меня времени хватит, — парирует мужчина в ответ и опять прищуривается, запуская по моей спине табуны мурашек.
— Я ни в коем случае не хочу отвлекать вас от вашей столь важной для компании работы, — делаю ещё одну попытку.
— Вы не можете меня отвлечь, — он снисходительно улыбается. — Я обязан знать, что все сотрудники понимают, в каком направлении нам нужно двигаться. Так что… — отходит в сторону, открывая мне проход, — не смею вас больше задерживать.
Сжимаю зубы, чтобы не ляпнуть ещё какую-нибудь глупость, за которую потом придётся расплачиваться, и проскальзываю мимо мужчины. Хочется бежать от него, сверкая пятками, но заставляю себя идти медленно и ровно, с прямой спиной.
— Мария Вячеславовна, — окликает меня голос из-за спины, и я, чуть не вздрогнув, разворачиваюсь. — Я жду вас в понедельник, с самого утра. Не опаздывайте!
По возможности спокойно киваю и, прибавив шагу, скрываюсь в отделе. Зайдя в свой закуток, подавляю порыв сползти на пол и вместо этого опускаюсь в кресло. Ноги не держат, колени трясутся, в солнечном сплетении что-то мелко дрожит. Упираюсь локтями о стол, тру лоб… Потом наклоняюсь и подхватываю с пола сумку.
Над перегородкой нашего опенспейса появляется голова Димы, моего коллеги — он, как и я, бэкенд, мы занимаемся сайтами, то есть работаем с их «изнанкой», создаём базы данных. Наша компания занимается логистикой и всевозможными поставками, поэтому для каждого направления есть свои страницы. Короче, работы хватает, особенно в последнее время — конторе повезло заполучить несколько очень выгодных контрактов, все зашиваются, вот руководство и решило пригласить человека со стороны, который поможет оптимизировать процессы. Пригласили, чтоб ему пусто было…
— Ты чего, собралась куда-то? Общее совещание назначили, минут через сорок примерно, слышала?
— Меня… м-м, отпустили, — говорю, скорчив гримаску. — Я же сегодня не должна была приходить в офис.
— А-а, ну да, — Димка задумчиво чешет затылок, взъерошивает короткие волосы. — Ладно тогда, давай, Марусь, до понедельника.
Коллега скрывается, а я негромко выдыхаю:
— До понедельника…
Вот же я вляпалась!
Медленно спускаюсь на подземную парковку, иду к своей машине. Водитель я не то чтобы опытный, но езжу уже пару лет — выбора не было, пришлось выучиться, чтобы успевать возить сына на всякие развивашки. При мысли о Матвее не могу сдержать улыбку. Он у меня такой серьёзный и увлечённый, чем только не занимается! И ведь я не из тех мам, которые хотят делать из своих детей гениев — нет. Но Матвей уже год как научился читать и считать, перечитал кучу книжек, добрался даже до старых советских выпусков журнала «Наука и техника», которые выписывали ещё мои бабушка с дедом и которые валялись без дела где-то на нижних полках книжного шкафа последние лет пятьдесят.
Когда сын начал задавать такие сложные вопросы, что у меня на них ответов не было, я вздохнула и записала его во все кружки, которые смогла найти поблизости от дома. Конечно, со временем большая их часть отвалилась, но вот кружок шахмат, клуб авиамоделирования, в котором мой мальчик самый младший, и ещё парочка математических групп у нас остались.
Продолжая улыбаться, поворачиваю за колонну, где стоит моя малолитражка, и врезаюсь в кого-то, чуть не упав. Меня обхватывают за спину, не давая потерять равновесие, носом утыкаюсь чуть не в узел галстука. Втягиваю ноздрями воздух, и мне хочется застонать от бессилия.
— Не ушиблись, Мария Вячеславовна? — звучит сверху насмешливо.
Дёргаюсь, но меня не отпускают. Со второго рывка всё получается. Делаю торопливый шаг назад, затем другой. Плевать, как это выглядит.
— Я спросил, не ушиблись?
— Н-нет, — поднимаю глаза на Алексея. — Что вы здесь делаете?
Тут же прикусываю язык. Я не имею права спрашивать о таком. Но мне неожиданно отвечают:
— Забыл пару бумаг в машине, пришлось спуститься.
— Ясно, — мне становится неловко. Я-то уже успела заподозрить его чёрт знает в чём. — Извините, я пойду.
Огибаю массивную мужскую фигуру. Он и семь лет назад был мускулистым и подтянутым, но сейчас, похоже, ещё раскачался. Натуральная гора мышц, упакованная в дорогущий костюм. Я рядом с ним Дюймовочка.
Подхожу к своему старенькому ниссану, щёлкаю сигнализацией, кидаю сумку на сиденье. Внезапно мелькает мысль — интересно, а какая у него машина? Наверняка самый настоящий танк на колёсах, под стать хозяину. В мою он, наверное, даже не поместился бы.
— Мария Вячеславовна.
Его голос вырывает меня из непонятно откуда взявшейся в голове картинки, где Алексей сидит в машине рядом со мной и смотрит с этим своим прищуром.
— Да? — вздрагиваю и оборачиваюсь.
— Будьте осторожны за рулём, — внезапно говорит Попов.
— Конечно, — растерянно смотрю на мужчину, а он, кивнув, уходит к лифтам.
С чего бы это вдруг такое предупреждение? Мотнув головой, сажусь в машину и поворачиваю ключ. На выезде из своего отсека кидаю взгляд в зеркало заднего вида и неожиданно вижу мелькнувшую вдалеке крупную фигуру. Но тут же выбрасываю из головы все посторонние мысли. Хватит! Я еду домой, к сыну!
В итоге всё получается очень удачно. Отпускаю няню, присматривавшую за Матвеем, мы с ним даже успеваем на квест, который был запланирован на сегодня — я переживала, что придётся его переносить из-за незапланированного вызова в офис. Сын доволен — он справился со всеми заданиями, которые детям предлагали аниматоры. Я, честно говоря, немного устаю от шума и бегающей вокруг ребятни. А ещё не могу прекратить думать об Алексее. Я ведь даже не пыталась его найти. Он не оставил ни номера телефона, ни какой-то другой информации о себе… Вспоминаю утро после той нашей ночи, и становится тошно.
И всё же кое за что я благодарна ему. Да, благодарна. Если бы не он — у меня бы не было Матвея. Интересно, если бы всё вышло по-другому и он узнал о ребёнке, какой была бы его реакция? Каким он стал бы отцом?
Поймав себя на таких мыслях, трясу головой, лишь бы они оттуда вылетели! Какой отец, Маруся?! Такие самцы только и делают, что меняют баб. А если в них просыпается «отцовский инстинкт», то вообще жди неприятностей. Я слышала немало историй про то, как у матери отбирают детей, потому что папаше потребовался наследник, или вообще просто из мести. Передёргиваю плечами. Нет уж, ребёнок только мой! А всякие блудные… блудливые папаши пусть идут лесом. Не заслужил он сына, тем более такого, как Матвей.
— Ма-ам, — зовут меня недовольно, и я вздрагиваю. Так задумалась, что, похоже, ничего не слышала и пропустила все слова ребёнка.
— Да, Матюш,
