— Если бы у меня не было к ней претензий, я бы не познакомился с тобой, — возразил он.
— Рома, вопрос в одном, — Анжелика осторожно постучала указательным пальцем по его напряженной руке. — Ты хочешь быть продавцом в автомагазине, как эти твои якобы друзья? Ты хочешь быть мальчиком на побегушках, который выполняет поручения шефа и втихую от него что-то там делает для себя на компьютере?
— Но это не так! — воскликнул Рома.
— Не обманывай себя, — сказала Анжелика. — Ты хочешь быть консультантом на две штуки рублей в месяц, который зарабатывает тем, что таскает запчасти из своей фирмы и навар от продажи берет себе?
— Подожди, но это же не так! — сказал Рома с некоторым отчаянием в голосе.
— Может быть, я утрирую, — сжалилась Анжелика. — Но я недалека от истины, ведь так?
Она видела внутреннюю борьбу в его глазах. Он прекрасно знал, что она права. В своих мечтах он был чем-то другим, высоким и далеким, с легкостью делающим деньги на какой-то ерунде. Лишь в мечтах, или Анжелика не понимала чего-то.
— Ну, может быть, — отступил Рома.
— Отчасти.
— Так вот, — Анжелика протащила перед внутренним взором цепочку знакомых ей Роминых друзей.
— У Бориса, и у Гошки, и у многих других, с кем ты общаешься, нет претензий к жизни. Их устраивает их сегодняшнее положение. Они ничего больше не хотят от судьбы. Если ты такой, как они — ради Бога.
— Я всегда считал, что отличаюсь от них, — с достоинством сказал Рома. Все, что она говорила ему, бросая, как упрек, в лицо, все было правдой. Магазинчик запчастей, в котором работал Рома, его торопливые поездки по городу с коробками товара в поисках двух процентов прибыли — она видела все это.
— Понимаешь, Рома, я привыкла общаться с другими людьми, — сказала Анжелика.
— Ну да, я понимаю, — хмуро кивнул Рома. — Друзья твоего мужа… Куда мне до них. Какая у твоего мужа машина?
— Сейчас? «Линкольн Таункар» и «Мерседес».
— Какой «Мерседес»? — настаивал он.
— Шестисотый, черт возьми! — с вызовом ответила Анжелика. Информация про «Линкольн» как-то проскочила мимо Роминых ушей, или он просто не знал, о какой машине идет речь
.— Мне еще далеко до него, — сказал Рома. — Но я добьюсь того, чего хочу. Ты можешь мне не верить…Далеко. Ему было далеко даже не в том, не в денежном смысле. Анжелика вздохнула. Ему недоставало Сашкиной легкости. Чутье подсказывало Анжелике, что Рома на всю жизнь останется «разнорабочим» мелким предпринимателем, а чутье ее никогда не обманывало. Да, он старается, он хочет выглядеть богатым, обеспеченным, он готов зубами по-волчьи рвать все вокруг себя…
— Может быть, я в чем-то ошибаюсь, — сказала Анжелика осторожно, — но мне показалось, что ты многого хочешь в жизни. Может быть, я ошиблась в тебе.
— Ты права, — Рома выдержал паузу и вдруг сообщил негромко, со значением:
— Я хочу стать президентом.
— Президентом чего? — не поняла Анжелика.
— России, — пояснил Рома серьезно.
Резануло по ушам. Резануло своей фальшью, мерзким, неприличным дежавю.
— Черт возьми, — выругалась Анжелика. — Твою мать!
— Что ты ругаешься? — обиделся Рома.
— У меня такое ощущение, — сказала она как можно грубее, — что все окружающие меня мужики просто помешались. Смешно, но это была Сашина мечта. Он еще в двадцать четыре баллотировался в Думу. Не прошел, конечно. Занялся инвестициями, бизнес сжирал все время. Оказалось, бизнес был лишь фундаментом для будущих политических интриг. В феврале Саша сообщил Анжелике, гордо надувая щеки, что вновь выдвинет свою кандидатуру на ближайших выборах. В апреле его избрали генеральным в Северореченске. Оттуда он вернулся лишь в мае. Побыл дома недельку и уехал вновь. Похудел, осунулся, глаза блестели, когда говорил о своих планах. Привез кучу серых местечковых газет со своими портретами. Через две недели после его отъезда в дверь их с Анжеликой квартиры позвонила высокая худенькая блондинка лет восемнадцати, красивая, эффектная, но неисправимо провинциальная. Окая и гэкая, она поинтересовалась, когда Анжелика собирается разводиться с Сашей: «Я так люблю его! Он сказал, вы давно не живете вместе. А это его ботинки? А это ваша общая квартира?» Через пару дней после своего визита в Питер блондинка исчезла из Сашиной жизни, но даже если бы он сказал, что она исчезла из этой Вселенной, исправлять что-либо было поздно. «Хватит», — сказала Анжелика.
Хватит. Пусть он становится президентом. Мессией. Папой Рим-ским. Кем угодно. С нее — хватит. Сейчас она грустно смотрела на Рому, не веря собственным ушам. Этот коренастенький милый парнишка с жутким шрамом на подбородке и руками землекопа? Вряд ли. Очень вряд ли.
Рома и в бассейне продолжал развивать начатую тему. Не давала она ему покоя. Он умно подплывал к бортику, у которого отдыхала Анжелика, веер холодных брызг накрывал ее с головой.
— А я вот уверен, что я стану президентом, а не твой Саша. У меня еще все впереди. Сколько лет твоему Саше?
— Тридцать, — недоумевая, ответила Анжелика.
— Сколько? — Рома побледнел даже, и его плечевые мышцы напряглись. — Я думал, сорок. К сорока.
— Тридцать ровно, — сказала Анжелика. Она все поняла. Она увидела, как меняется Ромино лицо. Похоже, он представлял Анжеликиного мужа толстым и лысым. Пожилым и богатым. То, что обладатель «шестисотого» может быть почти его ровесником, Роме в голову не приходило. Что ж, сегодня они оба узнали какую-то правду о семейной жизни друг друга.
— Тогда он многого добился, — бесцветно сказал Рома.
Анжелика пожала плечами, развернулась и поплыла к противоположному бортику; Рома обогнал ее посредине пути и ждал, пока она подплывет.
— А из Питера он уехал из-за тебя?
— Его выбрали генеральным директором одного завода в Северореченске, — ответила Анжелика коротко. — Есть такой город, знаешь? Туда-то он и поехал.
— Зачем? — тупо спросил Рома.
— Он баллотируется в Думу по Северореченскому округу. Думаешь, в Питере мало идиотов, которые рвутся к власти? А в Северореченске он один такой.
— Почему один? — Потому что с той поры, как его избрали директором в апреле, он выдал людям зарплату за два года. Понятно? Резко взмахнув руками, она поплыла назад; на этот раз Рома держался рядом.
— И все равно, вот увидишь, я буду президентом, а не твой Саша. Если ты останешься с ним, я все равно стану президентом. Анжелика недоуменно покосилась на своего возбужденного собеседника. Он что-то хотел доказать ей. Прямо сейчас. Прямо сейчас Анжелике хотелось просто поплавать. Она нарочно приотстала, плыла медленно, наслаждаясь упругим сопротивлением водяной толщи, чтобы не сталкиваться с Ромой у края бассейна. Он терпеливо ждал.
