкую, утолять свою извечную женскую тоску по нормальному мужику.
Понятное дело, что Бродяга вообще по этой категории мимо, но для утешения очень даже… Да и ему хорошо, никаких ломаний, никаких уговоров, переливания из пустого в порожнее. Голый кайф.
Такси, такое классическое, яндексовское, которые с некоторых пор стали все чаще появляться в их небольшом городе, Бродяга заметил сразу. Встал, опираясь на ручку метлы, и принялся наблюдать. Двор у него был закрытый, люди тут жили в основном солидные, и каждый незнакомый человек на виду.
Пассажирку, выскочившую с заднего сиденья, он уже видел тут. Подружка мелкой Рахимовой, с пятого подъезда.
Бродяга нахмурился, внимательно изучая не по погоде одетую тонкую фигурку девчонки, смерившей его чуть испуганным взглядом и быстрым шагом устремившейся к пятому подъезду. Быстро набрав код, она исчезла из вида, но Бродяга не спешил приниматься за работу снова.
Дело в том, что Рахимовы сегодня спешно уехали из города, и он, Бродяга, был свидетелем их отбытия. Еще удивился, что девчонка их, быстроглазая Аделька, дуется и демонстративно ни с кем из родителей не разговаривает. Обычно она такого себе не позволяла…
Рахимовы загрузились в семеный туарег и стартовали на такой скорости, словно за ними их шайтаны гнались.
Старший Рахимов даже не подошел к Бродяге, не предупредил, чтоб тот посматривал за квартирой. А вот летом, когда они так же всей семьей на море ездили, помнится, глава семьи озаботился страховкой. Дал Бродяге бабла, чтоб тот присматривал за жильем.
Бродяга чуть подождал, пока подружка Адельки выйдет, не дождался, принялся дометать, сделав в голове пометку позже проверить подъезд. Не хватало еще, чтоб заночевала она на лестнице. Хотя, скорее всего, все проще: Рахимовы ей ключи оставили, вот и все. И потому-то к Бродяге не подошли, нашлось, кому присматривать за хатой.
